Студент в СССР 3 (СИ) - Коруд Ал - Страница 22

— Разве можно столько работать! Ты посмотри на себя. Весь худой и бледный! Давай сюда пакеты. Быстро в душ, ужин уже готов.

Я посмотрел в зеркало на свою загорелую морду. И где тут она увидела бледность? Мышцы вон какие! Я точно не хиляк. Но мамы все такие. На кухне меня ждал сюрприз. Ну, бутылка фирменного армянского коньяка в подарочном наборе куда ни шло. И когда Ильичу успели доложить, что мне нравится? К нему шел фирменный бритвенный станок, наши начали с японцами делать, одеколон «Леонид», лицо модели на котором сильно смахивало на Ильича в молодости. Все-таки наш бывший Генсек — большой шутник.

Но мама сейчас рассматривала поляроидную фотографию с президентом и Генсеком.

— Сереж, это то, что я подумала?

Я положил себе жареной трески с маринадом и ответил:

— Угу.

— Это…

— Угу.

— Да что ты загугукал! А рядом с ним тоже лицо знакомое.

— Никсон, американский президент.

— Ох!

— Мам, не пугай меня! Ну что такого, зашли к нам, посмотрели. Понравилось, вместе сфоткались. У нас есть что выпить? Нервов потратил сегодня много.

Мама показала на фирменную бутылку с немым вопросом:

— Да-да оттуда. Ильич подогнал.

— Ох!

— Эх!

Брусничка еще оставалась, я плеснул себе и маме.

— И как он?

Все-таки присущее всем женщинам любопытство взяло свое.

— Веселый, дамы ему нравятся. Пришлось назвать Ирину невестой.

— Ой.

— Да не переживай ты так!

— Как не переживать! Сын женится. Надо отцу срочно сообщить!

— Не дергайся, мам! Все успеем. Да и назвать, не значит жениться.

— Сергей!

— Шучу. Просьба у меня к тебе есть. Послезавтра в Москву улетаю на пару дней. Сможешь мне рубашки, и белье завтра подготовить?

— Это из-за…

— Да нет, по науке. Завтра же конференция заканчивается, возникли некоторые вопросы.

— Хорошо.

Только голова коснулась подушки, я тут же уснул. И Леонид Ильич мне ни фига не снился.

Москва встретила неожиданной для лета серостью и прохладой. Бывает такое временами — север вовсю заливает солнцем, а южнее один за другим проносятся циклоны. По этой причине мой утренний рейс задержали на несколько часов. Я успел продрыхнуть в зале ожидания, а затем в самолете. Внезапно, ну да как же, мама уехала ночевать к подруге. И мы с Иришкой устроили «отвальную». Так что со сном, сами понимаете, вышло не очень. Барышня она у меня оказалась горячая, так что приходится соответствовать. Сам виноват!

Ехать в этот раз в аэропорт пришлось на такси, ладно хоть его мне заказали заранее. Все сотрудники были плотно заняты, Маргарита куда-то исчезла, даже не дозвониться. Да и мне впечатлений за эти дни хватило. Толпы иностранцев, часть из которых являлись все-таки настоящими историками и выжали меня в поисках информации досуха. Хорошо, что в самые ответственные моменты появлялся Овсянников и Липневский, которые брали научно-организаторскую часть переговоров на себя.

Тут же ошивались важные дяди из Академии Наук. Хотя мне показалось, что это в большей части были функционеры. Но пару раз ко мне прорывались странные мужички. Вот никогда бы не сказал, что это профессора. Один был больше похож на вышибалу из самого развратного в городе клуба, второй на слесаря из соседнего ЖЭКа. Может, он и закладывал, но советом по моему будущему образованию накидал кучу. Сразу видно профессионала!

В этот раз в столице меня встречали скромные «Жигули» и обычный водитель из хозяйственной части, ничего не знавший и неохотно отвечавший на вопросы. Скорее всего с ним провели «инструктаж», мужик просто побаивался последствий. Кто я, чего я? А его дело маленькое — что сказали, то и привез. Так и ехали молча. Оставалось лишь посматривать по сторонам и думу думать. Какого рожна в такой ответственный момент меня дёргают в Центр. Что-то изменилось?

Но вез меня шофер в этот раз какими-то хитрыми задворками, буркнув, что так мол быстрее. И я смог сполна насладиться видами Москвы непарадной. Ёшкин матрешкин! Любой мегаполис включает в себя подобные мрачноватые задворки, заброшенные строения, развалины и пустыри непонятного назначения. Они часть жизни любого города, тем более огромного. Но все-таки как хочется, чтобы в градоустройстве было побольше чистоты и уюта.

Закопченные фабричные корпуса, заляпанные непролазной грязью заводские проезды. Разбитые второстепенные дороги, валяющийся повсеместно мусор. Все это изнанка столицы нашей советской державы. Я с сомнением размышлял — Если уж тут порядок навести не могут, то стоит ли задумываться о более счастливом будущем? Настроение благодаря серому небу и невзрачным кварталам упало ниже плинтуса. И потому на КПП явился достаточно хмурым.

— Велено препроводить к полковнику Зайцеву.

Прапорщик с КПП был строг и на вопросы не отвечал. Вообще, военных в Центре стало как-то подозрительно больше, а гражданских поубавилось. Этого еще не хватало! Раньше хоть можно было увидеть красивые женские ножки на каблучках, а сейчас лишь унылые солдатские физиономии. Как же скучно мы живем! Глазеть по сторонам быстро расхотелось. Да и на меня часть военных посматривала с подозрением. Это моя излишняя моложавость и черный загар. Ну и одет я, как чистый американец.

Ярослав находился в своем новом кабинете, отделанном в духе кондовых восьмидесятых. Мебель также стандартная, тяжелая, полированная и темная. Разве что итальянская кофемашина ярко выделялась на фоне уныния всего остального. Я упал в кресло и заявил без приветствия:

— Скучненько у тебя тут.

Зайцев в ответ кисло ухмыльнулся:

— Наследство от бывшего руководителя. У меня, знаешь, нет барских замашек из будущего, чтобы первым делом кабинет под себя украшать и новый лимузин под задницу покупать.

— Респект и уважуха, братан!

Ярослав с интересом разглядывал меня.

— Сергей, вот ты чем дальше, тем больше молодеешь. Секретом не поделишься?

— Я внимательно осмотрел свои руки и повернулся к шкафу, чтобы в стекле оценить отражение:

— Да вроде все на месте. Или ты что имеешь в виду?

— Любишь поёрничать, студент. Заканчивай. Ты отлично меня понял.

— Да не знаю, Слава, видимо, много провожу времени среди студентов…ну и студенток соответственно. А они дурочки часто смеются и заставляют меня совершать разные глупости. Например, целовать их в разные места и не только.

Зайцев покачал головой.

— Не наглей.

— А чего вызвали, вообще? Брежневу что не то сказал? Так, я его не приглашал. Он сам пришел.

Ярослав внимательно посмотрел на меня и встал с места, чтобы включить кофемашину.

— Да хрен бы с ними, старыми пердунами.

— А чего так сразу? Забавные пенсионеры.

— Они нужны для отвода глаз. Пусть и дальше корчат из себя великих мировых лидеров. Но на их имя можно получить немало кредита доверия.

— То есть Леонид Ильич играет роль гешефт-директора? Открыть гештальт, а работать в нем будут другие?

— Ну и словечки у тебя какие-то подозрительные. Ты хоть в обществе их не употребляешь? Насколько я тебя уже знаю, с тебя станется.

— Так чего тогда вызвали?

Зайцев сухо ответил:

— Сам не знаю. Вызывали не наши, а товарищи там.

Он показал пальцем вверх.

"Однако. Кому это моя персона понадобилась?"

— Хабаров, что ли? — назвал я фамилию настоящего директора Центра.

— Бери выше.

— И на кой ляд я им нужон?

Новость была не из приятных. Вызов к руководству обычно ничем хорошим не заканчивается.

— Пока не знаем. Твой рейс задержался. Поэтому все наши в Москву усвистали. Опять важное заседание посреди рабочего дня. Так что на сегодня ты свободен.