Миряне (СИ) - Порошин Влад - Страница 26
- Предыдущая
- 26/62
- Следующая
На манеж тут же выбежал главный судья чемпионата и поднял левую руку ничего не соображающего Агафона.
— Итак, в финал вышла команда…, - не успел договорить директор циркуса, как Агафон двинул ему в челюсть свободной правой рукой.
— Держите его! — заорал улетевший на три метра владелец цирка, — я главный судья! Я на манеже не дерусь!
Но бородатому стрельцу было всё равно и он, ничего не видя заплывшими от отека глазами, двинулся добивать директора, ориентируясь исключительно на голос. Ещё чуть-чуть и здоровяк либо раскроил бы череп, либо задушил бы бедного судью, который заверещал, как поросёнок на бойне. Я сорвался с места, сделал несколько больших шагов и оттолкнул, что было сил Агафона в сторону. С другой стороны манежа неспокойного стрельца кинулись усмирять уже цирковые мордобойцы, Медведь, Стальной молот и Чёрная маска. Но и им знатно прилетело с обеих рук.
— Мочи их! Мочи! — развеселилась толпа.
Однако повоевать Агафону больше не дали. Циркачи очень оперативно и дружно его скрутили. А окончательно успокоил стрельца лишь лекарский магик Пилигрим, который поводил над бедным мужиком руками и что-то зашептал. Я как бы случайно подошёл поближе и максимально напряг свой слух.
— Идите на х… с вашей мордобойкой психи ненормальные, — бухтел себе под нос лекарь.
Хорошее заклинание, усмехнулся я про себя и вернулся в ВИП-ложу, ведь целый золотой никогда лишним не бывает.
— Ты мой рыцарь, — безапелляционно заявила черноволосая красавица княгиня Миранда, — как ты смело бросился на защиту этого беспомощного человека!
— Польщен вашей похвалой, ваше сиятельство, — я кивнул башкой, — но деньги, которые любят счёт, меня как потомственного купца на данный момент вдохновляют сильнее слов. Соизвольте выплатить причитающийся мне выигрыш.
Дочь Игоря Всесветовича протянула мне золотую монету с таким лицом, как будто в руках у неё была противная лягушка. Но я не гордый, мне ещё кредит за лавку отдавать. Я ещё раз кивнул головой.
— Должен вас покинуть, скоро финал, мне ещё план предстоящей баталии разрабатывать, — сказал я всем ВИП болельщикам и поспешил за кулисы цирка.
Глава 17
Перерыв перед финалом объявили в целых пятнадцать минут. Аристарх, Булат, Гаврила и присоединившийся к команде Севастьян сидели на поваленном стволе дерева в тени, которую отбрасывал цирковой шатёр. Иримэ, наигравшись в тренера по единоборствам, с равнодушным видом смотрела на несчастных мордобойцев купеческого квартала.
— Не жильцы, — шепнула мне эльфийка.
Я поднял с земли кусок сухой ветки и начертил на песке круг диаметром метра два. Потом собрал десять камушков, пять более светлого окраса, и пять более тёмного.
— Это цирковой манеж, — показал я рукой на окружность, — это стрельцы, — я выставил темные камни в ряд, — а это мы.
Я расставил напротив тёмных камней светлые. Ну и что дальше, теоретик недоделанный? — обругал я мысленно себя. Может быть, сказать, что у нас температура, или нет, желтуха. Вон цветы растут мать-и-мачехи, потереть ими лицо и всё, первичные признаки желтухи будут готовы. Хотя с лекарским магиком не забалуешь. Враз излечит и от температуры, и от желтухи, и от поноса с дизентерией.
— А дальше что? — вывел меня из задумчивости худой, как скелет Севастьян.
Он сейчас, как и вся команда сидел с голым торсом, и напоминал мне не атлета, который на потеху толпе машет кулаками, а стиральную доску.
— Я буду в центре напротив Федота, — я показал наши камушки, — Булат по правую руку от меня, ещё правее Севастьян. По левую руку Аристарх, и самый крайний слева Гаврила. Как только прозвучит сигнал к началу братоубийственной войны, я делаю шаг назад. Булат и Севастьян начинают спасаться бегством от стрельцов по часовой стрелке ближе к краю манежа. Гаврила и Аристарх вы должны будете сначала сделать пару шагов назад, а потом прорваться за спину своим соперникам и тоже бежать по часовой стрелке.
— Ты хочешь, чтобы нас всех прозвали трусами? — возмутился Булат.
— Да я под этим никогда не подпишусь! — взвизгнул худой, как штакетник Севастьян, — мне перед своей девушкой стыдно будет.
— То есть через пять секунд лечь штабелями не стыдно, а побегать ради военной хитрости по манежу стыдно, так? — не выдержал я.
— Лучше сразу лечь, чем всю жизнь стоять на коленях! — ввернул мудреную жизненную истину Гаврила.
Наш спор временно прервала почерневшая от времени телега из «Кабаньей головы», на которой хромая кобыла завезла в цирковой городок бочку домашнего пива.
— Пиво заказывали? — хриплым пропитым голосом поинтересовался у нас доставщик ценного груза.
Выглядел мужичок комично, серая дырявая рубаха была подвязана на животе тонкой веревочкой, которая не только фиксировала верхнюю часть выходного костюма, но и не давала свалиться широченным безразмерным штанам на землю. Ниже одна нога посыльного была обута в валенок, другая в лапоть. Наверное, доставка в кабаке работает круглогодично, догадался я. В довершении всего от мужичка веяло крепким сивушным перегаром.
— Пиво и пицца, нельзя не соблазниться, — буркнул я, — давай проезжай, итак тут дышать нечем.
— Это я заказала, — из-за телеги показалась лесовица Иримэ, — где моя вишня в сахаре? — спросила она у возницы.
— Вишня в сахаре, — прохрипел мужичок, — одна штука!
Потом он разгрёб сено на телеге, и действительно на свет появилась двухлитровая банка с требуемой вишней.
— Эй! Мужик, не томи, вези пиво сюда! — крикнули доставщику с другого конца циркового городка наши следующие соперники, стрельцы, — глотки сохнут спасу нет!
Хромая кобыла вздрогнула от легкого удара хлыстом и обреченно потащила бочку с пенным напитком по нужному адресу.
— Победу уже отмечают, — завистливо протянул Булат, — если мы проиграем трезвым стрельцам, то это ещё ничего, не так позорно.
— Да, а если пьяным, то до следующего чемпионата каждая собака пальцем в нас тыкать будет, — поддержал панические настроения товарища Аристарх.
— Не будем мы биться, по-твоему! — пискнул храбрец Севастьян, потрясая маленьким кулачком.
— Ты как считаешь? — обратился я к своей лесовице, которая тут же длинный язык сунула в банку с вишней и, подцепив пару ягод, отправила их себе в рот.
— А что тут ещё думать? — удивилась эльфийка, — твоя идея, по которой они все будут бегать, а ты в это время выбивать соперников по одному, ужасна по своей сути!
Косточки от вишни презрительно полетели в мой план предстоящей баталии.
— Только вперед, лицом к лицу с неприятелем можно доказать свою смелость и победить! — Иримэ подцепила языком из банки ещё две ягодки.
— Правильно! — дружно закивали головами мои бойцовские «колобки» и бойцовский же «штакетник» в нагрузку.
— Значит так, и поступим, — я чмокнул лесовицу в щечку, — как гласит народная купеческая мудрость, послушай, что тебе советует твоя женщина, и сделай всё наоборот! Или вы уже не купцы?
Мужики, немного поворчав, ещё раз обратили внимание на мой, подпорченный вишнёвыми косточками, план боя.
Перед первым финальным поединком в цирке во всю повеселевшая от выпивки публика, распевала мою кричалку «хоп давай-давай». Рыжий клоун, напялив на себя свой огненного цвета парик, отбивал колотушкой в большой басовый барабан простой ритм. А его черный партнёр по манежу в такт на одной ноте дул в дудку. Звучало это всё примерно так.
— Бум, бум, ти-ти-ти-ти, бум, бум, ти-ти-ти-ти, хоп давай-давай, в морду с лёта попадай! Хоп давай-давай…, - весело пела вся публика.
Наиболее раскрепощенные барышни, покачивая бёдрами уже отплясывали, как на рейв вечеринке. Младший князь Карл Игоревич к неудовольствию Севастьяна и на зависть всем остальным купеческим дочкам что-то втирал Хелене Ярославне. А пьяненький директор цирка, после перенесённого стресса, громко икая, кричал в громкоговоритель.
— Где ваши руки! Я не вижу ваших рук! Руки выше!
— Морды сегодня бить будем или как? — попытался порасспросить директора Федот, — чё мужикам-то сказать?
- Предыдущая
- 26/62
- Следующая