Целитель. Том 1 (СИ) - Романович Роман - Страница 12

Что же. Кажется, ещё один вопрос решен.

* * *

Как я вскоре выяснил, ресторан открывал свои двери в девять утра, ориентируясь явно не на обычных работяг. Те дома ели. Сюда же приходили те, кому не надо спешить на работу и у кого деньги водятся.

Для поваров это означало, что они приходили к восьми, окончательно просыпались и начинали заниматься заготовками. Готовились к рабочему дню. Для меня это означало, что прямо утром работы не было. Уборка делалась вечером, потому в этом плане ресторан был чист и готов. Первое моё задание появлялось где-то в восемь пятнадцать, когда приезжала фура и привозила продукты. Нужно было помочь разгрузить. Что то ещё издевательство для моих тоненьких ручек, которое я воспринимал как дополнительную тренировку.

А уж если наполнить Источник Кровью, черпать оттуда по чуть-чуть, да в руки и спину направлять, тренировка становилась двойной.

После разгрузки у меня снова появилось свободное время. В которое, не отвлекаясь от своих дел, Петр мне рассказывал о порядках, обязанностях и прочих важных моментах. Когда он ножи достал и камень, чтобы заточить, я стойку сделал и чуть не облизнулся.

Признаюсь, за эти шестнадцать лет мои руки истосковались по мечу. Пусть ножи — это совсем не то же самое, но этот металл, острое лезвие, рукоять… Сам не ожидал. Как звук заточки услышал, так щелкнуло что-то внутри.

— Может, помочь? — не удержался я от вопроса.

— С ножами? — откровенно опешил Петр. — А ты что, точить их умеешь?

Какой вид заточки тебя интересует, братец? Под какую технику? Против какой нежити?

— А ты дай тот, что не жалко, покажу.

Ох сейчас как опозорюсь.

Петра моё предложение настолько развеселило, что он откуда-то из дальнего ящика достал небольшой старый нож. Считай, сломанный. Рукоять у него деревянная была, разбитая.

— Этот не жалко, — сказал он мне.

— Эй, бездельник! — рявкнул дядя Боря, который как раз зашёл на кухню. — Раз не жалко, почему не выкинул?!

— А это память, — ответил Петр, покраснев.

— Память! — фыркнул дядя Боря. — Давай, парень, пусти в ход его память. Памятливый оладь... — последние слова он раздраженно прошипел.

Петр выдал мне нож. Я взял его. Покрутил. Постарался расслабиться. И принялся затачивать.

— Какой угол нужен? — спросил я.

— Сойдет, — ответил Петр, внимательно смотря на меня.

Дядя Боря постоял, посмотрел и дальше своими делами заниматься ушёл.

— Давай этот, — протянул мне второй нож Петр.

Заточка его моя устроила. Дело-то нехитрое. Главное, руку поставить. Остальные ножи Петр мне не отдал. Как мне показалось, они для него — святое. Я и не настаивал.

Там дальше первые гости появились. А вместе с ними — и грязная посуда. В первый день меня больше ничем и не нагружали. Петр показал, где мыть — в большой раковине, чем — специальным жидким мылом и жесткой губкой, где перчатки взять, чтобы кожа от воды не страдала. Убедился, что я нормально с задачей справляюсь и отстал.

Ничего сложного, в общем. Треть дня я скучал. Старался не мешаться, работать быстро и не косячить. Судя по тому, что меня не ругали — справлялся.

* * *

Петр закончил работать минут на двадцать раньше меня, но дождался, не ушёл. Сам ресторан работал до десяти вечера, а ушли мы оттуда пол-одиннадцатого.

— Идем, — сказал мне Петр. — Или ты нашёл место получше? — окинул он меня взглядом.

— Шутить изволишь?

Снова шли молча. Пусть работа и не самая тяжелая, но почти весь день на ногах — это вымотает кого угодно. Но кое-какие моменты я прояснить хотел, поэтому сам завёл разговор.

— Так ты, значит, повар?

— Зачем спрашиваешь, если сам видел.

— Просто удивлен. Ты вроде молод.

— Как и ты.

— А тебе сколько?

— Семнадцать. И да, я начинающий повар.

— Ну, талант точно есть. Уж это я оценить успел, — отвесил парню комплимент, на что он устало улыбнулся.

Замечу, что Петр самостоятельно работал, над душой у него никто не стоял. То есть даже не ученик, а уже полноценный повар.

Я это воспринял как ещё одно доказательство, парень — сирота. Остался один, вот и пришлось шевелиться, чтобы профессию освоить. Достойно уважения, что тут скажешь.

На кухне он был совсем другим человеком. Действовал четко, точно знал, что и в какой последовательности готовить. Это не значит, что он за всю кухню отвечал. Только за свой участок. Как я понял, обязанности они делили. Петр отвечал за жарку. Остальные — кто за супы, кто за салаты, кто за выпечку и десерты. Дядя Боря же был кем-то вроде надсмотрщика. Сам не готовил, но следил, чтобы порядок был. Помимо четверых поваров, включая Петра, ещё семеро официанток было. Все молоденькие девушки. Которые посмотрели на меня с интересом, когда увидели, быстро взвесили и так же быстро потеряли интерес.

— А что там с теми парнями? — задал я ещё один вопрос.

— Дома поговорим.

Петр и на работе молчаливым был. Больше всего слов он мне сказал, когда объяснял порядки и обязанности. С Борисом Дмитриевичем, а дядь Борей его только парень называл, он говорил исключительно по делу. Как и с остальными поварами.

— Я понять хочу, попытается нам кто голову проломить или той гадостью опять приложить.

— Гадостью? — покосился он на меня.

— Маслом.

— Откуда знаешь про него?

Вопрос удивил.

— А разве есть те, кто не знает? — приподнял я бровь.

— Да полно таких, — взъерошил он себе волосы.

— Даже кочевники в курсе. Не знаю, про кого такого несведущего ты говоришь.

Петр ничего не сказал, дальше молча топал, по сторонам головой крутил.

— Петр, а Петр, — снова позвал я его. — Спрашиваю не просто так ведь. Нас сзади ведут двое, и впереди сколько-то ждут.

— Откуда знаешь? — бросил он на меня острый взгляд.

— Так не слепой.

— Впереди никого нет.

— Так ты заметил тех, кто за нами идет?

Тот дернул подбородком, мол, спрашиваешь.

— Но вот то, что их заметил ты, интересно, — подумав, сказал он. — А впереди как засек? Не вижу никого.

— Логика, Петр, логика. Или ты сынок князя, что за тобой слежку организовали? Так не серьезные люди, а дураки какие-то, совсем не скрываются.

— Не князя, — улыбнулся он чему-то.

Но планов своих рассказывать не стал. Как и мыслей. Как и то, что происходит и чего опасаться. Спокойно дальше пошёл.

Как же мне нравится столица. Прямо с ходу — что ни день, то приключение.

Ещё бы по голове не били и Маслом не прикладывали. Может, и проникся бы симпатией к этому городу.

Глава 6

Рядом с рестораном оживленнее всего было. В смысле, на той широкой улице, где он находился. Если быть совсем уж точным, в том месте пролегал большой проспект, от него в сторону уходила улица поуже, и вот там уже находился ресторан. Не совсем у большой дороги, что, однозначно, плюс, особенно для летней веранды. Если же по проспекту идти, что мы и делали часть пути, там витрин много, магазинов, другие кафе и рестораны тоже есть. Людей много ходит, даже в столь позднее время.

Но чем ближе к дому, тем менее оживленными улицы становились. Уже не толпа, а редкие прохожие. Думал, где-то здесь нас и встретят, но нет. У Петра дом квадратный, со своим внутренним двором. Там нас и ждали.

— Петр! — воскликнул какой-то парень.

Мне он сразу не понравился.

Ко всем людям я отношусь нейтрально. Для воина вообще испытывать сильные эмоции — это скорее нонсенс. Должно случиться что-то исключительное. То, что нас собираются бить, я тоже нейтрально воспринимал.

Когда прошёл войну на уничтожение, в которой человечество проиграло, потерял всех, сам умер и оказался в теле ребенка, да собираешься бросить вызов богу смерти — то обычная шпана воспринимается… Да никак, если честно. В пределах разумной осторожности. Есть ситуация, с ней надо справиться, а лишний раз переживать и тем более злиться — нет, не приучен.