Костры из лаванды и лжи - Урбанская Дарья - Страница 72

На следующий день она сознательно не пошла на завтрак. Не хотелось лишний раз пересекаться ни с кем из коллег, а особенно она страшилась вновь оказаться в одном помещении с Роше. Ей казалось, что любой, кто посмотрит на неё, сразу догадается, чем Женя занималась с ним позапрошлой ночью.

Впрочем, от собственных мыслей ей было никуда не деться, ведь всё в комнате теперь напоминало ей об Эдуаре. Этому способствовал ещё и тот факт, что их ранее тихая и сонная «хозяйская» башня больше не являлась оплотом спокойствия. Весь прошлый вечер даже через дверь Женя слышала, как на лестнице периодически раздавались взрывы детского смеха, а в открытое окно доносились радостные взвизги из апартаментов владельца отеля.

Придя утром в музей, Женя первым делом направилась к смотрительнице.

– Скажите, мадам Трюдо… – она сделала паузу, подбирая слова, – а в наш кабинет кто-нибудь заходил на прошлой неделе? Пока меня не было.

Старушка задумалась.

– Может… м-м-м… Элен меня искала? – намекнула Женя.

– Ну уж такое я бы точно запомнила, – Трюдо даже развеселилась. – Чтобы эта лентяйка и сама кого-то искала по работе? Да это её постоянно искать с собаками приходится: то в «цветочной» гостинной кофе попивает, то в лобби с девушками сплетничает. Да нет, не было никого вроде бы. А что такое? Пропало что?

Смотрительница прижала сухие руки к груди и встревоженно взглянула на Женю.

– Нет-нет, просто… – она закусила губу. Признаваться, что кто-то без спроса влез к ней в компьютер и копался в рабочей переписке, не хотелось. В конце концов Женя сама виновата – нужно было сразу установить пароль для входа, как это рекомендовал сделать парень из IT-компании, когда настраивал ей все программы.

– А как ваше самочувствие сегодня? – она незамысловато сменила тему и в результате ещё десять минут выслушивала, как смена направления ветра влияет на ломоту в суставах, и какие таблетки при этом помогают. Из вежливости Женя даже написала старушке рецепт травяного сбора, которым дядя Костя обычно одаривал  Розу Ильиничну.

Спустя пару часов после начала рабочего дня Женя окончательно проголодалась, и ноги сами привели её в «цветочную» гостиную. Организм явно намекал, что ему требуется поддержка и подпитка в виде пары бутербродов и чашечки крепкого кофе.

Несмотря на то, что завтрак давно закончился, за длинным столом сидело несколько человек, среди которых Женя сразу заметила Клариссу и Элен. Девушки весело болтали и при виде Жени одна приветливо кивнула, а вторая демонстративно отвернулась.

«Ну точно, как сказала мадам Трюдо! Где угодно, лишь бы не в архиве!» – хмыкнула она про себя. Повернулась к кофемашине и замерла. В нескольких шагах впереди, спиной к ней стоял Роше и тоже ждал свою порцию ароматного напитка.

Женя рефлекторно попятилась. Они не виделись со вчерашнего злополучного завтрака, но неловкость никуда не делась. Наоборот, только возросла, так что Женя готова была даже в окно выпрыгнуть, лишь бы не попадаться Эдуару на глаза.

«Спокойно! Он меня не заметил, я просто уйду. Вернусь за кофе через десять минут!»

Увы, невозмутимый вид ей сохранить не удалось. Бросив взгляд по сторонам, она поняла, что своим неосознанным манёвром лишь вызвала интерес у сотрудников, сидящих в гостиной. Кларисса так и вовсе уставилась на неё с откровенным любопытством, как гончая, почуявшая дичь. Развернуться и уйти сейчас означало породить волну горячих сплетен.

Вздохнув, Женя расправила плечи и решительно шагнула к кофемашине.

– Доброе утро, – пробормотала она и потянулась за чашкой.

Эдуар скосил на неё глаза и, не поворачиваясь, ехидно поинтересовался:

– Как спалось? Кошмары не мучали?

Женя не стала отвечать, вместо этого стиснула зубы и изо всех сил попыталась излучать равнодушие. Выкрутила рычажок крепости напитка на максимальное значение и нажала кнопку запуска.

«Ну иди уже, чего стоишь!»

Аппарат зажжужал, перемалывая зёрна, а Роше всё никак не уходил, демонстративно помешивая чёрный кофе маленькой десертной ложечкой. Хотя Женя не видела, чтобы он добавлял сахар.

Внезапно их неловкий тет-а-тет прервала Элен. Она взяла с кофейного столика несколько салфеток и притворно удивилась:

– О, Эжени, привет! А я тебя и не заметила! – она приторно улыбнулась, словно и не корчила презрительных гримас несколько минут назад. – Как прошли выходные?

Даже разговор с лицемерной Элен был лучше, чем гнетущее молчание с Роше у всех на виду. Женя в душе порадовалась её вмешательству, увы, только до следующей реплики.

– А как поживает твой красавчик-жених из России? Я забыла, когда, ты говорила, он приедет к тебе в гости?

Женя оторопела.

«Вот же ты стерва! Ничего не делаешь просто так, да?»

– Какой ещё жених? Не понимаю, о чём ты, Элен, – холодно произнесла Женя.

– Ну тот, блондин, с которым ты всё время по телефону болтаешь, – она мечтательно закатила глаза и вздохнула. – О-ля-ля, какой он горячий! Макс, кажется?

– Он не мой жених и даже не мой парень, просто друг! – нервно отрезала Женя и бросила взгляд на Эдуара, одновременно мечтая провалиться сквозь землю и вырвать гадине Элен её мерзкий язык. – И я не говорила, что он собирается приехать в гости.

Роше резко вынул ложку из чашки и швырнул её в корзинку к другим использованным столовым приборам. Ложечка жалобно звякнула, а Женя вздрогнула. Эдуар взял свой кофе, развернулся и пошёл к выходу из гостиной.

– Да? А я подумала вы вместе, – воскликнула Элен. – Ты всегда так мило краснеешь, когда с ним разговариваешь, – стажёрка разразилась громким заливистым смехом. – Как будто он тебе шалости всякие нашёптывает на ушко.

– Ты ошиблась, – процедила Женя сквозь зубы.

– Очень жаль, – с сарказмом произнесла Элен. – Лучше б тебя какой-нибудь русский придурок с балалайкой захомутал, и ты бы свалила обратно в свою деревню.

Она демонстративно смяла салфетки, которые держала в руке, выбросила их в мусорную корзину и отошла от кофемашины, вихляя бедрами. Больше не было нужды притворяться любезной. Главный зритель, ради которого затевался весь спектакль, только что покинул партер.

Остаток дня Женя отсиживались в кабинете при музее. Работа шла что называется через пень колоду. Строчки на экране компьютера сливались в чёрные каракули, смысл текста неуловимо ускользал, замещаясь сумбурными мыслями то о психиатре, то о Фабрисе, то о Кристиане. О мсье Роше Женя запретила себе думать, хотя и без особого успеха.

«Так дальше не пойдёт. Я должна всё объяснить ему. Фотографии покажу! И картины, и знаки над дверью. Есть же доказательства, что я не выдумала! Ну почему умные мысли приходят так поздно! Надо было сразу ему всё показать», – она со стоном опустила голову на стол и пару раз несильно постучалась лбом о столешницу. – «И про Макса надо объяснить. И про букет Кристиана…»

– Бо-о-оже, – протянула она вслух, – ну почему всё так сложно?

– Элементарные же вещи…  – донёсся до неё обрывок фразы с улицы.

Женя подошла к окну и приоткрыла створку. Судя по возмущенному тону, мсье же Гиз явно кого-то отчитывал – кого-то, стоящего за углом здания.

«Так он всё-так может ругаться. Хм…»

С этого наблюдательного пункта собеседников видно не было, и Женя, нацепив маску деловитой сосредоточенности и прихватив для вида пару листков, обогнула группу посетителей музея, которых вдохновенно просвещала  мадам Трюдо:

– Как известно, колесо у прялки появилось не сразу. Обратите внимание на этот экспонат…

Прикрыв за собой дверь пыточной залы, Женя подошла к окну. Сквозь прямоугольное, вытянутое по горизонтали оконце, единственное в помещении, было видно кусочек неба. Только и всего. Зато слышно было прекрасно:

– Розы, особенно с крупными бутонами маджентовой окраски – лучший сосед для лаванды. Они идеально сочетаются друг с другом, – сварливым тоном вещал Фабрис. – Эти две культуры создают в садовой композиции гармонию цвета и запаха, если, конечно, какой-то умник не подсадит к ним седум!