Исход чумы - Волков Тим - Страница 16

– О чем вы? – спросил Платон – известный в прошлом певец, а ныне один из помощников Своркина. – Что случилось?

– Был сейчас у него. – Своркин фыркнул, словно вспомнил о какой-то гадости. – У него нюх как у собаки. Что-то подозревает. Говорит, что напряжение какое-то есть.

– Ну и что с того?

– А то, что велено было проследить. А это первый шаг к самым нехорошим делам. Кружок наш по интересам могут прикрыть, а всех нас… в общем, ничего хорошего можно не ждать.

Своркин организовал вокруг себя людей в тот момент, когда понял, что ничего ему не светит от Петра Алексеевича. Не сделает он его своим помощником, выведя из «шестерок», не даст власти. Своркин у него что-то вроде собачки – подай-принеси. А эта роль его совсем не устраивала. Три года, целых три года после начала заселения на «Купол» Своркин верой и правдой служил Петру Алексеевичу, выполнял все его поручения, надеясь, что тот заметит его. А что в итоге? Ни-че-го. А ведь этими тремя годами все не ограничивается. Ведь была долгая служба и до заражения. Сколько? Своркин уже затруднялся вспомнить. И каждый день унижение и какие-то на грани безумия задания.

Например, как-то незаметно на него легла обязанность контролировать ремонтные работы. Почему? Почему он должен был знать, какой сейчас фильтр в работе, а какой на ремонте? Почему должен был ведать о канализации и электропроводке? Почему должен был разбираться в нормах подачи тепла?

Или, например, почему на него упала обязанность сообщать всем о том, что нормы выдачи еды сокращаются? Его тогда чуть живьем не сожрали.

Нет, Своркин с таким раскладом мириться не хотел. И начал готовить лояльных к себе людей. Сначала стал общаться со звездами телеэкрана – те оказались наиболее подвержены манипуляциям и сговорчивы.

Потом, когда первый костяк сформировался, принялся за депутатов и чиновников. С теми было сложнее. Осторожнее приходилось говорить на запретные темы, всегда держа в уме, что каждый из них может в любой момент побежать к Петру Алексеевичу и все выложить.

Но Своркин справился. Многие обитающие в «Куполе», живущие не один год взаперти, разделяли мысли Своркина. Им тоже хотелось глотка свежего воздуха, во всех смыслах.

А едва Своркин заговорил о том, что есть возможность, пусть и призрачная, но попадания обратно на Большую землю, то рейтинг поддержки и вовсе возрос. Но ведь шанс действительно был.

Сегодня Своркин решил разыграть окончательную козырную карту. Терпеть уже нет сил. Да и ставки возросли. Слишком опасно.

– У него есть лаборатория. И в этой лаборатории уже давно все сделано, понимаете? Антидот уже есть.

Народ зашептался.

– Как это… сделан? – спросил один из чиновников.

– Именно так. Сделан. Я собственными глазами видел. Но нам он его не дает. Знаете почему? – Своркин пристально оглядел всех присутствующих. – Да потому что хочет власти над нами. Вот и все. Ведь антидот, едва он окажется у нас, у простых людей, в руках, сразу же подарит самое ценное – свободу. Зачем нам нужен будет «Купол» с его мудреными системами очистки воздуха? Зачем нам нужен будет тройной периметр охраны? Ничего этого нам уже будет не нужно! Мы станем свободными! Мы все вернемся к себе в города. Вы это понимаете?

Народ оживился. Он это понимал.

– Едва у нас появится в крови антидот и наночума будет нам не страшна, мы сможем вновь вернуться на Большую землю, в свои дома и города. Мы сможем начать строить новую цивилизацию, свободную, великую! А этот, – Своркин брезгливо кивнул на дверь, словно Петр Алексеевич стоял за ней, – не хочет этого. Он построил свое мини-государство, в котором он – царь и бог. А мы тогда кто? Мы рабы его! Не верите?

Своркин вновь оглядел всех.

– Думаете, если у вас есть сауны и спа, массажные кабинеты и кинотеатры, то вы свободны? А вот черта с два! Вы рабы! Еще больше рабы! А эти все ваши рестораны – это только иллюзия свободы. Захочет он – и вмиг все закроет, а вас под домашний арест посадит. Понимаете? «Купол» – это тюрьма. А вы все купили билет в эту тюрьму! Вы – под куполом!

Своркин визгливо рассмеялся.

– Послушай, – обратился к нему Платон. – Мы и так все на нервах, а ты только масла в огонь подливаешь.

– А разве я не прав? – спросил Своркин, посмотрев на Платона безумными глазами, полными огня. – Разве я не прав?

– Прав, но…

– Без всяких но. Думаешь, у него «Купол» один?

– Что ты имеешь в виду? – ошарашенно спросил Платон.

– Мы не одни у него такие в инкубаторе сидим. У него много нас. Не думайте, что вы такие все исключительные. Да, нам удалось выжить, переждать в «Куполе» три волны болезни. Но что дальше? До каких пор мы будем сидеть? Пока он нас не заставит сапоги свои целовать? А он уже заставил, только вы этого еще не поняли.

Своркин устало сел на стул. И бросил козырную карту, которую приготовил напоследок:

– Нормы еды будут снижены еще вполовину – до конца этой недели. Таков приказ Петра Алексеевича.

– Как это – вполовину?! – начал возмущаться народ.

– Что же жрать-то нам? Там и так размазано по тарелке пара ложек. А теперь же что?

– Это настоящий произвол!

– Издевательство!

Выждав, когда гнев достигнет нужного градуса, Своркин продолжил:

– Поймите, ресурсов в «Куполе» мало. И пополнять их никто не собирается. Хотите драться за кусок хлеба? Пожалуйста. А я хочу быть свободным.

– Мы тоже хотим, – сказал Платон.

И толпа одобрительно закивала.

– Мы тоже! Мы тоже хотим быть свободными!

– Надоело!

– Долой клетки!

– Ты только скажи, что надо делать.

– Есть у меня план, – улыбнулся Своркин.

И махнул сидящим, мол, слушайте внимательно, сейчас начнется самое интересное.

– Меня зовут Петр, – представился водитель.

Он был крепок, и Макс сразу сообразил, что он из военных.

И это еще больше не понравилось парню. Военные в зараженном мире не внушали доверия. Тем более после того, о чем предупредил профессор Большаков. А сейчас, по прошествии времени, все могло только усугубиться. Власти нет, контроля нет, делай что хочешь. Или напротив, военные в этом мире стали чем-то вроде новой власти? Последним оплотом человечности?

Ох, знать бы ответ на этот вопрос!

Макс вновь присмотрелся к незнакомцу. Крепок. Лицо как вырубленное из камня. Взгляд с какой-то безуминкой. Нет, чутье даже не шепчет – кричит, что этот человек опасен.

«Надо быть начеку».

– А вас как зовут? – спросил незнакомец.

– Максим, – представился путник.

– Егор.

– Какими судьбами вас сюда занесло, Максим и Егор? – спросил Петр.

– Идем туда, где потеплее, – расплывчато ответил Макс. – Но вот что-то заблудились.

– Да, нынче зима быстро сковала. Все снегом занесло, так что заблудиться немудрено.

– А вы куда путь держите? – спросил Егорка, за что получил от Макса полный злобы взгляд.

– Я? Да так, мотаюсь туда-сюда! – усмехнулся назвавшийся Петром. – Жизнь – она такая, никогда не знаешь, где окажешься в следующий момент. Правильно я говорю? Сегодня ты по земле ходишь, завтра – под землей окажешься!

Мужчина хрипло рассмеялся, но путники не поддержали его.

– Ну так что, поедете? Могу подкинуть, – предложил Петр, кивая на уазик.

Макс сомневался, хотел даже отказать. Но вновь в разговор влез Егорка.

– Конечно, поедем!

«У этого парня совсем инстинкта самосохранения нет!» – злобно подумал Максим, глядя на своего нерадивого спутника.

Но инстинкт самосохранения у Егорки, конечно же, был – иначе бы парень не дожил до этого времени. И инстинкт тоже подсказывал не соглашаться ехать с незнакомцем. Только вот оружие, висящее на поясе у путника, говорило о том, что свидетелей оставлять Петр не будет.

А так, пока едут, есть возможность разработать план, как действовать дальше.

Сели в машину. Некоторое время ехали молча. Потом густую тишину нарушил Петр: