Кривой Домишко (ЛП) - Дункан Дэйв - Страница 17

Сидя верхом на лошади старый лесник казался моложе своих лет. Спустившись, он снова стал маленьким, хрупким и горбатым. Тем не менее, с его головой все было в порядке. Мрачное выражение, застывшее на его лице, говорило, что он догадывался об их находке.

— Я думаю, что это тело, дедушка, — сказал Доблестный. — Мы не сможем туда дотянуться, но с веревкой сможем закрепить труп, чтобы вода не унесла его.

Старик повернулся к лошади.

— Ни один лесник не ходит без веревки, парень.

Очень жаль. Кто-то должен был заняться этой смертельной акробатикой, и Доблестный уже догадывался, на кого падет эта ноша. Он был искусным жонглером и трюкачом, но никогда прежде ему не приходилось выступать на платформе зависшей над гигантской канализацией.

— Я пойду, когда наступит темнота, — сказал он Изумруд. — Так что, можешь вернуться на уступ, прежде, чем стемнеет. Я не намерен сгинуть в этой яме, но, если вдруг подобное случится, кто-то из нас должен вернуться, чтобы доложить обо всем. Мне будет не помочь. Так что никаких героических жестов! Ты возвращаешься в Уотерби и ждешь Змея. Ясно?

Она пристально посмотрела на него.

— Да, сир Доблестный.

Он не доверял девушке, когда она называла его подобным образом.

— Обещаешь?

— Разве вы не отдали мне приказ, сир?

— Отдал.

— Тогда почему просишь меня об обещании?

Он никогда не поймет девушек.

Он отдал ей свой меч и поручил хранить его. Он сложил на Снегиря свой плащ, шляпу и куртку, а затем передал поводья Мервину. Когда лошади двинулись по тропе, он перекинул веревку через плечо и пошел следом. Юноша наблюдал за тем, как его спутники благополучно обогнули край Зева и начали подниматься вверх по склону. По мере того, как он приближался к водопаду, рев воды становился все более ужасающим. Он знал, что испуган, и это злило его. Тянуть было трусостью. Нужно совладать с этим!

Варт полез по скользкой скале, направляясь туда, где, по его прикидкам, находилось нужное место. Будучи сопрано в Айронхолле, он выучил несколько неплохих узлов у Моряка, который тогда ходил в Первых. Урок по узлам он поменял на урок по жонглированию. Моряк погиб Ночью Псов, последним первым месяцем, сражаясь с монстрами в спальне короля.

Для этой работы Доблестному не требовалось особого воображения. Небольшой петли было достаточно, чтобы закрепить один конец вокруг крепко стоящего ствола дерева. Он использовал простейший узел, чтобы создать петлю и неплотно затянул её вокруг себя. Это может помешать свалиться в водопад, если он поскользнется. Скользящий узел натягивался стремительнее и держался крепче, но такое крепление могло бы разрезать Доблестного пополам, если его поймает в свои объятия поток. Хотя скорее всего река прежде перемолола бы его в желе. Брызги уже пропитали его штаны и куртку, а руки болели от холода. Шум был такой, что он не мог расслышать стука собственных зубов.

Он спустился по скале. Спуск вышел не длинный, высота здесь едва ли превышала высоту коттеджа, а река создала для него удобную лестницу — дерево, расположенное почти вертикально посреди гладкой круглой расселины, из которую пробил в скале водопад. Она была в реке не так долго, и потому не все ветви были смыты прочь. Теперь они торчали, словно перекладины. В целом, все было устроено так удобно, что юноша уже подумал, не могла ли здесь таиться дьявольская ловушка. Но пока все шло хорошо. Без особых проблем он почти добрался до воды, однако там его взгляд заслонили стены расселины.

Безмолвно благодаря Моряка и этот его урок по узлам, юноша обвязал веревку вокруг дерева и закрепил её. Затем, позволив ей принять свой вес, он уперся ногами в ствол и выглянул наружу. Теперь он висел почти горизонтально. Голова Доблестного едва не касалась воды. Вниз по течению не было ничего кроме блестящего гладкого черного потока, скользящего вниз... вниз... вниз...

Вздрогнув, он перевел взгляд вверх по течению. Это было тело. Оно находилось вне досягаемости, и выше, чем сейчас был он. Вода загнала труп под карниз, где тот сел на мель, зацепившись за торчащую скалу. Некоторая его часть все еще оставалась под поверхностью реки. Все выглядело очень опасно и приходилось ожидать любой неожиданности. Ноги человека были повернуты в сторону Доблестного. Они шевелились, словно Рис маршировал прямиком в страну мертвых. Не было никаких сомнений в том, что это именно Рис. То, что осталось от одежды даже в этой тьме явно выглядело, как зеленые одеяния лесника.

Но Доблестный вымок, устал и находился очень далеко от дома. К тому же он был слишком далеко от тела и не мог его достать. Быстро перебирая оцепеневшими руками, он поднял себя вверх. Отвязав веревку от дерева, он начал взбираться по скале. Разумеется, веревка цеплялась и задерживала его.

Ему нужно было закрепить Риса там, где он был. Дух человека уже вернулся к элементам, а подземная река могла расправиться с телом быстрее, чем надлежащий погребальный костер. Было неправильно рисковать живым ради мертвого. Но это тело было важным доказательством против Братства заговорщиков. А еще был старый Мервин, который оказался полезен. И жена Риса. И его трое детей...

Добравшись до конца веревки, Доблестный на мгновение присел на четвереньки, чтобы перевести дыхание. Затем прикрепил веревку к валуну, лежавшему в нескольких шагах от него, и ненадолго замер, раздумывая над тем, что делать дальше. Даже подойди он к телу — у него не было уверенности в том, что все получится. Разумеется, он не залезет под карниз. Тело лежит головой вниз по течению... Придется попытаться подтащить его петлей палача. Ужасный способ переносить тело, да, но для того, чтобы сохранить его в подобной тьме, других вариантов не было. Завязав узелок, он наложил петлю на руку, так, чтобы не потерять её, и снова спустился с утеса, на этот раз карабкаясь, словно паук — лицом к каменной стене.

Дикий рывок где-то в правом ботинке предупредил его, что он сунул ногу в воду. Вернув ногу на прежнее место, он уцепился, растягиваясь на скале. Положение юноши было не слишком вертикальным и совсем не надежным. Рядом из воды выступал плоский камень. Доблестный был уверен, что именно он удерживает бедного Риса. Однако тела здесь не было.

Дюйм за дюймом, Доблестный переместился на уступ, ширины которого едва хватило на то, чтобы стоять. Теперь, когда он был здесь, ему необходимо было лечь. Сделав это, он крепко сжал веревку одной рукой и ухватился за скалу второй. Нависнув над краем, Доблестный заглянул под карниз. И обнаружил, что взирает на два безжизненных глаза, находящихся чуть выше уровня воды.

И все-таки это был не Рис. Это был лорд Дигби. Доблестный был так поражен, что едва не свалился с карниза.

Уродливый пегий, которого они дали Барсуку, скакал тряской рысью, из-за чего его бег был похож на перекатывание мешка, набитого камнями. Но Барсук едва замечал это. Его разум был взбудоражен мыслью о том, что теперь ему не нужно умирать! Да, в конце концов! Конечно. Рано или поздно каждый должен умереть, но для большинства людей перспектива эта была весьма далека. Смерть была чем-то таким, чему не суждено было приключится еще лет пятьдесят. Осознание столкновения со смертью через месяц или два значительно меняло жизнь.

Окрыленный своими мыслями, он достиг брода на Ласточкином Ручье раньше, чем планировал. Остановив Мешок с Камнями, Барсук на мгновение замер, споря сам с собой. К счастью, дорога до Бурана была здесь простой тропой, бегущей сквозь деревья. Нынче она пустовала, а потому некому было заметить странной нерешительности юного путешественника. Это был выбор, поворотный момент в его жизни. Почему мелкий засранец дал ему драгоценную звезду? Без этого нежелательного проявления доверия Варта решение не было бы трудным.

Если Барсук отправится к Бурану, он успеет на вечерний паром, а потом сделает, как приказал малыш — поедет в Грандон, ко двору и расскажет о том, что случилось, Змею. И в следующий раз, когда Амброз приедет в Айронхолл, Барсук умрет.