Любовь, граничащая с безумием. Книга 1 (СИ) - Ильина Оксана Александровна "oksana.il" - Страница 42

Спустя миг перед ними возник коренастый мужик, у которого в руках раскачивалась огромная дубина.

– Разбойники уже в открытую бродят по деревням? – усмехнувшись, спросил Мишель, тем самым показывая, что нисколько не боится незнакомца. Но предусмотрительно рука графа все же опустилась на кинжал.

– Я смотритель, охраняю деревню от незваных гостей, – гордо представился крестьянин.

– Мы всего лишь путники, ищем ночлег и еду, – ответил Дантон более сдержанно, – и можем хорошо за это заплатить.

– Вряд ли вам здесь кто-то откроет дверь. Большая часть сельчан покинула деревню, прознав про чуму, а оставшиеся в страхе не выходят из домов, – ответил мужчина, собираясь уходить.

– У вас тоже наверняка есть жилище, мы не претендуем на мягкую постель, достаточно будет теплого угла и еды, – настаивал граф, удерживая лошадь на месте. – Да и деньги вам лишними не будут в столь смутное время.

– Хорошо, я устрою вас, – согласился, наконец, смотритель, и Кэтрин мысленно выдохнула. Она была совершенно не в состоянии продолжать дальнейший путь.

– А почему вы сами остались в деревне? – поинтересовался Дантон, следуя за крестьянином. Тот спрыгнул с лошади и, взяв животное за уздцы, повел за собой. Лишившись теплой опоры в виде широкой груди графа, Кэтрин ощутила себя беззащитной, хотя и понимала, что защищаться ей необходимо именно от него.

– Нам некуда отправляться, – спокойно ответил мужчина. – Да и не дело это – бросать свой дом.

В дверях небольшой избы гостей встретила хозяйка и сразу же предложила отужинать. Кэт очень проголодалась, она даже не помнила, когда в последний раз ела, однако кусок все равно не полез в горло. Девушка чувствовала себя угнетенно, воспоминания о сожженной деревне терзали мозг и душу, вызывая тошноту.

– Ваша спутница выглядит устало, позвольте я провожу ее? – спросила женщина, с состраданием взглянув на Кэтрин.

– Благодарю! – ответил Дантон, поднявшись из-за стола. – Это будет кстати.

Девушка следовала за хозяйкой по узкому коридору, а Мишель держался позади. Все, чего хотела Кэт, – это скорее сомкнуть глаза и, отдавшись чарам морфея, отогнать плохие воспоминания. Женщина подвела их к деревянной лестнице с тонкими перекладинами в виде ступеней.

– Мы постелили вам на чердаке, – сообщила она, указав на потолок. – Не волнуйтесь, там тепло и чисто.

– Спасибо, – промямлила Кэтрин и, взявшись за поручень, полезла наверх.

На чердаке царил мрак, лишь в глубине, на невысоком ящике, мигала одинокая свеча. Выпрямившись в полный рост, девушка замерла. Привыкшие к темноте глаза заметили девочку. Вспышка ужаса мигом ослепила разум, и ее ноги подкосились против воли. Маленькая девочка с серьезным лицом взирала на Кэтрин. В огромных, сверкающих глазах светилось любопытство. Ей мерещится! Или же ее преследуют призраки прошлого? Скорее, она просто сошла с ума и видит то, чего не существует. Пока девушка судорожно пыталась понять, что видит, покрываясь холодным потом, малышка протянула ей руку. Вскрикнув, Кэтрин отскочила назад и впечаталась спиной в Мишеля. Благо, что он успел подняться вовремя, иначе бы она рухнула вниз, прямо ему на голову.

Сильные руки мужчины опустились ей на плечи и сжали, подавляя дрожь. Кэт сама не осознавала, что трясется, как лист на осеннем ветру. Ее глаза, не моргая, смотрели на девочку, образ которой почему-то никуда не исчезал.

– Здесь ребенок, – за спиной кому-то крикнул Дантон. И Кэтрин, вздрогнув, попыталась собраться с мыслями.

– Одет, негодница, ты опять тайком пробралась туда! – прозвучал строгий голос хозяйки. – Спускайся немедленно, не пугай гостей!

Малышка тут же обогнула Кэтрин и юркнула вниз. Еще мгновение граф продолжал держать ее за плечи, а потом его руки опустились, и девушке показалось, что она теряет равновесие.

– Не думал, что ты настолько боишься детей, – бросил граф, проследовав вглубь чердака.

Промолчав, Кэт опустилась на настил и, свернувшись в клубок, повернулась к нему спиной. Она не хотела отвечать, у нее не было сил, чтобы отбивать его нападки. Наверняка Дантон интересовался лишь для того, чтобы задеть, и ему глубоко наплевать на ее чувства. А чувствовала она себя разбитой, душа металась в смятении. Кэтрин знала, что те жуткие события навсегда отпечатаются в памяти, и изменять ее безвозвратно. Разум девушки словно был поврежден, а внутри образовалась огромная рана. И она совершенно не имела понятия, как с этим справиться.

Кэтрин провела ладонью по нежному, серебристому шёлку. Покрывало заменили после ее последнего пребывания здесь, но в целом все в комнате осталось без изменений, а она успела достаточно хорошо все здесь изучить, коротая долгие часы в одиночестве. Когда поздно ночью они с графом достигли поместья, встретить их никто не соблаговолил. Поместье словно провалилось в сон. Тогда Дантон лично проводил девушку в отведенную ей спальню. И она даже обрадовалась, что это оказалась прежняя комната.

С момента их приезда уже миновало два дня, но Кэт еще ни разу не решилась покинуть свои покои. Она добровольно заточила себя и мучилась, сходя с ума от скуки. Однако наедине с самой собой всегда остается много времени на размышления. И потому девушка думала и думала, пытаясь представить свою новую жизнь. Но, как бы она ни старалась смириться, задуманное графом казалось абсурдом. И Кэтрин совершенно не могла поверить в то, что происходящее реально.

Шли дни, но девушку никто не тревожил. Лишь постоянно сменяющаяся прислуга приносила еду и наводила порядок, даже не смея смотреть на нее. В какой-то момент Кэтрин подумала, что Дантон забыл о ней, и готова была выдохнуть. Но тут в ее комнату начали заносить всевозможные вещи. То это были сундуки, доверху набитые одеждой, то невероятной красоты украшения или же разнообразные туалетные принадлежности. Очень быстро комната наполнилась различными ароматами, которые исходили от множества стеклянных флаконов, украшенных всяческими золотыми цветами и разноцветными камнями. С осторожностью взяв один из них, Кэтрин откупорила серебряный колпачок и поднесла флакон с розовой жидкостью к носу. Чуть не закатив глаза от удовольствия, девушка вдохнула нежнейший аромат. Прикрыв веки, она представила, что лежит на зеленой, пушистой поляне, наслаждаясь сладчайшим благоуханием цветов, ее пальцы перебирают тонкие травинки, иногда задевая мягкую землю, а взгляд устремлен в яркое голубое небо, чистоту которого разбавляют лишь золотые лучи припекающего солнца. Кэтрин так сильно углубилась в несбыточную фантазию, что даже ощутила легкое дуновение ветра. Но, распахнув глаза, вздрогнула: перед ней в дверном проеме застыла Мэри.

Кэт сразу же заметила на ее лице огромный желтеющий синяк, да и выглядела служанка довольно растерянно.

– Господи, мне так жаль, Мэри, – поспешила она к ней. – Прости, пожалуйста, я не ожидала, что так получится!

Конечно, ожидала. Только, спасая себя, Кэтрин совершенно не подумала о других. Не подумала она и о последствиях, которые неминуемо наступят. Девушка так яро желала убежать, что убедила бы самого дьявола помочь ей. И теперь за ее поступки поплатился невинный человек.

– Я так виновата перед тобой, – руки Кэтрин тронули поникшие плечи Мэри. – Заботясь о своем спасении, я позабыла обо всем на свете. Все мои надежды касались лишь того, что тебя не заподозрят. Бедняжка, – ее ладонь коснулась синяка на лице служанки. – Я знала, что граф жесток, но и предположить не могла, насколько.

– При чем здесь граф? – горько улыбнувшись, спросила Мэри.

– Разве это не он…

– У-у-у, – девушка отрицательно покачала головой. – О Кэтрин, ты была так права! – всхлипнула служанка, упав к ногам Кэт.

– Будет тебе, – Кэтрин тут же бросилась ее поднимать и осторожно повела к кровати.

– Почему я не послушала тебя? – смахивая слезы, промямлила служанка. – Томас, и вправду, оказался чудовищем… Когда ты сбежала, он так разозлился… Так разозлился…