Моя мачеха – ведьма (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 25

Резко развернувшись, я вздрогнула, наткнувшись на странный взгляд господина Алсея, и застыла, будто добыча, окружённая хищниками. О чём там визжала эта ненормальная? Сжечь?! Я слышала, что когда-то действительно могли так поступить с ведьмой, но времена изменились. Господам выгодней воспользоваться силой дарительницы, чем полюбоваться на бесполезный факел.

Но вокруг нас медленно сжималось кольцо мужчин, одетых в белоснежные одежды. На лицах смятение, страх, презрение, а ещё жгучая ненависть.

– Остановитесь! – жёстко приказал Антжэ, и они замерли.

Тем не менее паника подступала и хватала за горло, не давая дышать, ведь жрецы Трёхликой обладали огромной властью. Храм существовал сам по себе, как королевство в королевстве. Здесь царили другие порядки. Впервые я подумала, что могу и не выйти отсюда. Живой.

– Действительно, – задумчиво отозвался верховный жрец. – Такой закон существовал, но он давно не применялся. Кстати, откуда вы узнали об этом, госпожа Скетс? В архив храма могут входить лишь жрецы и…

Осёкся и глянул поверх моей головы.

– Что ты задумал?

Я попыталась обернуться, но жрец неожиданно шагнул ко мне и схватил за плечи, не давая этого сделать. Взгляд мужчины давил на меня, рот исказился, нижняя губа едва заметно подрагивала. Антжэ был так напряжён, будто прикосновение ко мне причиняло ему боль. Казалось, он вот-вот оттолкнёт меня. Или прижмёт к себе.

– Господин Картан, вы обманули меня! – капризно воскликнула Стайфа. – Сказали, что жрецы сожгут ведьму, как только разоблачат. Уверяли, что Его Святейшество не потерпит, если одна из уличных девок осквернит храм!

– Не расстраивайтесь, госпожа Скетс, – тихий мужской голос прозвучал обманчиво мягко. – Я никогда не предполагал, что жрец может влюбиться в ведьму, но, поверьте, это нам на руку.

Лалин

Я стояла и смотрела в глаза человеку, который много раз приходил ко мне в лавочку и покупал зелья. Почему-то в этот момент вспоминалось, какие именно. Возможно, я боялась думать о том, что происходит в этот страшный момент моего разоблачения, поэтому мысли блуждали в прошлом.

– Почему вы ничего не предпринимаете? – вкрадчиво поинтересовался мужчина, который был заодно со Стайфой. – Господин Алсей, вы не можете простить этой женщине двойное преступление. Мало того, что она обманула первого советника короля, так ещё и очаровала Верховного жреца, который поклялся верности Трёхликой. Лишь смерть на костре смоет её грехи!

– Заткнись, Картан! – прошипел Антжэ.

Он продолжал удерживать меня, и я ощущала, как подрагивали пальцы, что сжали мои плечи. Казалось, мужчина сражается сам с собой, худое лицо исказилось, на щеках подёргивались желваки. Хотелось верить, что этот человек встанет на мою сторону, но я не питала иллюзий. Жрецы Трёхликой всегда были противниками ведьм, они и дальше вылавливали бы девочек и сжигали их заживо, не будь магам пользы от дарительниц.

– Вы не можете оставить эту девушку в живых, – с нажимом произнёс Картан. – Казните её, и очиститесь сами. Это ваша плата Трёхликой за грехи!

Я скривилась от горечи, печалясь о судьбе тех, кто погиб таким страшным образом. Те дети не виноваты в том, что родились с природной магией! Как и я… Тихо произнесла:

– В чём вы меня обвиняете? – отступила на шаг, вырвалась из рук жреца и повернулась к человеку, который смотрел на ведьму, как на грязь на подоле нищенки. – Обманула первого советника? Вы всерьёз считаете, что простая ведьма обвела бы герцога вокруг пальца?

– Ты продавала зелья, – пожал плечами Картан. – Имела возможность подлить господину Скетсу даже любовное.

– Вы думаете, сильнейший маг королевства не почуял бы подвоха? – саркастично отозвалась я. Он скривился, будто от зубной боли, а я продолжила: – Вы забыли, что маги не страдают от болезней простых людей и не приобретают зелья у целителей? То, в чём вы упрекаете меня, притянуто за уши.

Его лицо казалось высеченным из камня. Как же мне доказать невиновность тому, кто не желает её признавать? От господина Картана веяло смертельной опасностью, и его намерения на счёт меня были как на ладони. Короткой усмехнувшись, он повернулся к верховному жрецу и неожиданно признался:

– Здесь я соглашусь с ведьмой. – Но язвительно продолжил: – Вряд ли герцогу помогли какие-то травки, но эта чертовка добавляла в зелья свою магию. Возможно, будь Скетс в сознании, он бы распознал это. Кстати, думаю, что ведьма практиковалась в любовных зельях на других магах.

Он многозначительно замолчал, приподняв брови. Антжэ вздрогнул и полоснул меня таким взглядом, что похолодела спина. Как ни жутко признавать, но в чём-то Картан был прав. Мои зелья работали лучше из-за магии, которую я сливала в собираемые травы. Совсем чуть-чуть, но именно поэтому мои лекарства считались лучшими. Возможно, в отличие от других, могли чуточку улучшать самочувствие магов. Совсем капельку, но этого достаточно, чтобы доказать мою вину.

Судя по вспыхнувшей во взгляде ярости, верховный жрец уже заподозрил меня в одурманивании, потому что приобретал зелья в моей лавочке. Если Антжэ действительно употреблял их, то после слов того человека уверится, что я намеренно опоила его. Тогда меня действительно ждёт ужасная и немедленная казнь. От жуткой перспективы задрожали колени.

Я осторожно осмотрелась, проверяя, есть ли шанс сбежать, но нас плотным кольцом окружали жрецы и следили за каждым моим движением. Во рту пересохло, и я машинально облизнулась. Заметив это, жрец процедил сквозь зубы:

– Если ты прав, то…

Неожиданно он осёкся и холодно усмехнулся.

Картан дёрнулся, будто хотел сделать шаг, но замер и нарочито лениво поинтересовался:

– Что тогда?

– Без «если». – Верховный жрец неторопливо кивнул и закончил: – Ты прав.

Я застыла, едва дыша, но Антжэ не спешил приказывать другим принести дров или схватить ничтожную ведьму. Картан, со своей стороны, так же был растерян, но пытался не показать этого. Как бы мужчина не сдерживался, было видно, что невысказанный вопрос жжёт ему язык. Верховный жрец явно не торопился продолжать.

И тут раздался дрожащий женский голосок:

– Откуда вы знаете, что Уви был без сознания?

Я оглянулась на притихшую и побледневшую Стайфу. Можно было подумать, девушка жалеет о своём поступке, но я не спешила верить показному раскаянию. Хватит и того, что попалась на уловку, когда Тай якобы защитила меня от графини Конради. Теперь уже не секрет, что та женщина исполняла роль ещё большей злодейки.

Верховный жрец с подозрением покосился на Картана.

– Герцог сам рассказал мне, – нахмурился тот.

Тай сузила глаза и покачала головой, а я спрятала улыбку, наблюдая за тем, как Картан пытается выкрутиться после того, как ему намекнули, что сложно напоить зельем бесчувственного раненого мага. И тут снова вступил господин Алсей.

– Ты прав, – повторил он. – Я тоже сомневаюсь, что простая ведьма обманет господина Скетса. Герцог не так прост… Кому, как не мне знать об этом! Думается, ты пытаешься манипулировать моими эмоциями и намекаешь, что эта девушка опоила меня любовным зельем. Выходит, для тебя не секрет, что я навещал лавку целительницы? Тайная стража следила за каждым моим шагом. Интересно, ты делал это по приказу короля?

– Нет!

Услышав голос фиктивного мужа, я едва не подскочила на месте. Уворд отодвинул жрецов и, вступив в круг, подошёл ко мне. Положив руку мне на плечо, шепнул одними губами «Как ты, котёнок?». Я кивнула, радостно улыбаясь своему спасителю.

– Уви… – капризно топнула Стайфа, но тут же сжалась под ледяным взглядом кузена.

А он повернулся к господину Картану и обвинил:

– Он действовал по собственной воле. Признаюсь, я тоже подозревал, что это Шарил, забавляясь, сталкивает нас свами, господин Алсей, но всё это было лишь частью плана Регилла.