Сво(бо)дные (СИ) - Кейн Лея - Страница 26

Дверь открывается, и на меня смотрит мужчина средних лет с длинной бородой. Он будто сканирует меня взглядом, составляя фоторобот. Дерьмовое ощущение.

— Кристиан? — интересуется он, и я киваю.

— Давно не виделись, друг, — он неожиданно обнимает меня, похлопав по спине. Мои брови взмываю вверх. Что это вообще за херня? — Проходи. Расскажешь, как живешь.

Я растерянно смотрю на него, и он едва заметно кивает головой, приглашая внутрь. Окей. Я понял. Чувствую себя актером в третьесортном детективном триллере. Отель, конверт в моих руках с небольшим досье на суку-жену и какой-то мужик, играющий роль моего старого друга.

Дверь за моей спиной закрывается, и мужик вздыхает.

— Ну, давай сюда, что надо.

Я протягиваю ему конверт. Мужик забирает его и кидает на журнальный столик.

— Десять минут посиди и можешь уходить. Извини, мне нужно работать.

Он уходит в другой конец комнаты, забирает ноутбук и молча принимается что-то на нем печатать. Эти десять минут тупого торчания у двери становятся самыми странными и глупыми в моей жизни, и я чувствую облегчение, покидая номер.

Пока я иду по коридору, достаю из кармана смартфон и еще раз проверяю уведомления. По-прежнему пусто. Я успеваю мысленно произнести пару матерных слов, и только спустя несколько секунд до меня доходит одна чистая и ясная мысль: придурок. Откуда у нимфы твой номер, Кристиан?

Я тычу пальцем в кнопку лифта и вижу, как он уже поднимается вверх. На табло тикают номера этажей. Третий. Пятый. Шестой. Седьмой. Лифт останавливается, двери медленно разъезжаются, и я чувствую, как на лицо наползает ехидная улыбка.

— Это судьба, нимфа, — произношу я, пока Оксана растерянно хлопает ресничками, в шоке рассматривая меня. В ее глазах горит невысказанный вопрос «какого?...», когда я делаю шаг в лифт, беру ее за тонкую и нежную шейку и прижимаю со стуком к стене.

— Кристиан...

Я не глядя тычу в кнопку, и лифт закрывается, трогаясь вниз. Пока он находится между этажей, я нажимаю кнопку остановки, и он замирает.

— Ты что делаешь? — шепчет Оксана, пожирая меня невероятными огромными глазищами. От нее пахнет солнцем и какими-то новыми приятными духами. От этой смеси запахов у меня закипает кровь. Я полностью рехнулся. Ее тело — это чистый афродизиак и хренов эликсир, который возвращает меня к жизни, выдирая и унылого существования. — Ээээй! Мы в лифте.

— Это-то и охеренно, Оксана, — шепчу я. — Не стони только громко, чтобы нас не спалили.

— Ты точно крышей поехал, Крис... Скажи мне, зачем ты отправил мне пятьсот... Оооой, — выдает растерянно она, роняя из рук свою сумочку и бутылку с минералкой, когда я рывком стягиваю с нее джинсы и закидываю ее ногу себе на бедро, вжимая ее в стену.

— Чего? Тебя плохо слышно, нимфа, — я расстегиваю пояс своих джинсов, освобождая член, и провожу им по уже влажной ткани ее кружевного белья.

— Боже ты мой... — она зажмуривается, вцепившись мне ноготками в плечи. До боли. Кажется, что они вот-вот порвут рубашку, и я тихо шиплю сквозь зубы.

— Повтори еще раз… — мои пальцы отодвигают край трусиков Оксаны, и она резко выбирает в легкие воздух, изогнувшись мне навстречу, как податливая мартовская кошечка. Я провожу членом между влажных складок, и врываюсь в нее, узкую, горячую и влажную. Медленно, под аккомпанемент ее протяжного и жалобного стона. — Таким же тоном, нимфа.

— Боже!

— Да, конфетка, именно так.

Я двигаюсь в ней, растягиваю ее, и она сладко сжимается на члене. Нимфа распахивает глаза, которые затягивают меня, как омуты, вызывая во мне животное желание обладать ею. Целиком. Сделать так, чтобы она была только моя. Я наклоняюсь, и поцелуй, которым она впивается в меня, подавшись навстречу, превращает воздух вокруг в горячее и плотное желе. Дьявол, если б кто мне раньше сказал, что я буду трахать женщину в лифте, мечтая, чтобы она навсегда осталась моей — я бы поржал. Сейчас это стало моей чертовой реальностью. Стоит признать — эта маленькая овечка с душой стервы морально поставила меня на колени перед ней.

Потому что ее стоны кажутся музыкой, а одни лишь прикосновения воспламеняют кровь. Я слизываю с ее кожи сладкий фруктовый аромат, заставляя ее распластаться по всей стене, и беру ее медленно и жестко, чтобы растянуть удовольствие, которое необычайно яркое сейчас. С каждым движением по телу нимфы прокатывается дрожь, а тихие стоны превращаются в обессиленный писк. Она запрокидывает голову, едва не ударившись затылком о стену лифта, и закусывает до крови губу, вскрикнув и сжавшись на мне так, что темнеет в глазах.

— Оооооууууу, — выдыхает она с хрипом из легких, — боооооже… кажется, у меня от такого едва не случился… инфаркт, — слова ей даются с трудом, и пауза, потому что ее еще колотит оргазм. Я закрываю глаза, не желая покидать ее. Вдыхаю запах ее волос, зарывшись в них, и едва держусь, чтобы не закончить начатое.

— Ты еще твердый… Крис, — выдыхает она, поерзав на моем члене, и мне хочется укусить ее в отместку, блядь.

— Да, нимфа. Если ты не прекратишь так сильно держать меня, чтобы я не отстранился, и ерзать, то я просто кончу в тебя…

В лифте становится душно. По моему телу прокатываются горячие шарики эйфории. Я вдыхаю теплый горьковатый запах Кристиана, шипящего сквозь зубы. Взгляд его дерзких темных глаз пронзает меня насквозь, я и тону в этой бездне. Еще вчера я опасалась его, как бабника, а сегодня дрожу от ужаса, что он отравляет меня собой. Я больше не в силах сопротивляться. Хочу принадлежать ему сейчас, завтра, всегда. Теперь я понимаю, почему даже не дала шанса Роберту. Я, сама того не заметив, втрескалась в Криса!

Мы медлим, оба сомневаясь в том, чего хотим. Мы оба боимся снова обжечься. А еще скоро мы станем сводными братом и сестрой, и объяснить что-то родителям будет не просто сложно, а невозможно.

— Кри-и-ис, — выдыхаю я ему в губы, осторожно снимая себя с него.

На его лице играют желваки, когда он дергаными движениями застегивает свои джинсы, запихивая в них эрегированный член. Клянусь, он матерится про себя, а я подбираю свои джинсы и спешу в них влезть.

О чем я только думала? Здесь же камера!

Я поднимаю лицо. Ну точно! В углу под потолком!

Мотаю головой, застегивая джинсы, и наклоняюсь за клатчем. Поднимаю выпавшую из него пачку денег и протягиваю ее Кристиану, уже откупорившему Полинкину минералку.

— Сладкая моя, — смеется он, — секс со мной стоит дороже, — и начинает жадно глотать из горлышка.

— В таком случае мне придется пользоваться эскорт-услугами проверенных компаний с гибкой системой скидок, — отвечаю я, выпрямившись и шагнув к нему вплотную. — Девушка я теперь свободная, но не богатая.

Заведя руку за его спину, я наблюдаю за тем, как по его подбородку стекает вода, заливая футболку, и нажимаю кнопку на панели. Лифт снова поднимает нас наверх.

— А теперь говори, что ты тут делаешь? — спрашиваю я таким тоном, будто мы десять лет в браке, а мой муж-скотина пойман с поличным на своей «рыбалке».

— Тебя ищу, — скалится он, спиной прижимая меня к холодной стене и блокируя мои движения.

— Не волнуйся, твои деньги я не потратила. Все до копеечки у меня.

— А как же продажный адвокатишка?

Я коварно улыбаюсь и, глядя ему прямо в глаза, смело отвечаю:

— Мы с ним летим на Мальдивы.

Кристиан меняется в лице. Десятый раз за то время, что мы в лифте.

Кабина в этот момент замирает, двери разъезжаются, и мне удается выскользнуть из лифта. Я уже шагаю по коридору, когда слышу, как Кристиан в последний момент задерживает задвигающиеся дверцы, и те с грохотом выпускают его из плена шахты.

— Постой! Ты что, серьезно?! — Он хватает меня за локоть и резко разворачивает к себе. По его лицу скользят тени ревности, возмущения и алчности, и я прыскаю смехом.

— За кого ты меня принимаешь, Крис?

— Тебе лучше не знать, за кого я тебя принимал до недавнего времени.