Не боярское дело 3. Пять лет спустя. Часть 2 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 13

Есть ещё и в-третьих. Сахалин и Курилы.

Вот уж где любому молоку и маслу будут рады. В каком-то смысле Сахалин — это Новая Зеландия наоборот. У них лето как раз столько длится и, как раз в то же время, когда у новозеландцев зима. Вот только температуры другие и количество летних месяцев вовсе не в пользу Сахалина. Короче, с молоком на Сахалине всё плохо.

— Надеюсь, вы проводили анализ, какими силами меланезийцы совершают набеги? Количество и тип кораблей, вооружение, численность нападающих?

— Раз на раз не приходится, но по последним пяти набегам мы собрали максимально достоверную информацию, — тут же взял слово майор, почуяв, что дело у нас к обсуждению военных вопросов подошло.

Как я заметил, полковника больше хозяйственные и финансовые моменты интересуют. В том же разговоре про оружие он совсем участия не принимал, лишь глазами хлопал, слушая перечисление моделей. Ожил только тогда, когда речь об оплате за поставки зашла.

На столе появились листы бумаги, и даже наброски карт, где схематично были указаны действия нападающих. Вот только расшифровывать условные обозначения, прописанные на незнакомом языке, у меня никакого желания не было.

— Попробуйте мне объяснить, как всё выглядело, на примере хотя бы вот этого набега? — выбрал я одну из карта, где явно прослеживались следы тактики. Причём, вовсе не со стороны новозеландцев.

— В этом набеге участвовало больше двадцати парусных кораблей, из которых лишь пять или шесть стоит считать условно большими. Предназначенными для переброски больших батальонов и вывоза трофеев. Все остальные — мелочь, способная перевезти лишь порядка пятидесяти — семидесяти человек. Общее количество бандитов, высадившихся на наш берег, чуть больше тысячи. Они были объединены в группы по двадцать — тридцать человек. Огнестрельное оружие присутствовало всего лишь у половины такого отряда, и то, оно было довольно убогое. На Фиджи выращивают хлопок. А где хлопок, там и порох. В этом набеге у меланезийцев хорошо себя показали пороховые гранаты. Вот здесь, — ткнул майор пальцем в карту, — Атака двух дюжин наших конных полицейских, закончилась быстро и бесславно. Они все геройски погибли, практически не нанеся урон высаживающимся разбойникам. Потом противник стал угрожать захватом двух соседних городков, заставив их гарнизоны занять оборону, а в это время те самые отряды, по двадцать — тридцать человек в каждом, отправились грабить фермы. В итоге у нас больше трёхсот человек убитыми. Пропало шестьдесят две женщины, не меньше сорока восьми детей и сто сорок восемь коров. Строения четырёх ферм серьёзно пострадали от пожара, и ещё восемь нуждаются в ремонте. Ну, и пограбили фермы знатно, — уже чисто по-человечески, дополнил Ричард Китинг под самый конец.

Хм. Если разобраться, то ничего сложного эта военная задачка не представляет. Понятно, что могут быть проблемы с большой протяжённостью водной границы, но и на это у нас есть, чем ответить. Те же патрульные дирижабли с рациями на борту решат очень большой спектр военных вопросов.

Так-то у меня руки уже почёсываются. Появилось, где обкатать и обстрелять части моей ЧВК. И не сказать, чтобы это было лишь из корысти и ради молока. Оказывается, по соседству с Японией проживает порядка пяти миллионов буйных соседей. Пока они новозеландские фермы грабят, то мне как бы и пофиг на них. Но головой я понимаю, что рано или поздно, но они и в пиратство ударятся, а это уже совсем другой вопрос.

Япония — островное государство. Для него любые потери на море — это недошедшие товары и материалы, которых в самой Японии попросту нет.

Отчего я те же Арисаки, мастерски выделанные, готов на молоко обменять? Так там же сталь дерьмовая! Если тебе дали в руки конские какашки и клевер, то борщ из этого ты не сваришь.

Многолетняя изоляция Японии не пошла на пользу той же стали. Долгое время страну выручали огромные запасы металлолома, оставшиеся им от предков. Но всё когда-то заканчивается, а тем более металлы, которые от времени и сырости ржавеют, превращаясь в труху. С влажностью у Японии всё в порядке. Куда ни глянь — морские просторы. Стоит чуть упасть температуре, и на тебе — туман, да такой, что влага по стенам домов в лужи стекает.

Впрочем, я опять немного отвлёкся, а первоначальные переговоры с новозеландцами у нас уже заканчиваются. Не готов сказать, что они успешны или нет, но что-то у меня какой-то вопрос всё таки свербит занозой, когда я вижу, как поднимаются новозеландцы, собираясь покинуть кают — компанию.

— Майор, а скажите-ка мне, зачем меланезийцы детей воруют? — уже в самый последний момент, практически в спину уходящему Китингу, сообразил я про то, о чём мне так нужно было спросить.

— В набегах участвует больше половины гвинейцев и жителей Соломоновых островов. Они каннибалы. Полагаю, до прибытия на острова детей сначала насилуют, а после съедают. У них так принято. Ритуал, — пожал плечами майор и вышел за двери.

Не знаю, вздрогнул ли крейсер, или меня так шибануло, но забрало у меня реально упало...

Воевать всегда лучше на чужой территории. Войны без разрушений не бывает, а значит иначе серьёзных убытков не избежать. Ещё лучше, когда ты воюешь на чужой территории против своего потенциального врага, а тебе за это ещё и платят.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что с меланезийцами я недолго проживу в мире. Это сейчас они от Японии далеко, так как с кораблями у них полный швах. Но сдаётся мне, что Фиджи могут очень скоро нагнуть Новую Зеландию, превратив её в свою богатую кормушку, и тогда у них появятся деньги.

Впрочем, появятся они значительно быстрей. Сразу после того, как только они ограбят несколько крупных новозеландских городов. И тогда Фиджи купит себе корабли.

Может, кто-то и посмеётся надо мной, сказав, что я испугался каких-то дикарей, но вот это зря.

Как я и заметил при первом изучении карт, тактика у банд Фиджи присутствовала.

Пара налётов были на редкость удачно спланированы и выполнены так, словно действовала профессиональная армия. Минимум потерь и максимум результатов. Остальные три налёта — это чисто набеги дикарей.

Приходится сильно сожалеть, что со мной нет ни Алябьева, ни какого-то другого опытного офицера. Они бы точно увидели ещё больше, чем я. Но и так вполне очевидно, что мы имеем дело с двумя абсолютно разными почерками проведения операций. Видимо, не всё так гладко в Меланезии, раз набегами командуют то одни, то другие люди.

По крайней мере мне понятно одно — двумя самыми удачными набегами руководили далеко не глупые специалисты, и не исключено, что это были люди с военным образованием.

Как-то я зациклился на людоедах, общим гамузом отнеся всех меланезийцев к дикарям.

Если уж даже в средние века до них португальские и испанские мореплаватели добирались, то сейчас там тем более хоть кого можно увидеть. Те же торговые пароходы по всему миру бегают. А значит, для меня не должно быть неожиданностью, если вдруг против нас окажется какой-нибудь выходец из Франции или Индии, а то и вовсе и тех английских колоний, где ещё выжили англоязычные диаспоры.

Вот такие мысли возникают у меня, всего лишь после недолгого изучения карт и описаний набегов.

Дорабатываю я их во время встреч с новозеландцами. С майором обсуждаю военные вопросы, а с полковником — экономическую составляющую.

Планов любое громадьё можно строить, но все "размаха шаги саженьи" упираются в суровую правду жизни, а в общении с новозеландцами, в элементарную скупость и этакую бережливость, граничащую с паранойей. Пять своих главных торговых портов они планировали прикрыть всего лишь парой японских эсминцев. Типа — один будет слева, а второй — справа.

Не поверив, я переспросил у переводчика, попросив уточнить для меня этот момент, а потом не сдержался и начал смеяться.