Костры из лаванды и лжи - Урбанская Дарья - Страница 49

Фабрис встал с корточек и отряхнул штаны.

– Ну что ж, картины и впрямь принадлежат кисти мадам Роше, как я и подумал, взглянув на твои фотографии. Это замечательно, что они нашлись, а то я все гадал, куда же он их… А в остальном, башня как башня. Ни вампиров, ни вурдалаков.

Они направились к выходу и, уже закрывая дверь на замок, мсье де Гиз нахмурил брови и сурово взглянул на Женю:

– И я прошу тебя, бусинка моя, больше, пожалуйста, здесь в одиночку не броди! Этому замку достаточно одной трагедии… Вторую он не перенесёт.

– Кто? Замок? – в недоумении переспросила Женя.

Фабрис хохотнул.

– Ага, он самый.

Женя вернулась к себе в номер, набрала полную ванну воды, щедро приправив её мерцающей солью и пеной, и погрузилась в успокаивающую медитацию.  Мысли и правда немного пришли в порядок, но ответов на вопросы она так и не смогла найти, а потому дотянулась до телефона и набрала номер Макса. Голос друга звучал приглушённо, на заднем фоне слышались приказы Тамары Владимировны.

– Как же давно это было! Будто вечность назад.

– Ты о чём? – недоумённо поинтересовался он.

– Слышу, у тебя там разбор полётов.

– А. Это она на Ленку. Ну девчонку, что вместо тебя взяли.

– Ты же вроде говорил, что взяли Светлану.

– Так она недели две назад сбежала из нашего гестапо. Теперь вот Ленка, – пояснил Макс и, понизив голос до шёпота, добавил: – Думаю, Грымза Владимировна уже сто раз пожалела, что тебя уволила. Вернуться не хочешь?

– Ни за что!

– И правильно! Рассказывай, давай, как оно там, в мире солнца и лаванды.

– Скорее уж воронов, призраков и сатанистов, – вздохнула Женя и принялась излагать все странные происшествия, начиная со знаков над косяком.

– Невеста Чакки! – пошутил Макс, когда она дошла до куклы посреди ванной комнаты. – Круто!

– Ты дурак что ли?! Я чуть не заполучила инфаркт!

– Жопки?

– Чего??

– Ну говорят так, инфаркт жопки.

– Макс! Реально не смешно уже! Мне страшно! Это ведь ещё не всё. Сегодня ночью я видела свет в закрытой башне. Там кто-то был! Так что утром я украла ключ…

– Что ты сделала?!

– Ключ… стащила в кабинете управляющей. Поверь, я этим не горжусь, но мне же надо было как-то попасть в ту башню и во всём разобраться.

– Погоди минутку, я проверю, твой ли это номер. Да, номер твой. Странно, – протянул Макс, а потом как рявкнул: – А ну отвечай, кто ты такая, и куда ты дела мою Женьку!

А вот эта шутка заставила её улыбнуться, да и «мою Женьку» разлилось мягким теплом на душе. Возможно, где-то в параллельной реальности…

«Но теперь у него «его Лизка», а у меня замок с привидениями».

Она побултыхала ногой в воде, разгоняя облака пены и вернулась к рассказу о сегодняшней чертовщине.

На её живописный монолог друг снова выдал какую-то несуразицу:

– Я думал, вы звезду чертили,

Чтоб принимать нас в октябрят.

А тут у вас поинтересней

Обряд…

– Ну Ма-а-акс, ты можешь быть серьезнее? У меня уже нервы сдают! А ты?! Я начинаю думать, что и Моник, и Фабрис правы – я переутомилась. И теперь вот мерещится всякое. То, чего нет.

– Да ты чего, Жень? Глупостей не говори. Всему этому наверняка есть логическое объяснение.

– Но я его не вижу!

– И не надо видеть, надо рассуждать. Метод дедукции, знаешь такой?

– Но…

– Давай поищем причины и напишем список подозреваемых. Начнем с твоего босса.

– С Фабриса?

– Не, я думал с самого главного. Но окей, давай с розовых штанов начнём. Кроме дурацких шмоток ты замечала за ним странности?

– Да он в принципе странный. А ещё иногда как будто бредит… как-то блохой меня назвал, а сегодня вот капустой.

На том конце Макс снова заржал.

– Так, ладно, а мотивы у него есть тебе вредить? – спросил друг, отсмеявшись. – Кроме тайной ненависти к капусте, я не вижу смысла. Мешай ты ему, он бы просто тебя уволил и всё. Впрочем как и Биг Босс. Это скорее кто-то помельче делает. Может подружка твоя, Мо́ника эта?

– Мони́к, – поправила Женя. –  И она управляющая отелем. Я бы её в «помельче» не стала записывать. Да и к тому же у нас действительно сложились хорошие отношения.

– Ну, как говорит Лизка: женское счастье – лысая подруга.

– Не в моём случае. Я работаю при музее, Моник при отеле. Наши дела вообще никак не пересекаются.

– Тогда с кем пересекаются?

– Эм-м… с мадам Трюдо. Но мы вроде ладим, хоть порой старушка и вредничает. Хотя она не одобряет перфомансы. Ну такая, знаешь, старой закалки дамочка. Если музей, то это должны быть пыльные экспонаты и скучные картины. Никакой клоунады.

– Во-от, уже кое-что.

– А ещё она втихаря попивает полынную настойку во время работы. Там такая подстава случилась…

И Женя вывалила на Макса историю последнего перфоманса.

Друг не просто смеялся, он ржал как конь, за что и получил нагоняй от Тамары Владимировны.

– Ладно, мне пора, – отозвался он в трубку. – А ты пока запиши всех кандидатов в сатанисты, а я потом позвоню. Вечером. Нет, вечером у нас с Лизой планы. Завтра позвоню.

– Макс, погоди минутку! Я тебя попросить хотела!

– Ну?

– Мне зарплату прислали на карту… Я хочу часть суммы отправить дяде Косте.

– О-о, – простонал друг и, наверняка, глаза закатил. – Вот теперь узнаю ту самую Женю.

– Ты сможешь передать деньги дяде Косте, если я вышлю тебе их на карту переводом? То есть надо будет снять в банкомате и отдать наличкой.

– Жень…

– Я понимаю, что это неудобно, но, Макс, пожалуйста, очень тебя прошу. У дяди Кости карты нет, ты же знаешь, он живёт по своим правилам.

– Сделать-то сделаю. Но проблема в другом, Жень. Ты должна понять, что он взрослый мужик и должен сам себя обеспечивать…

– Не начинай, пожалуйста. Я всё это знаю. Но не могу я так, понимаешь? На душе будто камень.

Выслушав ещё парочку спешных нотаций от друга, Женя распрощалась и откинулась на бортик ванной. Вода почти остыла, пена опала.

– Ладно, Макс прав, действительно, напишу список подозреваемых. Трюдо, значит…

Открыв документы в телефоне, Женя внесла первое имя в таблицу. А потом хихикнула, представляя, как старушенция громоздится на табурет и, пьяно икая, выводит мелом символы над косяком.

В графе «характеристика» появилась запись о пагубном пристрастии к настойке. В следующий столбик, названный  «Мотив», Женя записала: «против перфомансов» и выделила всё это жёлтым, посчитав условно безобидным.

После мотива шла графа «возможность».

– Слабореализуемо. Возраст, всё-таки. Пусть останется белым.

Следующим в таблицу попал Фабрис.

И «характеристика», и «возможность» зажглись красным, а вот «мотив» пополнился лишь знаками вопросов.

– Кто ещё? В музее только уборщицы. А, ещё же актеры. Главная ведьма? Техник Себастьян? Официанты?

Список быстро заполнился именами. И если характеристики людей Женя ещё смогла чуть-чуть заполнить, то мотивы так и остались неясными. Хотя «возможности» были у всех, даже у Моник, которую Женя, скрепя сердце, тоже внесла в список. Перебрала она и сотрудниц отеля, любивших посплетничать в «цветочной гостиной». А ещё в таблице появился Люк. Его строчка так и пылала алым, хоть мотив и был не ясен, но уж больно длинной вышла характеристика. Длинной и весьма подозрительной.

– А что, если действительно он? – задалась вопросом Женя. – Только зачем?

Она снова и снова прокручивала в голове все странности, что подмечала за ним, и выводы напрашивались сами собой. Женя вздохнула и выключила экран телефона. Но потом тут же вновь нажала кнопку питания:

– Есть же ещё Элен! Вдруг она знает, что заняла моё место? И эти странные распечатки о Бертин… Та-а-ак…

Женя принялась вбивать данные, даже села прямее, и от этого движения случайно задела локтем бутылочку с шампунем. Та с хлопком грохнулась на пол. В ту секунду в спальне тоже что-то глухо упало.

– Кто там?! – испуганно пискнула она, покрываясь мурашками.