«Идущие на смерть» (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 43

Да и Грамматчиков тоже обзавелся «орлами» на погонах — стал командиром 2-го отряда вспомогательных крейсеров, в котором числилось шесть единиц, равенство полное с полудюжиной лайнеров Вирена. Хотя было восемь — но один погиб, а другой разбился в шторм о камни одного японского острова, который перевезенная на берег команда тут же захватила, благо территория оказалась невелика, и объявила захваченным «трофеем».

— Я подниму свой флаг на «Сисое Великом», по сути весь 2-й отряд из эскадры Зиновия Петровича здесь, без «Осляби» с заболевшим адмиралом Фелькерзамом. «Наварин» и «Адмирал Нахимов» следую в колонне, и войдем в залив следом за 1-м отрядом. Дальше действуем по обстановке, но думаю, будет бой с двумя отрядами, находящимися под командованием вице-адмирала Катаоки. А это перевооруженный «Чин-Йен» и три «симы», а к ним старый броненосный корвет «Фузо» с двумя 152 мм и четыре 1120 мм пушки. Еще есть малый крейсер «Чийода», вооруженный только 120 мм пушками, но имеющий короткий броневой пояс.

Павел Петрович сделал короткую паузу и решил немного «приободрить» своих подчиненных:

— На берегу японцы уже установили одну 305 мм пушку, снятую ими с «Чин-Йена». Пусть короткую, но хлопот может доставить несказанно. И, возможно, успеют ввести в строй 320 мм орудие с одной из «сим». А также там стоят миноносцы и канонерские лодки — с ними тоже придется повозиться, господа. Но стрелять будем в упор, так что приноровимся!

Ухтомский остановился, перевел дыхание — он сильно устал за эти дни. Но впереди двое суток плавания до Шандуна, благо пока адмирал Того потерял русские корабли. Но непонятно, куда он ринется — тут серьезная задача предугадать, как будут действовать русские. Но у него под командованием собственная 1-я эскадра, а также 2-я эскадра Камимумуры. Встреча со всем Объединенным Флотом не сулит ничего доброго, ни для Рожественского, ни для порт-артурцев. А если японский командующий разделит свои силы, то вероятность удачного прорыва весьма велика.

Ведь недаром в русском народе говорят, что за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь!

— Вот так с вами и надо!

Зиновий Петрович сам не ожидал от себя таких действий — но момент оказался настолько удачный, что было не грех им воспользоваться. И все благодаря мощным искровым станциям германской конструкции, которые были установлены на всех вспомогательных крейсерах Вирена и Грамматчикова. Они обеспечивали надежную и бесперебойную связь на расстоянии чуть ли не впятеро большем, чем могли выдать беспроволочные телеграфы, установленные на русских броненосцах.

Именно «Боярин» узрел обе японские эскадры у мыса Шаньдун, неподалеку от занятого англичанами порта Вейхавей — все четыре броненосца Того, и восемь броненосных крейсеров адмиралов Камимуры и Мису. Русский вспомогательный крейсер успел удрать на своих 17 узлах, хотя за ним погнались «собачки». Но наступал вечер, а на море была обычная для этого времени «болтанка», так что бог помог, он покровительствует храбрым. И второй удачей было то, что посланное сообщение было принято «Рионом», и переадресовано на «Кубань», а с нее передано на флагманский броненосец вице-адмирала Рожественского «Князь Суворов».

Такой момент упускать было нельзя, и после часа раздумий, Зиновий Петрович решился пойти на прорыв. Все же его броненосцы от Объединенного Флота отделяло больше двухсот миль. Даже если броненосные крейсера будут брошены в погоню немедленно и на максимально возможной скорости, то погоня затянется на пару суток, не меньше — ведь русские корабли не будут стоять на месте, а пойдут вперед на 12-ти узлах. Пройти Цусимский пролив можно будет днем, когда атаки миноносцев не столь опасны, тем более такая погода опасна в первую очередь для этих маленьких корабликов. И повторив прорыв Витгефта, он будет заслуженно награжден.

Да, от обстрела Сасебо придется отказаться, но ведь только рекомендован МГШ. А само по себе появление его броненосцев в Цусимском проливе и так будет отмечено японскими дозорными судами и произведет немаленький переполох в стане врага.

Главное, дерзнуть — а там пусть что будет!

Зиновий Петрович начал действовать быстро, благо все подготовительные мероприятия были заранее проведены. Контр-адмирал Энквист, которого Рожественский именовал не иначе как «пустое место», за его службу Николаевским градоначальником и совершенную оторванность от флота в последние годы, он поставил во главе отряда транспортов, но не на командование. Такую глупость командующий 2-й Тихоокеанской эскадрой не собирался делать, навыки и ум Энквиста были всем известны, и никем не переоценены. К тому же «Плантотор», а так называли контр-адмирала едкие на язык офицеры за желание прикупить землицы побольше, и зажить жизнью помещика, выйдя в отставку, решительно не мог ничем командовать и постоянно спрашивал советов то у своего флаг-капитана, то у командира «Олега». Вот только громадный Добротворский, носящий прозвище «Слон» за свою комплекцию, буквально придавил Энквиста своей решительностью. На эскадре на все лады повторялась ехидная шутка — «обзаведясь хозяйством, первым делом плантатор завел себе слона».

— Доведет, немаленький, хотя ясность ума у Оскара Адольфовича чисто как у младенца, — пробормотал Зиновий Петрович, вспоминая широко распахнутые глаза Энквиста, когда отдал ему приказание. Командир отряда крейсеров вначале впал в замешательство, чуть ли не в панику — ведь «Олег» с «Дмитрием Донским» он передал в порт-артурскую эскадру Ухтомского, а теперь требуется отправить с отрядом броненосцев «Аврору». А это равносильно краху — все три «стула» из-под задницы разом выдернули, как говорят офицеры кайзерлихмарине.

Какая тут может охрана десятка транспортов?!

Однако получив под начало обе яхты — «Светлану» и «Алмаз», а также три вспомогательных крейсера, что сопроводят отряд транспортов до Цугарского или Сунгарского, как его порой иначе называли, пролива, отделявшего Хонсю от северного острова Хоккайдо, Энквист успокоился. Риска никакого — страну Восходящего Солнца обогнут по большой дуге, на солидном удалении от берегов, куда японские крейсера почти не выходили из-за своей не совсем удовлетворительной мореходности.

Единственная опасность для дела, на взгляд самого Зиновия Петровича, заключалась в самом Энквисте. Однако Рожественский надеялся, что тот ничего не успеет напутать или не исполнить, благо, что сами угольщики и транспорты снабжения возглавляет опытный капитан 1 ранга Радлов, а в свою епархию он старика Энквиста и близко не подпустит, зная на какую дурость тот способен. Да и командир «Светланы» капитан 1 ранга Шеин моряк очень опытный и спокойный, и осадит Оскара Адольфовича, если что не так пойдет, а письменные инструкции Зиновий Петрович заранее подготовил, и сам их огласил при встрече…

— Ничего, к вечеру прорвемся, — пробормотал Рожественский, подставляя лицо соленому ветра и поглаживая ладонью мокрую бороду. С мостика была хорошо видна идущая на восток эскадра. За «Князем Суворовым» шли однотипные броненосцы «Император Александр III», «Бородино» и «Орел». Замыкал построение «Ослябя», на котором держал свой флаг контр-адмирал Фелькерзам, лишившийся всего своего отряда, уведенного Ухтомским в осажденный японцами Порт-Артур. Впрочем, это и к лучшему — со старыми тихоходными броненосцами прорыв был бы невозможен, да и Дмитрий Густавович совсем плох — болеет тяжко, на мостике фактически не появляется, так как командовать ему нечем. А с «Ослябей» и командир его капитан 1 ранга Бэр прекрасно управляется, недаром его корабль одним из лучших является — команду на нем держат в строгости.

Рядом с каждым броненосцем с правой стороны шли миноносцы — волны буквально подбрасывали вверх маленькие, всего в четыреста с небольшим тонн кораблики, перегруженные углем. Так что топлива дойти до Владивостока им хватит, а оставлять вечно ломающиеся миноносцы на попечение Энквиста не хотелось. А так с каждым из них идет рядом броненосец, и поможет, если что неладное произойдет — при спокойном море, взяв на буксир, или потопит в случае серьезной поломке, когда японцы нагонят. Однако в последнее уже не верилось. Того с Камимурой могут идти на пятнадцати узлах, но чтобы сейчас нагнать русскую эскадру им нужно пойти с двадцатью пятью узловой скоростью, которую при таком волнении даже миноносцы английской постройки не смогут выдать.