Повелитель Тьмы: Милый, милый Повелитель (СИ) - "Tomek Wilmowski" - Страница 1

— Слава Императору! Слава Вечной Империи! Слава Вечному Трону! — радостные возгласы и торжествующий смех волнами раскатывались по Железной Цитадели: от внешних фортов и передовых бастионов, по редюитам, через башни и парапеты, к внутренним укреплениям. К величественной, сжатой железными пальцами контрфорсов императорской базилике, где под ребристым полукуполом апсиды ступени вели вверх — к раскинувшему свои крыла, как летучая мышь, Вечному Трону.

Военачальники с позолоченными наплечниками, гвардейцы в чёрном железе, советники в бархате и простые солдаты — вся ликующая свита — остались позади, когда за ним затворились тяжелые двери.

Он оказался один в пустынном зале.

Победитель. Император. Повелитель Тьмы.

Тяжелая поступь закованных в броню ног эхом разносилась по базилике, проникала в тёмные нефы, скользила вдоль колонн и стрельчатых арок, забиралась к высоким хорам.

Шаг, ещё один…

Всё ближе к трону.

Последняя ступень, и массивная фигура опустилась на своё законное место. Затянутые в броню руки легли на подлокотники, выполненные в виде покорно подставляющих ему свои спины неведомых чудовищ. Острые когти — железные перчатки, под которыми никому и в голову не пришло бы представлять обычные человеческие пальцы, — сжали бронзовые головы тварей.

Из-под шлема с маской — воплощения древнего кошмара — вырвался тихий вздох.

Император устал.

Не от войны — очередной, и, как всегда, выигранной…

Вечная Империя, как живой организм, словно пищи требовала постоянных подношений — больше земель, больше подданных, больше денег. Пока шла война — дышали её лёгкие-кузни, выплёвывая в небеса пар, разнося по венам дорог стальную кровь — оружие победы. Победа нужна солдатам — так не нужно думать: верно ли поступает их Император, на той ли они стороне. И победа нужна его генералам. Его советникам. Народу, в конце концов.

С победой они будут знать, что находятся на той стороне — на правильной. На стороне победителя, где вся правда, вся слава, все богатства этого проклятого мира. Пусть даже те, кто ещё противится железной поступи Вечной Империи, зовут её Императора исчадием Тьмы. Ублюдком. Монстром…

Император устал от тяжести своего Доспеха. Он не просто броня — не соединение пластин колдовского железа и кожаных ремней, не вязь тонко исполненной кольчуги. Он большее. И он очень тяжёл. Не физически, конечно. В этом плане Доспех — словно кожа: неотделимая часть своего владельца, привычная и удобная.

Он тяжёл духовно.

Доспех — часть силы Императора, проводник и узда для неё. Ларец и темница для сокровища Тьмы — для её Повелителя. Он выкован из самого́ сгустившегося мрака… И защищает Повелителя не только от мечей и стрел, но и от магии. Магии не столько вражеской, сколько его собственной.

Тёмная сила Повелителя столь велика, что разрушает его самого… и Доспех позволяет сократить этот урон. И он же — усугубляет его.

Это похоже на железное кольцо, сомкнувшееся на шее Императора. Шипы на нём обращены наружу и видны каждому, но есть и другие. Те, что обращены внутрь, и впиваются в его кожу. Они опаснее, потому что смазаны ядом. Ядом зависимости, что страшнее любой наркотической привязанности и который уже разнёсся по венам.

И всё же, он носит его, этот Доспех. В конце концов, сквозь колдовское железо, спрессованное из самого глубокого и самого холодного льдистого мрака, не пробьётся ни один меч, и ни одна стрела.

А ещё: за этим Доспехом оказалось удобно прятаться… от взглядов.

Магия…

Колдовское железо Доспеха пришло в движение — рябь разнеслась по железной поверхности, столь чёрной, что сам свет боялся оставлять на ней свои отблески. И… Повелитель словно разделился. Доспех остался восседать на Вечном Троне, подобно ране в мироздании — концентрированный мрак широких плеч и мощных рук, крепкая грудь, бронированный столпы ног… И шлем с маской — мрачным и пугающим искажением черт человеческого черепа, перенявшего хищные черты жутких тварей, обитающих в первородном мраке…

А рядом — замер юноша. В нём не было величия, и не было ничего пугающего. Здесь, в самом сердце Вечной Империи, святая святых Железной Цитадели, он казался неуместным. И какая ирония, что за этими тонкими плечами стояла Тьма, и руки, больше подходившие невольнику из овеянного сладостными ароматами страстей гарема, сжимали бразды правления Вечной Империей.

Кто мог подумать, что Повелителем окажется такой, как он?

Наверное, только первородный мрак прозревал в зыбкой дымке видений будущего что-то подобное. Иначе зачем вырвал бы из своей беспросветной плоти этот Доспех, оставшийся теперь восседать на Вечном Троне?..

С оглушающим грохотом распахнулись двери, и тронный зал вдруг наполнился шумом: голоса, лязг металла, смех.

Юноша, мгновение назад стоявший в полный рост подле трона, тут же сжался и скользнул в сторону. В тень престола. И только в глазах — льдисто-серых и очень умных, проницательных, — вспыхнула буря: кто посмел?

Конечно, это мог быть только он.

Его голос был самым громким, его шаг — самым широким, и доспехи лязгали как-то по-особому воинственно…

Генерал Браксар, «Чёрный Клеймор Императора» и предводитель гвардии тёмных рыцарей — смертоносного авангарда военных сил Империи. Верхом на своих боевых «Гаргульях — бронированном сплетении крылатых машин и императорской тёмной магии, эти ангелы смерти появлялись на самых трудных участках фронтов имперских войн, и всюду добывали победу. Буквально вырывали её у окровавленных врагов… В своих руках эти воители сжимали жуткие рунические клинки — оружие, по воле и тёмной силой Императора спаявшее их беспросветно тёмные души в единое воинское братство. Браксар по праву был первым из них. И только он мог позволить себе подобную бестактность — ворваться в тронный зал, когда Император пребывает там в уединении. Да ещё и со своей свитой: рыцари окружали генерала, и в ликовании потрясали поднятыми над головами клинками.

В глазах Императора они походили на детей со столичных улиц, разыгравших великую битву, и теперь гордо шествующих по двору с воздетыми к небу палками — своим победоносным «оружием». Впрочем, многие тёмные рыцари и впрямь были очень молоды, как молода была сама Империя, как молод был Браксар, и как молод был их Император.

О последнем, впрочем, знали немногие…

Но явился доблестный генерал не для того, чтобы Император полюбовался им — этой закованной в колдовское железо горой… Или его знаменитым клеймором — невероятных размером мечом, с которым Браксар управлялся на удивление ловко, и в честь которого получил своё прозвище. А для того, чтобы бросить к ногам Императора добытую в бою добычу.

Неплохую добычу.

К подножию Вечного Трона упало тело… Окровавленное, в обломках доспехов и лохмотьях некогда искусно сшитых дорогих одежд. Вслед за этим Браксар опустил на одно колено, и взглянул на своего Императора…

Нет… конечно же — лишь на восседающий на престоле Доспех. На истинного Повелителя он даже не глянул. Для вассалов Вечного Трона эта его… ипостась… не более, чем комнатный мальчик Императора. Наверное, они принимают его за постельную игрушку, забаву, спрятанную ото всех в самых глубоких покоях Железной Цитадели. А для врагов, пожалуй, это очередной повод увериться в развращённой, гнилой натуре Повелителя Тьмы.

Что же, у него не было причин их переубеждать: этот мир уважает силу, и трудно внушать трепет народам, обращаясь к ним лицом… «живой грелки» на ложе тёмного владыки.

Для Браксара эта настоящая природа Повелителя — ничто, не заслуживающее даже обрывка мысли, даже внимания.

Тем лучше.

— Генерал Браксар… — сидя на голом полу подле трона, уткнув лицо в острые колени так, что остальным видна только лохматая макушка, Повелитель тьмы может говорить «устами» Доспеха. Это часть доступной ему магии, основанной на связи со своей бронированной второй кожей. Чёрный страшный шлем с маской даже чуть шевельнулся, как бы взглянув на генерала.