Система новичка (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 34

Чёрт. Единственный листок бумаги я отдал крабу. С тоской посмотрел в сторону убежища Патриции... Там-то бумаги — хоть ешь её.

— Тогда передай на словах, — я задумался. Что бы ей такого сказать?.. Перебрал несколько вариантов. Потом вздохнул. — Хотя нет. Ничего не надо, — я оценил высоту стены и припомнил, какое расстояние было от центра города до "Затычки". — Может, хотя бы чоппер одолжишь?

— Разбил. Вдребезги.

— О. Ладно. Тогда я, пожалуй...

Вздохнув, я зажмурился.

Всё. Игры в благородство кончились.

Арест Зебрины, запой Лолы — нетрудно догадаться, чьих рук это дело. И если мой противник не гнушается ничем, чтобы победить — я просто ОБЯЗАН поступить так же.

Я открыл портал.

Представил во всех подробностях заднюю комнату в байкерском клубе и шагнул туда.

Изменившийся запах, влажность воздуха и негромкое сопение рядом дали понять, что я попал правильно.

Осторожно разжмурившись, я вежливо улыбнулся.

Ну конечно. И как я мог забыть... Здесь всегда идёт игра. Круглосуточно. И день — не помеха, а повод повысить ставки.

Я не знал никого из сидящих за столом — кроме королевы Альвеолы. А потому вежливо улыбнулся и принялся протискиваться мимо игроков к выходу.

— Не обращайте на меня внимания, — пробормотал я, пробираясь между стеной и стулом громадного медведя с синей, как медный купорос, шерстью. — Это всего лишь я, Безумный Макс... — на следующем стуле сидело крошечное печальное существо, похожее на лемура. Когда моя тень упала на его карты, лемур судорожно прижал карты к груди и зашипел. — Простите, извините... Я не смотрю.

Выбравшись, я послал общий воздушный поцелуй — королева Альвеола ответила ослепительной улыбкой и подмигнула, — и поспешно выскочил за дверь.

Так... Насколько я помню, бар находится в той стороне.

Дверь за спиной скрипнула, и мне на плечо легла тяжелая рука.

Я медленно обернулся.

Детина, который вышел вслед за мной из игровой комнаты, тоже был горгонидом. Не таким громадным, как Энди — потому что был без брони.

И он всё равно выглядел внушительно.

Хвост волос, собранных на затылке, пестрел седыми прядями. Лицо испещрено длинными вертикальными морщинами, крупный прямой нос и смуглая кожа придавали ему сходство с Чингачгуком.

Мускулы выпирали из короткой жилетки, как баскетбольные мячи, зато талия была узкой, а задница — поджарой, как у племенного жеребца...

— Так значит, ты — Безумный Макс, — в губах его была зажата исполинская зубочистка, больше похожая на молодой дубок.

— С кем имею честь?

— Одиссей. Сын Лаэрта.

— Э... Очень приятно.

Так, надо быстро вспомнить, что Лола говорила об Одиссее... Или это была не Лола? Точно! Пенелопа. Она говорила, что Одиссей — её жених.

И при этом без зазрения совести переспала со мной.

А вот Кассандра говорила, что он — чемпион каких-то там боёв...

Ох ты ж ёжик сизокрылый. Что сейчас буде-е-ет...

— Взаимно, — Одиссей вежливо кивнул. — Хотел спросить: когда тебе будет удобно?

— Удобно что?..

— Устроить поединок, — доходчиво пояснил Одиссей-Чингачгук.

Я моргнул. Что-то забрезжило в памяти... Что-то, что Лола говорила перед самым моим отбытием в Заковию.

С тех пор столько всего случилось, что это конкретное воспоминание оказалось погребённым под вековыми наслоениями других, не менее интересных.

Речь шла о Пенелопе, которая принародно признала меня своим новым женихом — заехав, как вы уже понимаете, по морде.

И теперь Одиссей — тоже жених — должен бросить мне вызов и убить в честном поединке.

— И раз уж мы встретились, — продолжил Одиссей, перекрывая мне путь к отступлению. — Может, разберёмся прямо сейчас?

Глядя на горгонида, я вдруг отчётливо понял: все мои проблемы — это пустяки.

Пари с Денницей, заключение Зебрины, разборки с Лолой... Даже Заковия с её новым спортивным хобби, и все родственники, вместе взятые. Потому что жить мне осталось совсем недолго.

Ровно столько, сколько понадобится Одиссею, чтобы размазать меня по полу слоем толщиной в одну молекулу.

— Сейчас? — переспросил я. И сморщился, как от зубной боли.

Представляю, как это выглядело со стороны...

— Не подумай чего, но у меня график, — вполне дружелюбно пояснил Одиссей. — Хочу начать с четырёх поединков в день.

Я моргал минуты две, не переставая. А потом попросил:

— А можно спросить: тебе кто-то посоветовал со мной сразиться? Уж не рогатый ли господин в хорошем костюме?..

Одиссей моргнул.

— Я тебя не понимаю, — растерянно сказал он.

— Тебя науськали на меня напасть, — я снова разозлился.

Горгонид вздохнул.

Кубики пресса разошлись и сошлись снова. Как квадратики на плитке шоколада.

— Я только что вернулся, — пояснил он. — И кроме Пенелопы почти никого не видел. Так что я не понимаю, о чём ты.

— Я тоже не понимаю, зачем тебе со мной сражаться, — я пожал плечами. — Хочешь жениться на Пенелопе — так женись. Я мешать не буду.

Одиссей снова вздохнул. А потом предложил:

— Пойдём, покурим?

Стояли мы в узком коридоре. До двери, ведущей в зал, где, предположительно, пьянствовала Лолита, было рукой подать.

И столько же было до двери чёрного хода, ведущей к мусорным бачкам и прочим прелестям, не предназначенным для взглядов клиентов.

Я внимательно посмотрел на Одиссея.

Если я что-то понимаю в людях, то ему сейчас нужен не поединок. Мужику нужно просто выговориться.

— С удовольствием, — и я пошел к двери чёрного хода.

Задница был в зените.

Стоял тот особенный полуденный час, когда его белые раскалённые лучи били в землю практически вертикально, как молнии.

Находиться под открытым небом в такое время было всё равно, что добровольно поджариваться на гриле.

От асфальта поднималось горячее марево, в нём плавилось несколько мусорных бачков.

Вот один из них пошевелился, и я сообразил, что это гнолл.

Я усмехнулся.

Гноллы органично заняли свою нишу в Сан-Инферно. Они убирали с улицы мусор, дохлых крыс, а иногда, как я подозреваю, и отходы другого характера — например то, что оставляют после себя люди, не связанные строгими правилами Гильдии убийц...

Схоронившись под козырьком, мы с Одиссеем закурили. Сигарета на такой жаре не доставляла никакого удовольствия. Я прямо таки ОЩУЩАЛ сея драконом, нажравшимся воспламенителного порошка по самое немогу.

А потом горгонид принялся рассказывать.

В общем, он подписался на одну войнушку в другом измерении. Платили хорошо — а деньги ему были нужны на свадьбу.

Время в Сан-Инферно и в том измерении шло по-разному, и Одиссей рассчитывал управиться за пару дней. Но война, как это обычно бывает, затянулась, а потом у него сломался И-Прыгун, так что в конечном итоге Одиссей мотался по измерениям двадцать лет.

Я сглотнул. И спросил:

— А здесь сколько прошло времени?

— Около ста дней, — скорбно ответил Одиссей.

Я фыркнул.

— Так в чём проблема?

Оказалось, проблема в Пенелопе.

Она не хотела отпускать жениха и на пару деньков, они поссорились, и горгонида, в порыве чувств, заявила, что будет заводить по одному жениху на каждый день отсутствия Одиссея.

Тот махнул рукой: как чемпион ежегодного турнира по боям без правил Сан-Инферно, он думал, что по возвращении легко справится с парой-тройкой конкурентов.

— Но прошло сто дней... — тупо повторил я.

— А горгониды держат слово, — кивнул Одиссей. — Сказала, один жених за каждый день отсутствия — и точка.

Теперь, чтобы вернуть себе невесту, Одиссей должен сразиться с каждым из этих ста "женихов", и победить их в честном поединке.

И так как из поездки он вернулся только вчера — я буду первым.

— Так что извини, если отвлекаю, — вежливо сказал Одиссей, докурив. — Но хотелось бы покончить с этим побыстрее. У меня сегодня ещё три встречи.