Над пропастью во лжи. Том 2 - Марук Майя - Страница 9

Аркадий моментально забыл, на какие бонусы собирался выменять Машу. Широко улыбнулся и потянулся к бутерброду.

– Ешь. Не зря же она двойную порцию сюда тащила.

– Так ты согласен?

– При одном условии!

– Каком?

– Если не понравится, вернешь ее мне. С нормальной психикой и без соплей. Понял?

Стольный кивнул и потянулся за чашкой. Теперь можно было и поесть спокойно. И обсудить рабочие дела. Антон положил перед родственником папку с проектом по Марсу.

Маша

Как часто бывает, пока Аркадий Федорович с посетителем разговаривали, в приемную началось настоящее паломничество. К концу рабочего дня здесь побывали все – от руководителя клининговой службы для утверждения сметных актов, до начальника ревизионной комиссии. Даже судебный курьер зашел. Принес решение, по очередному судебному заседанию.

Несмотря на внешнюю неказистость и проблемы с социализацией, мой начальник был тем еще Казановой. Только официальных жен у него было четыре. А про любовниц, вообще молчу. Раз в месяц рыжий мальчишка приносил из суда очередную претензию от какой-нибудь длинноногой дивы, требующей содержания от Бриля. И каждый раз Аркадий Федорович с огоньком и азартом ввязывался в судебное разбирательство. Иногда мне казалось, что провоцировал девушек на такие подвиги он специально.

– Привет Маш! – Улыбнулся курьер Мишка с курносым носом. – Твой начальник в этом году идет на рекорд. Уже восемнадцатая. А еще только середина лета.

– А в прошлом году, сколько было? – Спросила, забирая конверт.

И не жалко им столько бумаги тратить? Конечно, проблемы бумаги, вырубки лесов, загрязнения атмосферы уже лет как двести считались несущественными на Земле. На мой взгляд, это не было поводом, чтобы переводить столько ресурсов на судебное сопровождение. Нептун вообще бумагу не использовал в официальном документообороте. Все хранилось на картах и серверах. А у нас, по-прежнему, каждый «чих» должен был сопровождаться бумажным носителем. Кажется, это называлось «резервным дублированием».

– Двадцать одна.

– Потрясающе.

– А он у тебя кто? – Почти шепотом спросил Мишка и посмотрел на деревянную дверь.

– Кто?

– Ну, кто он, этот Бриль? Раз девки по нему так тащатся?

– Бухгалтер. – Тоже, почти шепотом произнесла я.

Лицо курьера вытянулось. Он еще раз недоверчиво посмотрел сначала на дверь, потом на меня, потом снова на дверь.

– Че, правда? Бухгалтер? – Кивнула, стараясь сдерживать улыбку.

– Ты секритутка просто у бухгалтера? – Снова уточнил мальчишка.

Слово «секритутка» резануло ухо. Но я сделала вид, что не заметила. Списала такой жаргон на юную бестолковость посыльного. На вид ему было не больше девятнадцати. В ответ кивнула.

– Ну я и дебил. Надо было, как мамка говорила, в финансовую академию идти. А я в летчики подался, дебил!

Мальчишка задумчиво почесал подбородок. А я с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться. Серьезно кивала и изображала отчаянное сочувствие курьеру. Мишка только собирался выдать очередную реплику, как дверь кабинета начальника открылась и оттуда вышел Антон Робертович.

Желудок сжался. То ли от голода, то ли от страха, то ли просто это нормальная реакция на этого конкретного человека. Мишка стушевался. Парень сам не заметил, как вжал голову в плечи и суетливо сунул мне планшет для подписи.

Тем временем Антон Стольный прошел мимо моего стола и уже возле двери бросил короткое:

– До завтра, Мария Григорьевна. Не опаздывайте.

– До свидания. – Промямлила в ответ, не понимая, к чему была реплика про опоздания.

Антон

Стоило Антону выйти из кабинета в приемную, как настроение упало куда-то под плинтус. Рыжий тощий пацан в курьерской форме навалился на стол, за которым сидела его новая помощница и что-то ей говорил. Этого хватило, чтобы взбесить мужчину.

Что сопляк там плел, бизнесмен уже не слышал. Он собрал все свое самообладание в кулак, и по пути к выходу произнес:

– До завтра, Мария Григорьевна. Не опаздывайте.

Что ответила Маша, он тоже не услышал. Только заметил, что за столом девушка сидела без туфель. На маленьких аккуратных мизинчиках остались красные следа от обуви. И это еще больше разозлило Антона.

Маша

Аркадий Федорович высунул голову из кабинета сразу, как только за курьером закрылась дверь.

– Я выиграл дело?

Начальник сощурил глаза и посмотрел на серый судебный конверт.

– Как всегда. – Улыбнулась и взяла со стола документ.

– Иду на рекорд в этом году.

Начальник вышел из кабинета, сложил маленькие ручки на круглом животике и счастливо улыбнулся.

– Аркадий Федорович, а что вы будете делать, когда проиграете дело?

– Женюсь, Машенька. Тогда я женюсь. – Казначей всея «Сезам» хохотнул. Кругленькие ушки дернулись, на гладком лбу появились две морщинки. – Кстати, Маша, с завтрашнего дня ты работаешь на Антона Робертовича.

– Что?! – Только и смогла произнести, глядя на довольную моську начальника. Теперь уже бывшего начальника.

– И не забывай кормить. А то он звереет, когда голодный! Рабочий день у Антона начинается с десяти. Пропуск принесет курьер.

Все, что мне оставалось, возмущенно хватать ртом воздух. Пока Аркадий Федорович, гладя круглый живот, шагал до своего кабинета. Ровно через минуту, после того как дверь Бриля закрылась, пришло сообщение о моем переводе. Сначала начала искать кнопку «отказ». Одна мысль о том, что придется работать со Стольным бок о бок, вызывала приступ панической атаки. Признаться, сейчас я меньше всего хотела покидать зону комфорта. Наоборот, естественной реакцией организма было вцепиться за знакомый рабочий стол руками и ногами.

Кнопку «отказа» так и не нашла. «В связи с отсутствием изменений условий рабочего контракта и улучшении рабочих условий» согласия сотрудника на перевод не требовалось.

Антон

Этой ночью Антон не мог уснуть до утра. Стоило лечь, закрыть глаза, и появлялась она: маленькая, растерянная, с босыми ногами. Образ секретарши незаметно начал въедаться Антону под кожу. Становился какой-то незаметной частью его дня. Не думать о ней было некомфортно. Думать – невыносимо.

Уходя из рабочего кабинета, Антон всерьез подумал, что такая зацикленность на секретарше была следствием стресса и отсутствия регулярного секса в последние дни. Чтобы сбросить напряжение, Стольный всерьез подумал о Жанетт. Она была хороша внешне и под рукой. Точнее, под дверью.

Удержала мужчину от опрометчивого шага только субординация. По крайней мере, он сам себя в этом убедил и поехал в «Артемис». Закрытый клуб для богатых и знаменитых.

У «Артемиса» была своеобразная репутация. Самые богатые земляне платили огромные деньги за годовое посещение клуба. Под крышей старинного особняка богатейшие люди планеты делали бизнес, решали политические вопросы и предавались любви с самыми красивыми женщинами космоса. Управляющий клуба лично отбирал девушек для своего заведения. И не жалел денег на их содержание.

К слову, с тех времен, как продажная любовь на Земле была легализована, содержать бордели пытались многие предприниматели. Вот только этот бизнес оказался коварен. Во-первых, правительство начало предъявлять высокие требования к условиям жизни проституток. Проживание, питание, лечение, зарплаты, все ложилось на плечи владельца заведения. Во-вторых, закон строго регламентировал, количество любовников, которые могли быть у девушки за сутки. Выходные и рабочие дни. И даже ее минимальный гардероб, не считая "рабочих костюмов".

Первое время сутенеры пытались переложить эти расходы на плечи самих девушек. Но те быстро сообразили, что к чему и начали жаловаться в тогда еще полицию. А потом, начали создавать прототипы профсоюзов и общества по защите прав «работниц белых простыней». Лет через тридцать рынок эротических услуг разделился на две группы: муниципальные бордели и элитные клубы. Первый могли себе позволить если не все мужчины, то многие. А вот вторую категорию, только состоятельные земляне.