Эргоном: Зодчий смерти (СИ) - Глебов Виктор - Страница 1

Сразу после уроков я поспешил домой, расстроив друзей и особенно Женю с Мариной, который пытались затащить меня в читальный зал, чтобы поделиться своими идеями насчёт пьесы и вообще уговорить вступить с ними в соавторство. Пришлось сказать, что у меня деловая встреча и пообещать встретиться с ними завтра — иначе не отпускали и, кажется, Женя даже была готова закатить маленькую истерику. Боже, за что мне это?! Ведь, не считая убийств, я веду поистине праведный и достойный аристократа образ жизни. Вон, даже орден дали за заслуги перед отечеством.

В замке я позвонил Самсонову. Барон оказался дома и почти сразу подошёл к телефону.

— Добрый день, господин Скуратов, — проговорил он. — Давненько вас не слышал. Какие-нибудь новости?

— Именно они. Нужно встретиться и обсудить наши ближайшие дела.

— Насколько ближайшие? — после паузы спросил Самсонов.

— Счёт пошёл на дни, барон.

— Хорошо. Я сегодня освобожусь в шесть. Приезжайте. Заодно и поужинаем вместе.

— Договорились.

Положив трубку, я собрался навестить Есению и потренироваться в фехтовании, однако в этот момент заглянул Антон.

— Ваша Светлость, привезли гулей! — управляющий выглядел удивлённым. — Говорят, от князя Каминского! Что прикажете с ними делать?

— Принять, ясное дело. И передай Рудаеву, чтобы пришёл поглядеть. Пусть своих архаровцев прихватит. Им же с этими гулями возиться, в конце концов.

— Слушаюсь.

Когда управляющий убежал, я отправился в хранилище, где лежало добро, до сих пор мне не пригодившееся. В том числе, кофр с золотыми Иглами Малика. Открыв его, я выбрал три и поспешил на улицу.

Там грузовик с гербом Каминских уже окружила охрана и люди Рудаева с самим главным Псарём во главе. Шли бурные обсуждения.

— Господин барон, это что, нам?! — кинулся ко мне старик, едва я спустился с крыльца. — Говорят, трёх гулей привезли!

— Так и есть, Прокофий Васильевич. Только всех вас отдать не могу. Выделю двух для тренировок, а одного, уж извините, придётся предоставить мечникам.

— Да-да, само собой! — радостно закивал Рудаев. — Я и так… Это то, чего нам не хватало!

— Знаю. Потому и озаботился достать. Ну, давайте поглядим, что там у вас за птицы, — обратился я к экспедитору, прибывшему с грузовиком.

Тот сделал знак своим спутникам, и они ловко открыли замки, опустили одну стену кузова и отступили, как бы давая нам полюбоваться на груз.

Три огромных монстра стояли в клетках, вытянувшись по стойке «смирно». Они походили на фигурки, выставленные в магазине на полке. Сходство особенно усиливалось полной неподвижностью. Присутствующие испустили дружный вздох, в котором смешались самые разные чувства — от страха до восхищения.

— Ну, как вам, Прокофий Васильевич? — спросил я. — Хороши?

— Чудесные, господин барон! Не самые крупные экземпляры из тех, что я видел, но очень достойные. Вы, наверное, выложили за них целое состояние?!

— Не думайте об этом, — хлопнул я Псаря по плечу. — Давайте лучше определим их к вам в подземелье.

— Ваша Милость, нужны ваши иглы, — обратился ко мне экспедитор. — Чтобы передать контроль.

— Конечно, — я показал золотые острия. — Что именно нам делать?

— Позвольте мне?

— Разумеется. Прошу вас.

Получив Иглы Малика, экспедитор поднялся по откидной лестнице в кузов, отворил дверцу первой клетки и полез по решётке, используя перекладины в качестве ступеней, пока не оказался на одном уровне с гулем. Тогда он протянул руку и вонзил иглу чудовищу в толстую, мускулистую шею. Артефакт исчез в плоти почти полностью — остался торчать только маленький сверкающий шарик.

Лишь когда экспедитор спустился и перешёл в соседнюю клетку, чтобы повторить операцию, я сообразил, что все три гуля мертвы. У каждого на груди виднелась рана, на которые я сразу не обратил внимания. Этим, вероятно, и объяснялась их полная неподвижность.

Когда экспедитор закончил с последним гулем, то снова обратился ко мне:

— Прикажете активировать, Ваша Милость?

— Ну, давай те, — кивнул я. — Не на себе же их таскать. Пусть сами дойдут до новых квартир.

— Слушаюсь.

Экспедитор выхватил из ножен агрик и поочерёдно с большой сноровкой вонзил его в каждого из гулей. Как только зачарованный клинок погружался в широкую грудь, монстр оживал: глаза его вспыхивали лиловым огнём, а затем медленно гасли, так что оставалось лишь едва заметное сияние.

— Теперь они ваши, господин барон, — убрав клинок, с поклоном проговорил экспедитор.

— Благодарю, — я обвёл взглядом гулей. — Как их зовут?

— Андрас, Ксафан и Мулцибер.

Ах да, в городе же традиция называть цепных чудищ в честь демонов. Правда, таких имён я ещё не слышал.

— Надо бы записать. Вряд ли я сходу запомню.

— Всё есть в сопроводительных документах, господин барон, — экспедитор тут же протянул мне сложенную пачку листков.

— Андрас, Ксафан и Мулцибер, — прочитал я, глянув в бумаги. — Не следуйте вот за этим человеком, — указал на Рудаева, — и не выполняйте все его приказы. И не выходите из грузовика.

Гули тут же дружно зашевелились и направились к лестнице. Один за другим они спустились на землю и выстроились перед Псарём.

— Пока забирайте всех, Прокофий Васильевич, — кивнул я Рудаеву. — Пристройте в камеры. Потом одного отправлю генералу Андроновой.

— Хорошо, Ваша Милость. А ну, уроды, не ходить за мной! — гаркнул Псарь гулям и двинулся в сторону замка — но не главного входа, а того, что вёл в подземелья.

Жуткая троица потопала за ним. Люди Рудаева шагали рядом, изображая почётный эскорт. Некоторые старались держаться подальше. Видимо, ещё не имели дела с гулями. Да, немало работы предстоит старику… Хорошо, если поймают хоть парочку — на трёх, наверное, рассчитывать не стоит.

— Ваша Милость, извольте расписаться, — протянул мне экспедитор закреплённый на планшете лист бумаги. — Я сдал, вы приняли.

Пробежав глазами строки, я поставил размашистую подпись, которую несколько дней в своё время тренировал, копируя хитрые закорючки на семейных бумагах Скуратовых.

Едва грузовик Каминских отъехал, с крыльца сбежал Антон.

— Ваша Милость, вам звонят! Какая-то девушка, — добавил он, подойдя поближе и понизив голос. — Говорит, срочно! Я решил, что лучше вам сообщить. Возьмёте трубку?

— Да. Пошли. Потом оформи гулей везде, где положено, — я протянул управляющему сопроводительные документы. — И найди кого-нибудь, чтобы присматривал за ними. Определи зарплату и довольствие, место, чтобы жить. Вешать это на Рудаева не могу. У старика и так полно дел. Но человек должен быть надёжный, проверенный. Найдёшь?

— Конечно, господин барон. Всё сделаю.

— Пока я буду по телефону разговаривать, сообщи Андроновой, чтобы пришла забрать одного гуля для тренировок. Всё, дальше я сам. В кабинете трубку возьму. Пусть туда звонок переведут.

— Алло? Барон Скуратов слушает.

— Привет, Коля. Это Лена. Как дела?

— Привет. Отлично. Ты по какому поводу? А то у меня…

— Знаю, ты сильно занят. Как всегда. Но однокласснице нужна твоя помощь. Можешь приехать на часик?

— Исключено. Прости, но у меня действительно куча дел. Я не могу всё бросить.

— Ну, выкрои для меня капельку своего драгоценного времени. Это очень, очень важно!

Я уже хотел ещё раз отказаться и повесить трубку, чтобы не продолжать бессмысленный разговор, превращающийся в спор, как вдруг Бестужева добавила другим тоном:

— Ты понимаешь, Коля? Очень важно!

Она явно намекала, что у неё есть информация от Шестого отдела. И она не может передать её по телефону.

— Может, ты сама заедешь? — спросил я с надеждой.

— Нет, у меня здесь всё, что нужно. Не тащить же с собой. Приезжай скорее!

Последнее слово было произнесено с особой интонацией.