Его Луна, или Переговоры с последствиями (СИ) - Наперсток Янина - Страница 24

«Упаси Бог!» — подумалось Рейвен. На общем фоне Джастин был не худшим вариантом. Взять хотя бы сынка главы нефтяной корпорации «Разлом», к своим двадцати шести годам уже пять раз отлежавшего в реабилитационных клиниках для наркоманов. Или вечно сопливо-слезливого, с неизлечимой аллергией, внука держателя основного пакета акций металлургического комбината.

— Ничего! Земля круглая, Джон у меня вспомнит этот разговор! Он еще крупно пожалеет…

Жена и дочь продолжили хранить молчание. На Сохо Манслоу расположились в апартаментах «Soho Kings Plaza». Они состояли из большого холла, внушительной гостиной, двух спален и кабинета. Несмотря на площади, Рейвен отлично слышала, как родители долго о чем-то скандалили за закрытой дверью. Настроение было неоднозначным: с одной стороны, она избежала нежеланного брака, с другой, опасалась, что следующий претендент на ее руку и капиталы (про сердце тут никакой речи и не шло) может оказаться еще более неприятным, чем Джастин.

Девушка скинула туфли, счастливо выдохнула, подошла к стеклянной стене и широко распахнула шторы. Свет незасыпающего города ворвался в комнату. Наверное, было бы здорово сейчас танцевать где-то там с Ником на вечеринке. Но она не могла сказать никому, что фактически себе не принадлежит. Что отец ни за что на свете ей не позволит пойти на какую-то тусовку, и уж подавно — отказаться от постоянного присмотра телохранителей. Она и правда хорошо помнила тот день на спуске в Куршавеле. Ник совершенно не умел кататься на сноуборде и все время падал. Поднимался, лез вверх и снова падал. Иногда, наверное, очень смешно, но не для Рейвен. Наблюдала за братьями она отнюдь не из-за мастер-класса по сноуборду, а скорее из зависти. Ей отчаянно хотелось, чтобы и в ее жизни был человек, с которым так же легко и просто. Кому можно все рассказать и кто всегда если не поймет, то хотя бы простит. Но и тогда, и теперь Рейвен была совершенно одна. И, похоже, так будет всегда…

Тут девушка вспомнила, про неожиданно вселившейся в нее на вечере дух авантюризма. Она ведь дала Николасу Леграссу свой номер комма! Без особой надежды, что он мог так быстро его запомнить, Рейвен полезла в сумочку. На экране висело сообщение, полученное уже несколько часов назад: «Ты еще в зале? Я тут случайно набрел на столик с крышесносными креветками».

«Извини, только сейчас увидела сообщение. Как там рейв?»

«Я не пошел, подумал, что без тебя все равно будет скучно», — тут же пришел ответ, как будто парень ждал.

Рейвен с опаской глянула в сторону незапертой двери. Прислушалась. Крики вроде бы прекратились, но вот спят ли родители? Она легла на заправленную кровать прямо в одежде, спиной ко входу, чтобы, если войдут, быстро засунуть комм под подушку и сделать вид, что задремала и только проснулась. Написала: «Зря, ночь прекрасная. Мне видно из окна». В комнату постучали. Рейвен быстро спрятала комм и вскочила. Ее лицо пылало. Хорошо все-таки, что она не включала лампы и видны лишь силуэты благодаря уличному свету.

— Дорогая, ты спишь? — раздался папин «специальный» голос.

— Как раз раздеваюсь, — и Рейвен быстро дернула замок на платье, ей очень не хотелось, чтобы отец зашел в комнату. Конспиратор из нее был тот еще.

— Ложись, не затягивай! У нас завтра ранний вылет на Интегру. По пути закинем маму на Китану.

— Хорошо, папа. А мне зачем лететь с тобой? Может, лучше я с мамой домой?

— Нет. У меня тяжелые переговоры и понадобится поддержка. А твоя мама… слишком занята в этот раз в резиденции. Спокойной ночи, детка.

Рейвен нырнула под одеяло и прочитала: «Вы где остановились? Могу подъехать — погуляем. Экскурсовод из меня так себе, но красивые места показать смогу». Сердце пропустило удар. С каким бы счастьем она сейчас написала «да, да, да!» И побежала бы гулять по ночному городу, смеяться, брызгаться водой из фонтанов. Примерно так вели себя в книгах беззаботные молодые люди. Но в жизни все было намного прозаичнее:

«Отличная идея, но извини, нам очень рано вылетать на Интегру».

«Значит, в другой раз — обязательно! Напиши по прилете».

«Договорились!» — ответила Рейвен и тут же стерла все сообщения. Она не допускала, что отец опустится до просмотра ее переписки. Но если что-то заподозрит, то непременно поручит это главе охраны. Рейвен даже в тепле под одеялом передернуло. Она вспомнила масленый взгляд Шустера и решила впредь быть очень, очень осторожной.

* * *

Ситуация на Кеплере-442b тоже вышла из-под контроля. Шустер уже начал думать, а не проклял ли его кто ненароком? Девица утверждала, что прототипа на яхте нет. Якобы она «не взяла посылку». Алекс еще ни разу в жизни не видел, чтобы кто-то мог солгать под «сывороткой правды». Тренированные агенты, и те сдавали все, что знали. А это значит, что прототип припрятан где-то на Онадэрре. Неужели эта полоумная рассчитывала, что затеряется по прилете «в толпе» и ей это сойдет с рук?! Но самое паршивое даже не это, а возникшие осложнения. Девица пропала, одного агента нашли зарезанным, как свинью, а второй пускал слюни и был абсолютно невменяем. Допрашивать было некого. Теоретически, слетевшая с катушек онадэррянка могла, конечно, такое натворить и сбежать. Но вот уйти далеко — абсолютно точно нет. Следовательно, присутствовал кто-то четвертый. Вероятнее всего, Леграсс успел нанять телохранителя. А значит, девица все-таки что-то ему рассказала, раз он счел нужным за ней присматривать. До этого сученка пока не добраться. Вывод? Ищем охранника.

Чтобы не светиться на Кеплере лично, Алекс нанял детектива «из своих». Отпечатков пальцев в мотеле было пруд пруди. Спец, правда, не был конченым дегенератом и догадался снять оттиски с ремней (ну ежу же понятно, что два пояса не может трогать один человек, если только не он применил их в качестве пут!). Но резкого прогресса в опознании телохранителя опять не случилось. Ни в криминальных, ни в ведомственных базах отпечатки не проходили. Выходит, объект поиска либо из «мирных» (ага-ага, так, ненароком укатал двоих амбалов!), либо, что вероятнее, — спецушник из элитных. При его бабле, Леграсс, несомненно, мог себе такое позволить. Но это значит, что девица реально знает (или уже знала?) много. Короче, как ни крути, а выход один — шуровать на Онадэрру и перетряхивать там все, начиная с контрабандиста-посредника. Манслоу он скормил байку, как пытается отследить «Викторию», чтобы в очередной раз «оказать помощь» флоту Интегры. Выделил шефу особенно проверенных ребят для сопровождения на Сохо и обратно. А сам взял один из старых, приготовленных к списанию катеров фирмы, и, проклиная то, что так и не научился управлять кораблями сам, нанял по поддельным документам пилота из фрилансеров. Цель полета была обозначена как «перегнать развалюху ее новому хозяину». Чем меньше народу знает кто он и куда полетит, тем лучше.

…Онадэрра встречала традиционным изнуряющим зноем. Для Шустера в этом был очевидный плюс — темные очки в пол-лица и шляпа ощутимо снижали узнаваемость. Все, что он мог выудить из межпланетарной сети на Селену Громову, он выудил: документы о рождении, образовании, адрес. Минимум, катастрофический минимум… Любопытным было только судебное дело: девица тягалась со своей семьей за часть наследства! Неожиданный поворот. Понятно тогда почему она так стремилась отсюда сбежать. Начать свои поиски Алекс решил с онадэррянских баров. Как правило, в таких местах всегда есть кто-то знающий все обо всех. Жаль, про информатора не было никаких данных, только внешность, сохраненная в памяти. Глава охраны «МГТ» попытался связаться с «гастролёрами», чтобы получить дополнительную информацию, но их коммы не отвечали. Твою дивизию! Он же сам велел им все отключить после операции и залечь на полгодика на дно… Ладно, и своими силами справится.

Алекс взял аэроскутер, чтобы как можно меньше выделяться, и отправился в некий трактир «Три пашни», расположенный судя по карте, как раз на развилке владений Громова и двух его соседей. Там он рассчитывал разжиться «непечатной» информацией из жизни эсквайра, а заодно и вызнать по возможности, где на этой планете тусят контрабандисты. По всей видимости, Шустер был очень далек от жизни в таком захолустье, потому что никак не ожидал увидеть под табличкой «Три пашни» дом быстрой сборки на два входа. С одной стороны, видимо, жила хозяйская семья — здесь за забором были видны огород, сад, какие-то хозяйственные постройки и бегали куры. Второй вход был для гостей. В небольшой зале на шесть столов было тесно даже без посетителей. На одной из глухих стен висел большой экран, а в передней части располагалась барная стойка. Когда Шустер подошел к ней, ему навстречу как раз выплыла достаточно крупная и плотная женщина в бежевом брючном костюме, явно тесном в груди. Хотя, возможно, так и было задумано, чтобы лучше продемонстрировать свои достоинства четвертого размера.