Босс с прицепом (СИ) - Филимонова Лина - Страница 30

Мне ужасно жаль бедную ослабшую Лисичку. Она даже стакан не может в руках удержать! Я, правда, очень сочувствую ей. И одновременно дико ее хочу. Хочу смять ее губы, вдавить ее в матрас, сожрать ее всю… Она права. Я маньяк.

Вика проводит пальцами по своей шее.

- Я вся потная, - шепчет она.

- И это прекрасно.

Я смачиваю небольшое полотенце в прохладной воде. Провожу по лбу и кладу его ей на грудь. Вторым полотенцем протираю руки.

- Холодно, - стонет Лисичка.

Зато мне нереально жарко! В висках стучит, в горле пересохло, руки дрожат.

- Поворачивайся, - я помогаю ей перевернуться на живот и кладу руку на обнаженную спину.

Какая горячая… И красная.

- Моя маленькая рыжая девочка! Тебе надо быть осторожнее с солнцем!

- Я намазалась кремом! Я не должна была обгореть. Теперь облезу.

- Ничего. Лисички иногда меняют свою красивую шкурку.

Я успеваю обтереть влажным прохладным полотенцем спину, руки и ноги моей девочки. А потом моя рука выходит из-под контроля и начинает самовольно исследовать хрупкие ребрышки и изящные плечи.

- Что вы делаете?

- Массаж, - хриплю я.

И нежно перебираю пальцами ее позвонки.

Она замирает. Перестает дышать.

- Приятно? - шепчу я, наклонившись к ее уху.

- Я… я… не знаю, - выдыхает Лисичка.

И мои пальцы спускаются ниже, к границе шорт. И даже немного залезают под нее. Но только немного.

Я возвращаю их обратно. И нежными, легкими, дразнящими движениями исследую изгиб ее талии.

Ей нравится. Я чувствую, что ей это нравится.

Она затихла и позволяет мне ласкать себя.

- Массаж очень полезен, - шепчу я.

- Для чего? - еле слышно стонет Лисичка.

- Для здоровья…

Мы вдвоем в самом центре адского пекла. Только Лисичка горит от температуры, а я - от своих желаний.

Или… мои желания все же передались ей?

Я ощущаю, как ее сердце бешено колотится под моими руками. Я чувствую, что она хочет того же, что и я. Но я сейчас не могу доверять своим чувствам…

Лисичка внезапно резко переворачивается на спину. Смотрит на меня затуманенным взглядом. Хватает за майку. И тянет к себе.

Вспышка. Взрыв и запах дыма. Мои предохранители вылетают к чертям…

Виктория

Я стою перед зеркалом в ванной и с ужасом смотрю на себя. Я красная. Нос торчит опухшим помидором, все остальное на его фоне выглядит бледным и невзрачным. Плечи тоже горят, и я не знаю, как идти под душ. А мне очень надо!

Я вся мокрая. Проснулась в поту, на влажных простынях, волосы - хоть выжимай. Прическа - воронье гнездо.

Ужас…

Но самое ужасное - это воспоминания о сегодняшней ночи.

Я не могу понять, что мне привиделось в горячечном бреду, что приснилось, а что было на самом деле.

Босс несет меня на руках… Раздевает и обтирает влажными полотенцами… А потом… массаж…

Я ходила на массаж, когда потянула спину. Так вот: это был не он. Даже рядом не стояло!

От этого массажа я забыла о саднящей коже и головной боли. Я провалились в нежную блаженную нирвану, растворилась в прикосновениях, которые проникали под кожу. Я вся пылала… но уже не от солнца.

Пальцы моего босса, такие горячие, такие жадные и нетерпеливые доводили меня до сумасшествия. Я понимала, что еще немного - и я сама выпрыгну из шорт. Потому что мне очень хотелось, чтобы его руки опускались ниже… И скользили дальше… И чтобы им не мешали тесемки моего купальника…

Надо было остановить это безобразие. И я остановила.

Ускользая от его нереально нежных пальчиков, я перевернулась и, притянув его к себе, так как не было сил повысить голос, произнесла:

- Арсений Маньякович, у меня там в сумке успокаивающий крем после загара. Намажьте мне спину, пожалуйста. И я буду спать.

Я не была уверена, что он меня понял. Он смотрел абсолютно невидящими, какими-то остекленевшими глазами, тяжело дышал… и сжал мою руку так, что она чуть не хрустнула.

Я запищала. Он испуганно ослабил хватку и поцеловал мою ладонь.

И после этого вышел из комнаты, как-то странно пятясь спиной назад.

Жар в моей голове и теле стал просто невыносимым. Температура дошла до критической отметки.

Я уже не понимала, что происходит. Кто натирает меня кремом - мой юношеский кумир Вин Дизель или мой ледяной демонический босс, внезапно ставший таким горячим. И таким желанным…

И вот уже утро.

Странная тишина. То есть, не совсем тишина. Я слышу голос Максика. Но мое окно выходит на дорогу, и я не вижу, что происходит в саду. Раздается бас Арсения Михайловича…

Они на улице. Можно спуститься на кухню.

Шашлык на завтрак - это великолепно. У меня проснулся аппетит - значит, выздоравливаю. Правда, сил совсем нет. И в теле странная вязкая легкость.

Я выползаю на улицу. Вижу босса и его сына. Они меня пока не заметили - мешает беседка.

Арсений, которого сейчас совсем не хочется называть по отчеству, поливает газон. Максимка в трусиках и бейсболке крутится рядом. Хоть он не сгорел! За своим подопечным я вчера следила гораздо лучше, чем за собой.

Мой босс, естественно, в сексуальных драных шортах и без майки. Хвастается своим офигенным телом. Или ему просто жарко…

Но не в его накаченном торсе дело. Меня задевает что-то другое. Он сейчас такой… не знаю. Солнечный. Сияющий. И не только потому, что у него голова бритая.

Просто он как-то изменился за последние пару дней. Как будто даже помолодел. Или просто расслабился? Улыбается теплой приятной улыбкой. Совсем не демонической. Смотрит на Максимку с такой любовью…

А потом в его глазах мелькает озорной огонек, и он направляет шланг на своего сына. Тот сначала возмущенно вопит, а потом захлебывается от восторга. Оба хохочут, брызги сияют на солнце, переливаясь радужными бликами.

Это так красиво! Так по-летнему радостно и беззаботно. А они оба такие классные, такие близкие и родные… На секунду я забываю, что это мой босс и мой подопечный. Нас как будто связывает нечто большее…

Так, Вика, стоп. Это просто работа. Они тебе не семья и не родственники!

А уж Арсений Маньякович вообще…

Он меня замечает. И его лицо снова озаряется улыбкой. Он смотрит на меня почти как на Максимку! Только немного иначе.

- Доброе утро, Лисичка! - произносят они хором.

И Максимка бежит ко мне обниматься.

- Привет, - отзываюсь я.

- Как дела? Как себя чувствуешь? - спрашивает босс.

- Хорошо. Кажется. Извините, что проспала и не приготовила завтрак.

- Объявляю тебе на сегодня больничный. Ты пострадала на работе. Мы с Максиком будем о тебе заботится. Правда, Макс?

- Да! Я сейчас о тебе позабочусь.

Я смеюсь.

- Мне уже страшно!

- Надо усадить ее в тени, - говорит босс.

- И дать ей полезный чай, - вторит Максик.

- И развлекать ее, чтобы не скучала.

- Включить мультики!

- Ну нет… Просто встаньте по бокам с опахалами и обмахивайте меня, чтобы не было жарко.

Мы смеемся. Меня усаживают в тень. Максик приносит мне сок и свою любимую мармеладку.

Арсений Маньякович поглядывает на меня с тревогой. И ничего не говорит о вчерашней ночи. За что я ему очень благодарна…

Какой-то мой босс сегодня неспокойный. Ходит, вздыхает. Мнется. Как будто хочет что-то сказать, но не решается. Надеюсь, он не заведет разговор про вчерашнее?

Я со стыда умру! Весь день от него бегала, чтобы избежать этого разговора.

- Как ты себя чувствуешь? - спрашивает он в очередной раз, опустившись рядом со мной на скамейку в беседке.

- Хорошо, - бодро отвечаю я.

- Точно?

- Да.

- Я завтра уеду. Повезу маму в санаторий.

- Да, я помню. Вы говорили.

- Весь день будете вдвоем с Максиком. Справитесь?

- Конечно.

Босс замолкает. Сидит, хмурится. Думает о чем-то. Судя по его лицу, о чем-то очень неприятном.