Костры из лаванды и лжи - Урбанская Дарья - Страница 52

– Ну как, мадам, последний наряд подошёл? – продавец шагнула ближе, чтобы забрать из рук Жени ворох одежды.

– Ох, оно просто великолепно, – грустно вздохнула Женя. – Но… – Ей стало неловко признаваться в своей неплатежеспособности, и она замялась. – Одним словом, я возьму вот этот сарафан.

– Как скажете, мадам, я могу его упаковать?

– Да, спасибо.

Когда Женя подошла к кассе, там уже стоял Кристиан, забирающий какие-то свёртки. Не успела она достать кошелек, как он протянул ей фирменный пакет магазина и, приобняв за плечи, потянул к выходу.

– Погоди, я ещё не заплатила… – Женя, смутившись от его прикосновения, заглянула в пакет и тут же всполошилась: – Кристиан, это не то платье, они перепутали!

– Всё в порядке, никакой путаницы! Это я попросил принести именно это…

– Но оно же… – Женя закусила губу.

– …и оплатил его, – добавил он, словно поняв её смятение. – Это мой подарок.

– Что? Нет! – запаниковала Женя. – Никаких подарков! Это слишком дорого. Я просто не могу принять…

На лице Кристиана появилось обиженное выражение, и она поспешно исправилась.

– Я готова согласиться, но только при условии, что это будет взаймы. Я получу зарплату и сразу же верну тебе полную стоимость платья. Идёт?

– Договорились! – и он коварно улыбнулся.

Они вышли из магазина и медленно брели по улице. Кристиан убрал руку с её плеч, но Женя по-прежнему испытывала неловкость. А вот он, похоже, наоборот вовсю наслаждался вечером.

«Что между нами происходит? Мы уже считаемся парой или ещё нет? Может, спросить? Да ну, глупо как-то… Или всё же спросить и не теряться больше в догадках?».

В Жениной голове крутились тысячи мыслей. Она снова и снова задавалась вопросом, как ей вести себя с ним дальше. Невинная прогулка с Кристианом внезапно перестала казаться всего лишь дружеской, снова превратившись в свидание.

«А что если он захочет меня поцеловать? Он милый парень, но как-то всё так быстро движется… Готова ли я к отношениям?»

– Ну что, теперь в музей? – непринужденно спросил Кристиан, вырывая её из водоворота мыслей. – Кстати, я говорил, что изюминкой коллекции являются гобелены из Бове́ со сценами из «Дон Кихота» Сервантеса?

– О, ничего себе! – воскликнула Женя, кажется, даже чересчур восторженно, хотя восторгов нам самом деле никаких не испытывала, целиком и полностью увязнув в мыслях о возможных отношениях.

Кристиан казался ей хорошим парнем, интеллигентным и внимательным. Она разделяла его любовь к литературе и даже вполне могла представить себе их двоих, вечерами сидящих в обнимку на диване и читающих книгу… Но то, что случилось в Самаре с Максом… То, как жестоко она обманулась, напридумывала себе того, чего не было…

«А вдруг и у него есть какая-нибудь французская Лиза? Макс тоже меня и обнять мог запросто, и за руку взять, а потом вон как всё вышло».

– О чём задумалась? – спросил Кристиан, остановившись рядом с неторопливо журчащим фонтаном.

«Девушка у тебя есть? Ты свободен? Это свидание? Или нет?»

– А вдруг музей уже закрыт? – выдала она совершенно не то, что вертелось на языке. Женя стояла, скрестив руки на груди, словно обнимая себя, такую маленькую и потерявшуюся в этой непонятной взрослой жизни. – Всё-таки вечер уже. Вот в Шато Д'Эпин, например, музей в шесть закрывается. Не считая ночных перфомансов, конечно. Но они идут отдельной программой…

– Эжени, – мягко оборвал её монолог Кристиан. Ладонью он прикоснулся к её предплечью и, скользнув по коже невесомым движением, переплёл в замок их пальцы, вынуждая Женю раскрыться. – Может, мы забудем о работе на этот вечер?

Глава 23

«Маленькое чёрное платье должно быть у каждой девушки, ага, конечно! – мысленно бурчала Женя, чувствуя себя максимально некомфортно. — Теперь я как чёрная ворона в белоснежных облаках».

Тему вечеринки всё же задали – Прованс, как он есть. Вот только Женя об этом узнала в день корпоратива. Ехать в Экс за другим платьем уже не было ни времени, ни денег, да и она, неискушенная подобными мероприятиями, наивно полагала, что тематика касается только оформления лобби и заднего двора, где развернулось торжество. Она даже не задумалась о том, что дресс-код тоже должен соответствовать.

И теперь на неё косились коллеги, затянутые в светлые платья и струящиеся сарафаны с цветочными вышивками приглушённых тонов, на многих красовались шляпки с лавандовыми веточками на полях, но на их лицах всё равно светились вежливые профессиональные улыбки. Мужчины облачились в летние рубашки светлых оттенков, яркими акцентами сделав лиловые бабочки или подтяжки. Разве что Фабрис белому предпочёл глубокий фиолетовый и теперь тоже выделялся в толпе. Впрочем, с его комплекцией и антрацитовой кожей не выделяться в принципе невозможно.

Женя старалась держаться в тени кипариса, подальше от всех.

– Мадам Арно.

Она обернулась и упёрлась взглядом в чёрный пиджак.

«Фу-ух, я не одна такая», – мелькнула радостная мысль.

Люк не изменил своему траурному костюму даже в праздник, когда сотрудникам позволялось расслабиться и быть наравне с гостями, и, кажется, не испытывал по этому поводу ни малейшего дискомфорта. Он протянул Жене фужер с шампанским:

– И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,

Видя важность чёрной птицы, чопорный её задор,

Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый чёрен…

– Что, простите?  – Женя удивлённо вскинула брови, но фужер всё же взяла.

– …каркнул Ворон: «Nevermore».

– А, Эдгар По? – узнала она стихотворение.

Люк кивнул и, надо же,  слегка улыбнулся краешками губ. Женя улыбнулась в ответ, осознавая насколько точно этот парень описал её мысли.

Привлечённые музыкой и запахами мяса на гриле, на задний двор постепенно стягивались постояльцы отеля. Выделяющихся ярких пятен в светлой толпе становилось всё больше – гости не особо заморачивались со стилем. И Женя понемногу успокаивалась, да и бокал в её руках незаметно опустел, а в голове появилась приятная лёгкость.

Тем временем, на небольшую сцену поднялся мсье Роше и взял микрофон. Сегодня на нём была светлая рубашка, расстёгнутая у горла на пару пуговиц, а из  нагрудного кармана выглядывала лавандовая бутоньерка. Одну полу рубашки он заправил в светло-серые брюки, а вторая свободно свисала, придавая Эдуару расслабленный, неформальный образ под стать Провансу.

– Уважаемые дамы и господа, сотрудники и гости отеля Шато Д'Эпин, – разнёсся над двором его голос, когда музыка стихла. – Я Эдуар Роше, владелец этого древнего замка, рад приветствовать вас на нашем празднике. В этот день, пятьсот двадцать восемь лет назад, был заложен первый камень…

Его бархатистая речь, наполненная историческими справками и современными эпитетами, разливалась вокруг и отдавалась мурашками по коже.

«До чего же красиво говорит, словно водопад рокочет», – подумалось Жене.

Но всё очарование праздника растаяло, когда мсье Роше поочередно представил гостям мадам Моник Бланшар и мсье Фабриса де Гиза, как людей, на чьих плечах держится отель и музей… Женя перестала понимать хвалебные слова в тот момент, когда Фабрис одарил её таким взглядом, что стало ясно – сейчас что-то будет.

– Я в свою очередь благодарен мсье Роше за оказанное доверие… – взял слово Фабрис и запел ответные дифирамбы владельцу замка. – А также хотел бы пригласить на эту сцену девушку, которая помогает воплощать мои самые смелые задумки в реальность.

«Пригласить?! На сцену?! Чего он на меня так смотрит? О боже! Нет, нет, нет!»

– Наш организатор перфомансов…

«Я туда не пойду! Только не я!»

– Мадам Эжени Арно!

Все взгляды теперь были обращены к ней, а Женя была в полшаге от того, чтобы схватить Люка и выставить его перед собой как щит. И разве что его тихий шёпот, которым он снова декламировал Эдгара По, заставил отступиться от дурацкого порыва: