Красавчик. Книга пятая. Галопом по Европам (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 17

Эх, жаль Александр на такое не пойдёт. Рыцарь же.

Глава 9

Событие двадцать третье

To have another language is to possess a second soul. // Владеть другим языком — значит обладать второй душой .

Карл Великий

Емельян Сергеев — егерь, которого граф Кочубей нанял, чтобы он грохнул князя Витгенштейна, и который уже второй год честно зарабатывает себе имение в Крыму, всего-то полгода осталось послужить и он дворянин и обладатель виноградника с усадьбой на реке Судак, задвинул кусты и пополз назад. Брехт его в разведку отправил. Всё, кончилась матушка Россия за кустами этими дорога перегорожена рогатками и там стоят прусаки в зелёных мундирах, похожих на их — егерские. Пограничная стража.

— Так что Вашество, стоят человек семь, або, восемь. Там будочка есть и хибарка неказистая, может, и внутри кто спит. — Вернувшись, доложил егерь.

Брехт задумался. Нет, он точно знал, что пограничники будут. И даже ещё в Петербурге к этому подготовился. В дормезе двойной потолок организовали и туда всё ценное запрятали. Но потом подоспели австрийские бумажные деньги, а теперь ещё кучу ценностей у партизан польских изъяли. Или бандитов? Интересно они за свободу Польши боролись, грабя купцов и имения в будущей Белоруссии. Бог им теперь судья и суд в Брест-Литовске — тоже судья, тем немногим, кто выжил из этого полуэскадрона.

Погранцы и таможенники досмотрят телеги, а там на миллионы рублей. И очень удивятся должно быть мешкам денег. А ещё золотым украшениям в крови. Нда. Что-то пошло не так. Можно перестрелять солдатиков или даже просто вырезать, и Пётр Христианович совсем уже склонился к такому решению проблемы, но немцы не поляки. Они люди дотошные и серьёзные. Обнаружат вырезанную заставу и тщательное расследование проведут. А в Бресте про караван бармалеев каждая собака знает. Долго лаяли вслед. Все знают и куда он двинулся. Сложат два и два. Если бы были простые русские люди, то и раствориться можно, а тут …

Придётся идти напролом, никого не убивая. Есть же у него письмо Александра Фридриху Вильгельму III — дорогому брату. Послы же лица неприкосновенные. Что сделает лейтенантик, который стоит тут главным? Силой досмотреть не сможет, сила не на его стороне, проводить ему Брехт прикажет его к начальству. А начальство, скорее всего в Варшаве. Ну, там же должны быть разумные люди, которые знают, что посланцев, как и засранцев трогать нельзя. Вони будет.

Эх. Тронулись.

— Секунд-лейтенант (Seconde-Lieutenant) Берг. — Выскочил из-за рогаток высокий молодой парнишка с голубыми глазами. Истинный ариец. Белобрысый до белизны, почти седыми волосы смотрятся, чуть желтизны есть.

— Открывай калитку, лейтенант, я посол России в Вену. — Брехт письмо с печатями приготовил и сейчас помахал перед белобрысым.

— Кхм, а что это за странные воины? — не побежал открывать пограничник, на абреков пялился секунд-лейтенант Берг.

— А в чём проблема?! Русские вообще все дикари и варвары, вот самых варварских с собой взял, австриячек пугать, — не слезая с коня огромадного, насупился Пётр Христианович.

— Кхм, а можно мне эту бумагу …? — грудкой против груди Слона встрял ариец истинный. У Слона ширше. Ну, гораздо.

— Тайный советник, князь фон Витгенштейн-Дербентский. — Не спешил пока слазить с шайра Брехт.

— Разрешите, я взгляну на письмо поближе, хер посол? — Пришлось слезать и предъявлять документ.

Брехт, когда первый раз его увидел, то ржал полчаса, пугая Аракчеева, который почему-то его ему передал. Хотя. Министра он укокошил. Товарищем министра сам является, всё министерство иностранных дел обезглавлено. А Аракчеев в Непременном совете. Шишка.

— Что вас так развеселило в сём документе? — попытался остановить смех будущий военный министр.

— Письмо русского монарха к австрийскому написано на французском языке. И ещё мы поедем через Пруссию, вам не кажется, граф, что на немецком языке было бы правильнее написать? — помотал головой князь Витгенштейн. Осуждающе помотал.

— Да? Дайте сюда? — ушёл. Брехт на атаманке расположился, и тут его дети царские облепили. В смысле два пацана, Николя и Михаил. Одному шесть второму четыре. Николя видимо запомнил, как его этот огромный князь в воздух к потолку швырял и сразу потребовал повторить, пришлось обоих покидать, под визги фрейлин и мамок всяких.

— И меня так же, — пришла на крики и Дарьюшка.

Не дал Аракчеев, припёрся со вторым письмом. Это на немецком написано. Ну, слава богу, не стали умничать. Первое, тем не менее, тоже оставили. Брехт сейчас секунд — лейтенанту протянул немецкий вариант.

Читатель. Читал и читал. С другой стороны чистую бумагу тоже рассмотрел. Может, там должны быть секретные знаки?

— Лейтенант?

Берг неохотно вернул письмо.

— Куда вы князь направляетесь? — хороший пограничник. До всего дело есть.

— В Вену.

— Извините, я про более близкие города, — носик вздёрнул.

— А что, господин лейтенант, вы не дадите мне провожатого до Варшавы? А то, говорят, тут всякие беспорядки. Ещё примут ваши нас за инсургентов. Начнут стрелять без предупреждения.

— Я не уполномочен. А что у вас в повозках.

— Лейтенант. Пять золотых рублей. Дай какого-нибудь сержанта.

— Э-э-э…

— Десять.

— Э-э-э…

— Ты берега-то видь. Пятнадцать. Это последняя цифра. Я других не знаю.

Событие двадцать четвёртое

Истина найденная в вине нуждается в закуске.

Валентин Домиль

Как там, в «Ревизоре», у товарища Гоголя: «С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то все…»».

К чему это. Пожалел сейчас Пётр Христианович, что не литератор. Такую книгу мог бы для потомков написать. До вот этого момента, как-то не сильно осознавал, что он в прошлом и находится прямо посреди целой кучи исторических деятелей. Даже Александр, там или Аракчеев, Чичагов, Ермолов у Брехта такой мысли не вызывали. А тут как прояснило.

До Варшавы добрались за три дня без особых происшествий. Лейтенант секундный дал сержанта в провожатые, и несколько возможных стычек с пруссаками удалось с его помощью избежать. Не зря золото тратил. Вообще бы покрошили, если что, в капусту, но тогда бы назад пришлось через Порту возвращаться. Одно князя Витгенштейна поразило при встрече с небольшими кавалерийскими отрядами немецкими, они все взяточники. Ну, командиры их. Начинали цепляться к послу Российской империи и чуть не в открытую просить на чай. Ну, ты смотрелся в зеркало, рожа немытая и небритая, где ты, и где чай. Шнапс бы сказал. От всех попахивает. Разочаровался Брехт в немецкой дисциплине. Правильно их через три года Наполеон раскатает в тонкий блин. Махновцы. Где все эти Шарнхорсты, Клаузевицы и прочие Блюхеры? Какого чёрта, порядок не наведут.

И надо же в Варшаве получил ответ на свой вопрос.

— Разрешите представиться! Генерал-лейтенант … Тьфу, ты. Чёрт бы их побрал. Тайный Советник товарищ министра Иностранных дел князь фон Витгенштейн-Дербентский. — Брехт щёлкнул каблуками.

Его адъютант генерала-лейтенанта настоящего, завёл в кабинет шефа. А шеф сейчас возглавлял прусскую группировку войск в герцогстве Варшавском. Рулил тут подавлением восстания.

— Генерал-лейтенант Блюхер. — Поднялся из-за стола начинающий седеть военный в тёмно-синем мундире с серебряными эполетами и роскошными гусарскими усами, — А это мой заместитель Герхард Иоганн Давид фон Шарнхорст.

— Рад знакомству, господа. На самом деле рад. Хотел бы иметь таких учителей.

— Да полноте князь. Мне дали почитать секретную записку при дворе, про ваш беспримерный рейд по Кавказу и разгроме персидского войска. Это нам у вас есть чему поучиться. — Вернул ему комплимент Блюхер. Тот самый, который потом Наполеона разгромит.