Миряне (СИ) - Порошин Влад - Страница 44

Дверь растрескалась на две большие части. Стол и прочая мебель в кабинете бурмистра были переломаны. Больше всего пострадали окна и сам бедный глава городской администрации. Может быть, попытаться собрать тело усопшего, мелькнула шальная мысль. А то тут от крови и прочих его внутренностей отмывать всё несколько дней придётся. А у нас этого времени нет!

Ради интереса я присел, превозмогая рвотные позывы, около покойника и протянул к нему руки. Затем мысленно представил, что он вот, как тогда сидит передо мной, улыбался своей наглой гадкой улыбкой. Сначала ничего не происходило. Но вдруг моя голова резко закружилась, и я повалился на бок. Падая, ударился носом, и это привело меня в чувства. Я приподнялся, и сильно шатаясь, добежал до мусорного ведра, куда выпустил из себя остатки непереваренной пищи. Во рту и в носу стало очень горько. Зато перестало мутить и шатать. Кстати, бурмистр пока меня тошнило собрался почти целиком. Почему почти? Потому что был мертвее мёртвого. Да и потом я ведь не медик, наверняка все внутренности бедняги при сборке перепутались.

Дальше я поколдовал над оконным стеклом. С ним работалось намного проще. На мебель же временно плюнул. Главное снаружи ратуши всё было, как и прежде, как в мирное время. В кабинет заглянул Федот.

— Ну как он, живой? — стрелец кивнул головой в сторону бурмистра.

— Скажем так, целый, — пробубнил я, — завтра бы похоронить, а то испортится.

— Это что получается в Житомире никого из властей не осталось? — Федотий Федотович почесал затылок.

— Мы же вольный город в конце концов, — кисло усмехнулся я, — подходи через час ко мне в контору, побеседуем, в узком кругу, как жить дальше. И Василису с собой прихвати.

— Васю-то зачем? — удивился старшина.

— А сам как думаешь, кем бы ты был без неё? — ответил я вопросом на вопрос.

— Ну, так-то это да, но да, — махнул рукой Федот.

Прогрохотав каблуками по пустому коридору, кто-то пронёсся в нашу сторону. Затем в комнате появился рядовой стрелец житомирского полка.

— Старшой, — козырнул он, — народ на улице вновь волнуется, желает видеть живого бурмистра.

— Открывай окно, — сказал я ему, — сейчас мы народу ручкой помашем, помогайте.

Я выразительно посмотрел на хорошо сохранившейся труп главы городской администрации.

Глава 25

Свежий ветер с Каменки безуспешно разгонял пропитанный спиртными парами, гнилью и запахом немытых человеческих тел воздух дешёвых портовых кабаков. Уже третий день в них шло практически круглосуточное гулянье. В кои-то веки бандиты разных городских группировок были при деньгах и в состоянии временного перемирия. Грубо говоря, пили за одним столом и таскали в номера одних и тех же проституток. Вот и сейчас солнце было ещё высоко, а бедные музыканты уже содрали в кровь свои пальцы, играя одни и те же бесконечные плясовые мелодии. Лишь в «Пенной кружке», за дальним столиком сидели понурые грузчики бригадира Семёна. Ведь второй день к речному порту не пристало ни одно судно. Более того сегодня отчалили последние торговые ушкуи, на которых хоть как-то можно было подзаработать.

К Семёну и его парням подрулил навеселе Кутеп Шило, который был правой рукой одного из криминальных авторитетов Фомки Шрама.

— Держи петушка, Сёма, — бандит протянул свою руку грузчику, — чё мужики, всем по пиву? Эй, халдей двадцать кружек сюда за мой счёт! — крикнул Кутеп в сторону барной стойки.

— Да не тушуйтесь мужики! — голосил он, вальяжно развалившись, когда пенный напиток появился на столе, — завтра ближе к вечеру есть работа.

— Кутеп, за пиво тебе спасибо, но ты же знаешь, мы не по этому делу, — пробасил бригадир портовых грузчиков.

— Завтра, — заржал Шило, — как раз работа будет по твоему профилю. Князь наш Игорь Всехренович с бабами своими улетел в столицу, а кто за вещичками его приглядит? Вот мы их и перенесём из белого города сюда к нам на сохранение. От вас только и потребуется, что мебель на телегу перегрузить. Заплатим по высшей категории!

— Разве это не воровство? — вяло возразил Семён.

— Это, — ещё сильнее загоготал Кутеп, — экспроприация экспроприаторов, слышал такие слова? Короче говоря, грабь награбленное!

Грузчики между собой тихо зашушукались, пока бригадир, который не хотел ничего грабить, думал, как повежливей отделаться от вора и бандита.

— Сёма, ну чё верное дело, жрать то что-то надо, — зашептал ему в ухо один из подручных, — когда эта катавасия прекратится не ясно. Да и с нас взятки гладки.

— Вы мне мужики вот на что ответьте, — продолжал налегать Шило, — вы хоть раз видели, чтобы Игорь Всежопович хоть день работал? Так почему он имеет хоромы белокаменные, а мы здесь в грязном сарае со шлюхами сидим? Почему он пьёт лучшее вино, а мы эту пенную кислятину? Скажите мне, чем Игорь Всекакович заслужил своё богатство?

— Да мне плевать, чем он это заслужил! — Семён хлопнул кулаком по столу, — когда придёт срок, и мы перед всеми Святыми предстанем, я хочу сам для себя знать, что ничего в этой жизни не украл! В общем, решайте мужики сами.

Бригадир грузчиков поднялся из-за стола, ещё раз бросил взгляд на своих бывших соратников. Ему вдруг невыносимо стало здесь душно, и захотелось просто выбежать на свежий речной воздух.

— А мы не чужое берём! — Кутеп Шило тоже вскочил, — мы своё кровное возвращаем! А кому не нравиться справедливость могут проваливать! Да, мужики?

Грузчики, может быть, и хотели, крикнуть — да, но стыдливо отворачивали глаза, вспоминая, сколько совместно, бригадой, было пролито пота.

— Бывайте, — пробурчал бригадир и пошёл на выход.

— Ну что гульнём перед завтрашним днём? — захохотал Кутеп, потому что одним грузчиком больше, одним меньше, это просто неважная статистическая погрешность, — девочки сегодня тоже за мой счёт! Давай накатили по одной!

Бандит протянул кружку с пенным напитком вперёд и ему дружно ответили новые подельники.

Семён был настолько зол и обескуражен произошедшим, что шёл какое-то время, не разбирая дороги. И не заметил, как кто-то сбоку тихо подбежал и сунул что-то железное и длинное в бок, прямо под сердце. Стальная игла больно обожгла всё тело, а дальше стало очень легко и безмятежно. Семён в детстве часто летал во сне, над Каменкой, над лесом, над белым городом, вот и сейчас он полетел.

* * *

Торговый дом «Рога и копыта» к неудовольствию некоторых покупателей новомодного кофейного напитка закрылся сегодня раньше времени. Что там происходило за закрытыми ставнями, разглядеть было решительно не возможно. На двери же висело объявление: «Грузим апельсины бочками, в связи, с чем приносим свои извинения. Администрация ТД». Непонятная надпись смущала и отпугивала некоторых грамотных горожан, так как апельсины ещё не созрели. А безграмотные довольствовались простым объяснением закрыто, потому что закрыто.

Я принёс все имеющиеся в хозяйстве керосинки, и выставил две лампы на прилавок и одну на центральный столик, чтобы в салоне магазина было как можно светлее. Благо с нефтью, или как его здесь называли с «земляным маслом» проблем не было, за что отдельная благодарность моим случайно открывшимся волшебным способностям. На столе кроме привычного уже кофе были бутерброды с ветчиной, салом и копчёной рыбой. На четырёх стульях сидели Федот с Василисой, лесовица Иримэ и коренастик Ханарр, я же стоял, навалившись на прилавок с кружкой капучино в руках. Почему-то мне всегда лучше думалось стоя. А сейчас как никогда требовалось быстро и продуктивно соображать, потому что от этого зависели все наши жизни.

— Что скажем завтра утром народу на базарной площади? — был первый вопрос на сегодня, который поднял Федотий Федотович.

— Скажем, всем спасибо, все свободны, — хохотнул я, — шутка конечно. А если серьезно, то завтра при всём честном народе мы откроем конверт с секретными инструкциями от князя на случай экстренной ситуации.