Виконт Линейных Войск 4 (СИ) - Котов Алекс - Страница 26

Но, допустим...

— Хорошо. Я всё равно собирался его убить. Убью его, а потом убью тебя, если не вернешь дар. Ты можешь мне помогать.

Демон облегченно выдохнул.

— Мне нужно больше энергии, чтобы продержаться... В последнее время ты совсем не поглощаешь её, смертный! Если так продолжится... ты останешься без моей поддержки!

Вот оно! Так и знал, что есть причина!

Довольно улыбаюсь, но тут же стираю улыбку с лица и вглядываюсь в демона. Почему он появился сейчас? В последний раз я высосал магию буквально на днях, когда отправил в бездну непонятное колдовство инквизитора. Он должен был наоборот пополнить силы, вот только демон очень плох.

А это значит, что та штука была абсолютно не «калорийная», раз демон приполз на поклон. Вывод? Я смогу добить его, если захочу. Вопрос лишь в том, нужно ли? Что ценнее, способность отправлять мечи в полет или вспоминать?

— Докажи, что полезен и я подумаю над тем, чтобы чаще перенаправлять к тебе магию. — Подытожил я и поднялся на ноги.

Оборачиваюсь и вглядываюсь во тьму. За моим креслом проступает белое марево. Делаю шаг вперед, короткое падение и...

Я дергаюсь всем телом в кровати, разбудив Миру.

— Мм-р? — Вопросительно мурчит она.

— Спи.

Провожу рукой по хвосту. Меня одолевали сомнения, правильно ли я интерпретировал всё? Не обдурил ли меня демон?

— Ты снова уезжаешь? — Прижимается ко мне она.

— Да... — Отвечаю, чуть замявшись,— Возьмешь меня с собой в город?

— Хорошо. — На автомате соглашаюсь я.

Всё еще думая о том, чьим же было незанятое третье место за треугольным столом.

— Граф Гастон прибыл, Ваше Сиятельство. — Поклонился адъютант.

— Отлично... Отлично! — Шорт бросился к широкому, витражному окну, из которого была видна улица.

Разодетый франт слез с козлоподобной химеры и промокнул лоб платком. Многочисленные, воздушные кружева мешали понять его телосложение, а кучерявый парик угольного цвета — не давал определить цвет волос. Скрывал ли таким образом Граф что-то или просто был эксцентричным — никто точно не знал.

Слухи ходили разные. Начиная с предположений, что в нем подняла голову примесь харданской крови, заканчивая тем, что такая одежда скрывает неестественные уродства, вызванные демонопоклоничеством.

Впрочем, в последнее верили лишь невежественные крестьяне, ведь мало какой лорд так же тесно сотрудничал с Церковью, как Граф Гастон. Он был набожным настолько, что епископ лично передал на хранение его роду одну из малых реликвий Теократии... Собственно, ради присутствия этой реликвии на поле боя Шорту и пришлось основательно раскошелится.

Не деньгами, нет. Произведениями искусства: картинами, статуями, древними артефактами, из тех, что представляли историческую ценность. И разумеется обещанием, что всё понравившееся Графу из замка Кондоров — достанется именно ему.

Разумеется, Граф прибыл не один. На улице стальным монолитом расположилась его любимая игрушка, Легион. Сотня отборных тяжелых пехотинцев, вооруженных до зубов. Башенные щиты в рост человека, алебарды, увесистые дротики и тяжелые стрелкометы.Каждый из воинов был как минимум адептом и мог одной рукой управляться с алебардой так, как некоторые не могли и двумя.

Пускай большинство окрестных лордов крутили пальцем у виска, утверждая, что куда рациональней было бы их пересадить на коней — Гастон твердо стоял на своем, раз за разом доказывая в бою, что его подход имеет право на жизнь.

Единственное, что могло остановить медленную поступь стальной лавины — это магия, ведь даже всадники на химерах предпочитали найти цели попроще, а рыцари на конях не могли и надеяться пробить строй тех, кто массой не больно-то им и уступал.

Неудивительно, что Гастон делал щедрые подарки Теократии, надеясь получить то, что сделает его игрушку совершенным оружием войны.

И он добился своего.

Покрытый золотом алтарь тащили слуги, формально не входившие в состав легиона. Облаченные в белые одежды, они следили за полем боя и готовы были в нужный момент открыть шкатулку, внутри которой находилась реликвия.

Открытая миру, она поглощала всю находящуюся вне тел магию, разрушая любые магические конструкты. Огненные шары и штормы рассеивались в воздухе, не долетая до войска Гастона. Ледяные сосульки, промораживающие людей насквозь — обращались легким дождиком и бессильно орошали доспехи Легиона.

Но были и минусы. Доспехи воинов Гастона настолько тяжелы, что двигаться в них без поддержки магии крайне сложно. А реликвия, к сожалению, не видела разницы между колдовством дружественным и враждебным...

Только этот факт, а также немногочисленность войск останавливали Графа от того, чтобы претендовать на титул Маркиза.

— Бонжур, господа. — Произнес Граф, войдя в ратушу.В нос Маркизам тут же ударил невероятно концентрированный аромат духов. Столь резкий, что невозможно было определить, что это? Лаванда? Гвоздика? Роза? Все сливалось в невыносимую горечь, что оседала на губах.

Шорт закашлялся, а вот Ласло сумел сохранить невозмутимость и тепло поприветствовал гостя.

— Что вы, что вы. Не стоит благодарности... Это я должен благодарить вас за ту коллекцию вина, что вы решили передать. После такого жеста я просто не мог проигнорировать ваше приглашение. — Широко улыбнулся Гастон.

— Вы действительно останетесь тут до самого солнцестояния? — Недоверчиво спросил Шорт. Граф сам по себе был боевой единицей мало чем уступающей своему Легиону. Это невероятная удача, что он решил лично ввести в бой свои войска! Большинство вассалов, чуя слабость Шорта, находили отговорки и извивались, как только могли. Отправляли наследников вместо себя, а то и вовсе младших сыновей...

— Конечно, друг мой. Я всегда лично веду в бой своих мальчиков. Как я мог бы оставить их... учитывая ту неприятность, что произошла с вашими рыцарями. — С намеком произнес Гастон.

Шорт фальшиво улыбнулся, решив игнорировать укол.

— В таком случае я распоряжусь выделить вам наилучшие покои. Свои покои. — Щедро взмахнул рукой Шорт.

— О нет, сударь. Это место походит на хлев, я лучше воспользуюсь походным шатром. — Поморщился Гастон и вытащил платок, зажав им нос.

В воздухе еще сильнее завоняло духами.

— А еще я бы хотел ознакомиться с картой и отчетами грифоньих всадников, мои мальчики плохо себя чувствуют в заболоченной местности и очень не любят волчьи ямы.

— Я пришлю вам карту, отчетов же не будет. Я запретил грифонам приближаться к городу. — Твердо произнес Ласло.

— Но почему? — Удивился Граф.

Но Первый Маркиз не ответил. В воздухе повисло молчание, которое нарушил Гастон.

— Хорошо... В таком случае я требую, чтобы кто-то шел перед моим отрядом и проверял местность на наличие примитивных, плебейских ловушек. Я не могу рисковать своими мальчиками.

— Конечно-конечно. Не стоит даже беспокоиться. — Закивал Шорт.

— Рад, что...

Дверь в ратушу резко распахнулась. На пороге стоял запыхавшийся адъютант.

— Ваше Сиятельство, к городу приближаются войска!

— Что? Как? — Всполошился Шорт. Кондор решил контратаковать?

— Под чьими знаменами? — Спокойно уточнил Ласло.

— Первого Герцогства, господин. Баронства Драконьего пика, Серых холмов, а также...

— Довольно. — Махнул рукой Первый Маркиз.

Значит его просьба достигла адресата.

На улице поднялся ветер и крики. Легионеры Гастона ощетинились пиками, задирая головы к вверху и спустя миг на площадь спланировал дракон, загораживая своей тушей свет из окна.

В зале тут же стало темно.

Ласло ощутил, как по его шее стекает холодный пот. Похоже адресат не просто выполнил просьбу, но и явился сам.

Громкий звук спустившегося с дракона наездника и тяжелые шаги, которым аккомпанировало стучащее сердце Маркиза. Удар!

Двери разлетелись в стороны, впуская свет.

Все присутствующие тут же глубоко поклонились. Парик Гастона опустился так низко, что буквально подметал пол.