Костры из лаванды и лжи - Урбанская Дарья - Страница 47

До отеля они шли молча. Женя старательно смотрела вперёд, но краем глаза всё же видела, что Эдуар всю дорогу улыбался. Ещё только начало темнеть, но почти на всех этажах в замке уже горел свет. Подходя к каменной балюстраде перед главным входом, Женя подняла глаза и заметила женский силуэт в одном из окон. Она не успела разглядеть, кто это был, так как девушка резко задернула портьеру и скрылась из виду.

«Вероятно, горничная в одном из номеров прибирается после выезда постояльцев», – мелькнула мимолётная мысль.

Расставшись с начальником в лобби – он по-деловому кивнул ей и направился в кабинет – Женя неторопливо побрела в сторону своих апартаментов.

«Какой долгий день… Хорошо, что завтра ещё один выходной!»

Она внимательно осмотрела дверной косяк, но сегодня таинственный недоброжелатель, кто бы он ни был – шутник-коллега или призрак погибшей Бертин, не оставил ей никаких пугающих записок. Но на всякий случай Женя закрыла дверь на все обороты ключа и даже пуфик приставила. Затем она приняла ванну, смывая с себя впечатления дня, и долго ворочалась в кровати, думая то об Эдуаре, то о Кристиане, пока  наконец не провалилась в сон без сновидений.

В середине ночи она проснулась от духоты и жажды и некоторое время лежала, молча прислушиваясь к темноте. Но та сегодня была бархатной и неодушевленной, так что Женя выдохнула с облегчением и потянулась к тумбочке за бутылкой минералки и телефоном. На часах было почти половина второго ночи. Отпив несколько глотков, Женя встала и подошла к открытому окну в надежде, что ночной ветерок охладит пылающее лицо и взмокшие от испарины пряди, что выбились из косы. Поставив бутылку на подоконник, она принялась переплетать причёску, когда в нежилой башне напротив мелькнул огонёк.

Женя замерла. Она несколько секунд напряжённо всматривалась в темноту, но больше ничего не заметила.

«Показалось…»

И в тот же момент в окне третьего этажа отчётливо вспыхнул свет. Ненадолго, но теперь сомнений не осталось.  В правой башне – той самой, что была закрыта после трагического случая с женой Роше – кто-то был.

Глава 21

Воровать оказалось не так-то и просто. Во-первых, Жене не хватало элементарных навыков. И кроме того, её мучали угрызения совести. Но что ещё ей оставалось?

Утром она проснулась, полная решимости разобраться, почему по ночам в пустой башне горит свет, но когда после завтрака пришла в правое крыло, то обнаружила, что дверь заперта. Тогда Женя направилась на ресепшен и попросила ключ у Аннет, но та странно на неё посмотрела и сообщила, что всем сотрудникам запрещено ходить в башню, а ключи имеются только у мадам Бланшар. Признаваться Моник в очередной свалившейся на неё чертовщине Жене совсем не хотелось. Она и так чувствовала себя неловко после той истерики, которую устроила по поводу появления над дверью непонятных символов. Но ключи были только у мадам Бланшар, а потому Женя неспеша побрела в сторону её кабинета, на ходу придумывая речь.

От стука дверь приоткрылась, но внутри никого не оказалось.

– Моник? Ты здесь? – произнесла вслух Женя и почувствовала себя максимально глупо.

В крошечном кабинете просто не имелось мест, где управляющая отелем могла бы укрыться. Разве что под столом. Женя нервно осмотрелась по сторонам и облизала вмиг пересохшие губы. Коридор был пуст. Вот он, шанс раздобыть ключ, не отчитываясь перед Моник! Вполне возможно, что он лежит в одном из ящиков стола. Нужно лишь перешагнуть через порог и собственную совесть…

Удача ей улыбнулась – аккуратистка Моник даже ключи хранила идеально: по одному в  отделении специального органайзера, каждый – с подписанной биркой. Уже через пять минут Женя вернулась к правой башне. Сердце так громко стучало в её груди, что, казалось, сейчас на этот грохот сюда сбежится весь отель. Убедившись, что её никто не видит, она отпёрла замок, бесшумно прикрыла за собой дверь и в изнеможении прислонилась к ней спиной.

– Не быть мне девушкой Бонда!

Её голос глухо разнёсся по шахте лестницы. Настенных бра не было, так что вокруг царил полумрак. Пахло пылью и затхлостью. Когда глаза немного привыкли, Женя заметила, что со второго этажа лился тусклый дневной свет, хоть немного освещающий ступени.  Отдышавшись, она вытерла о джинсы вспотевшие ладони и принялась за осмотр.

На первом этаже дверь в помещения была заперта. Женя на всякий случай попробовала открыть тем же ключом, но он не подошёл. На втором этаже двери в принципе отсутствовали, а весь периметр башни представлял собой единое пространство без деления на комнаты. Женя обошла помещение по кругу, но ничего подозрительнее мешков со строительным мусором не обнаружила. На третьем этаже стены-перекрытия не успели разобрать, и Женя словно попала в свою собственную комнату, но в параллельной реальности. Запылённые окна, дыра в полу, сквозь которую видны балки, сваленные в углу канистры и стройматериалы. В этот раз Женя не застыла на пороге, а зашла внутрь и внимательно осмотрелась, но если ночью здесь кто-то и был, следов не осталось. Она уже собралась выйти, когда заметила на полу цепочку маленьких бурых пятен, тянувшуюся в сторону двери. Женя присела на корточки и поскребла ногтем одно из них.

«Это что, краска? Или… кровь?» – она испуганно оглянулась на развороченный пол. — «Не могли же здесь остаться следы после несчастного случая с женой Эдуара?»

Дверь в другую комнату на этаже была приоткрыта. В щель было видно, что стройматериалы и стремянка аккуратно составлены вдоль одной из стен и завешены серой тканью, сливающейся с цветом каменных стен. Женя толкнула дверь и остолбенела – в середине помещения пол был расчерчен самой настоящей пентаграммой, в середине которой скалился человеческий череп.

– Что за шуточки? – пробормотала она, чтобы подбодрить себя, но звук голоса эхом заметался по пустому помещению, и ей стало окончательно не по себе.

Однако, теперь сомнений не осталось – свет в башне ей не привиделся. Ночью здесь действительно кто-то был, вот только зачем?

«В обычных отелях заводятся клопы, а в нашем завелись сатанисты!»

Женя нервно хихикнула и поёжилась. По спине пробежал озноб. Стараясь ступать аккуратно, она прошлась по периметру меловых линий, не заходя внутрь. Каждый луч звезды был испещрен знаками, похожими на те, что нарисовали над её дверным косяком, и завершался уродливым чёрным пятном растёкшегося и застывшего воска. Кое-где линии словно пытались стереть, мел был размазан.

«Надо поскорее сообщить начальству, что кто-то тут собственные перфомансы проводит. Под покровом ночи».

Женя решительно кивнула своим мыслям и быстрым шагом вышла из комнаты. На лестнице она замерла, вспомнив про чердак. В прошлый раз она не успела там толком осмотреться, но вдруг мародёры и туда добрались? Она взбежала по пролёту и шагнула под самую крышу.

Открывшаяся комната была такой же, какой Женя её и запомнила: заставленной всяким хламом. Она потрогала уголок пыльной ткани, что была накинута на кресло с высокой спинкой.

– Мда, устроили тут тайную комнату для забытых вещей.

Между коробок и мебели вился тропкой узкий проход. Женя решила довести осмотр до конца, чтоб потом с чистой совестью отчитаться перед Моник или Фабрисом. А уж они пусть что хотят делают с этой информацией, хоть сами решают проблему, хоть докладывают Эдуару.

Она дошла до сваленных в кучу старых велосипедов с гнутыми рогатыми рулями.

«Покрасить бы их в белый, а в корзинки спереди положить букеты лаванды – идеальный Прованс вышел бы. Надо сказать мсье Лабафу, может он придумает, как их вписать в концепцию. Что если гостей сначала вести через красивую аллею с розами, кипарисами и милыми велосипедами, а потом – раз! – и развалины. Сыграть на контрастах… Так, а это у нас что?»