Веселинка. Как стать феей (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 24

- Колечко у тебя зачарованное, - поморщился Велизар. - Жжётся.

Я быстро стянула колечко с пальца (проклятое украшение ещё слезать не хотело!) и положила его в маленький потайной карманчик, ловко спрятанный на поясе.

- Так гораздо лучше, - обольстительно улыбнулся Велизар, нежно поцеловал мне руку, а потом положил её себе на локоть:

- Идём ужинать, моя Фея.

В столовую мы вплыли как самая настоящая пара, не замечая ничего вокруг. Я даже не знаю, что было на ужин, всё это было так мелко и незначительно по сравнению с бездонными тёмными глазами Велизара, его чарующей улыбкой и чуть хрипловатым голосом. Ах, мамочка, я влюбилась!

- Прогуляемся? - предложил после ужина Велизар и мягко повлёк меня к двери, которая, как я уже знала, ведёт в сад.

На меня всё сильнее накатывала усталость, от избытка впечатлений начинала побаливать голова, но, тем не менее, я согласно кивнула. Не так уж и часто меня приглашали на прогулку симпатичные ребята, чтобы капризничать и отказываться. И вообще, мухи слетаются на мёд, а не на уксус. Велизар привёл меня в уединённую беседку, так плотно увитую плющом, что внутри неё царил непроглядный мрак. Не самое романтичное местечко. Я зябко передёрнула плечами и придвинулась поближе к Велизару. Нет, темноты я не боюсь, просто так, на всякий случай. В темноте прозвучал приглушённый смешок Велизара, а потом тренькнула струна. Ух ты, для меня будут петь! Для меня!!! Я радостно пискнула, приглушённо хлопнула в ладоши и застыла, готовая внимать серенаде в мою честь. Велизар опять усмехнулся, уже увереннее тронул струны и запел. Его голос, в царящей вокруг нас тьме, обвивался вокруг меня вполне ощутимым коконом, подчиняя, захватывая, завораживая. Широко распахнув глаза и замерев на месте, я всей душой внимала песне на незнакомом языке, готовая следовать за певцом хоть на край земли, хоть ещё дальше. Велизар запел громче, увереннее, я машинально придвинулась к нему ближе и тут же пронзительно закричала от обжигающей боли. Спрятанное в карман колечко раскалилось и прожгло ткань, а судя по ощущениям, и всю меня целиком. Скуля от боли, я прижала руку к ожогу, и колечко моментально скользнуло мне на палец, так его сдавив, что я опять закричала. Романтика вечера была испорчена напрочь. На меня навалилась страшная усталость, от боли по щекам бежали слёзы, настроение было безвозвратно испорчено. Я поняла, что больше всего на свете хочу очутиться в своей тёплой и уютной кровати.

- Кажется, нам пора, - в голосе Велизара отчётливо прозвучало раздражение. Я его не осуждала, понятное дело, он обиделся. Готовил романтический вечер, а тут такое безобразие. Никогда больше не приму сомнительных подарков, тем более, от Лиха одноглазого! Не даром его... её все боятся, совсем не зря!

- Прости, - простонала я, - я всё испортила.

Велизар помолчал, но потом всё-таки мягко произнёс:

- Ничего страшного, ты ни в чём не виновата.

Ага, будь я совсем наивной дурой, даже поверила бы! Мы медленно добрели до общежития, причём я из чистой гордости не висела на своём спутнике, а держалась ровно и шла твёрдо, а потом Велизар поцеловал мне руку, попрощался и ушёл, оставив меня одну в коридоре. Вот тебе и романтика, вот тебе и герой без страха и упрёка! Сил на то, чтобы обижаться не осталось, но настроение испортилось ещё больше, хотя я наивно предполагала, что больше просто некуда. Ладно, ну их всех, спать хочу. Я повернула по коридору, прошла несколько шагов и замерла, прижав руку к губам. Я не помнила дороги в комнату. Совсем. Начисто из головы вылетело. Хозяюшка постаралась, не иначе, домовые могут такие шутки проворачивать, если обиделись, а в том, что домовушка обиделась, не было никаких сомнений. В тот самый момент, когда я уже готова была дать волю слезам, из-за полворота долетел задорный мотивчик, а потом показался Лучезар собственной персоной. Судя по довольному виду и лёгкому беспорядку в одежде, брат моей подружки тоже возвращался со свидания, но его встреча закончилась не в пример лучше моей. Увидев меня, Лучезар остановился и с лёгкой улыбкой спросил:

- Ты чего в коридоре застыла, Веснушка?

Я шмыгнула носом, поспешно смахнула слезинки со щёк и неохотно буркнула:

- Меня Хозяюшка домой не пускает.

- Пошли ко мне.

Я опешила. Нет, он это серьёзно или как? Вот как мне на подобное безобразие реагировать, а? Я, между прочим, девушка приличная!

- Спятил?! - обиженно зашипела я, позабыв про боль и усталость. - Ещё не хватало, к парню в комнату идти на ночь глядя!

- К Велизару бы пошла не задумываясь.

Разум окаменел, гордость грохнулась в обморок, а вот инстинкты сработали моментально. В пустом тихом коридоре звук пощёчины прозвучал особенно громко и вдохновляюще, у меня даже сил прибавилось.

- Можно подумать, я не прав, - проворчал Лучезар, потирая щёку.

Я опять замахнулась, но в этот раз синеглазый нахал оказался быстрее и, ловко схватив меня за руку, притянул к себе с такой силой, что мне даже дышать было тяжело. Или это от того, что сердце колотилось обезумевшим дятлом?

- Пусти немедленно, - трепыхнулась я, чувствуя обжигающий жар мужского тела. Крепкого и мускулистого, насколько я могла судить собственной спиной и не только ей. - Пусти, а то кричать буду!

- Попробуй, - прошелестел Лучезар, выразительно склоняя ко мне всклокоченную светлую голову.

Ой, нет-нет-нет-нет!!! Я отчаянно замотала головой пытаясь избежать поцелуя, но с тем же успехом могла ветер руками останавливать. Меня чуть сильнее прижали, а пока я пыталась сделать хоть крохотный глоточек воздуха, властно и жёстко накрыли мои губы своими. Да, не так я представляла себе свой первый поцелуй, совсем не так и совершенно не с тем, но реальность, как это чаще всего и бывает, превзошла все мои ожидания. Меня накрыло опаляющей волной, и в этом пламени таяли боль, усталость, страх, обида и одиночество. Я подобно чудесной птице сгорала в огне и в этом же огне обретала новую жизнь, наполненную яркими красками, чарующими ароматами, а ещё тёмными, не познанными пока желаниями. Чьи-то голоса прозвучали где-то на границе моего сознания, я легко отмахнулась от них, но Лучезар насторожился и прервал пьянящий поцелуй, заставив тем самым и меня включить голову. Тяжело дыша я огляделась и едва не застонала. Если я правильно помню, а память хранит мне верность с истовостью жрицы культа Чистейших, Лучезар сгрёб меня в свои медвежьи объятия прямо посреди коридора, как же так получилось, что я оказалась прижата к стене, а мои руки самым наглым образом обвивают шею этого несносного красавчика, причём явно не с тайным намерением эту самую шею свернуть? Я попыталась отстранить Лучезара, но он приложил мне палец к губам, а потом легко, словно я была невесомой пушинкой, отнёс меня в тёмную нишу и прикрыл собой. Я честно попыталась отпихнуть от себя Лучезара, но с тем же успехом могла двигать скалу. Богатырь, чтоб ему Фея-крёстная в тёщи досталась! Я уже собиралась высказать Лучезару своё пусть и нелестное, но честное мнение о его поведении, как он закрыл мне рот ладонью и тихо, повелительно прошептал:

- Тс-с-с, тише, а то заметят.

Перспектива быть застуканной в полутёмном коридоре да ещё и с завзятым бабником меня не прельстила, я послушно замерла, прислушиваясь к постепенно приближающимся шагам и негромкому гудению голосов. Так, двое, мужчины, голос одного мне знаком. Кто же это может быть? Я немного подалась вперёд, прислушалась.

- Валидуб, ты зачем Ефросинью дубинкой по голове ударил? - укоризненно гудел декан факультета Героев.

- Дык, эта... я думал, она спит, хотел её разбудить, - уныло, видимо, уже не в первый раз оправдывался Дуб.

Да уж, оригинальный способ побудки!

- А в гроб зачем полез? - продолжал Илья Иванович сурово.

- Дык эта... Лихослав сказал, што это обряд такой, посвящение в Герои. Вы же тоже ползали, - даже с ноткой гордости и сопричастности к делам великих произнёс Дуб.

Илья Иванович смущённо кашлянул, провёл широкой ладонью по бороде. Из песни слова не выкинешь, было у Муромца приключеньице с гробом. Мне дядюшка Леший рассказывал, как оно на самом деле было, в песнях-то, как всегда переврали всё, а Леший своими глазами видел, он тогда совсем малой был, от батьки своего не отпочковался ещё. Так вот, встретились как-то раз два великих богатыря: Святогор да Илья Муромец. Как это чаще всего у мужчин бывает, сначала поратились друг с другом, потом встречу отметили, а потом из-за какой-то ерунды поспорили и опять ратиться стали. В процессе этого поединка они сгоряча снесли крышу у избушки Бабы Яги, намяли шею Змею Горынычу и вытащили из проклятого болота гроб заповедный. Уж не знаю зачем, на этот вопрос мне даже дядюшка Леший внятно ответить не смог, Святогор с Ильёй Ивановичем решили гроб примерить, кому, мол, подойдёт. На кой им это нужно было, я не знаю, но первым лёг Муромец. Ему гроб показался широковат да жестковат, и он из него вылез. Богатыри приняли ещё медовушки, а потом в гроб полез Святогор, более того, попросил себя крышкой накрыть. Муромец его накрыл, а вот освободить уже не смог, принял гроб заповедный жертву и не отпускает. Илья Иванович попытался мечом гроб разрубить, да где там! На каждый удар новый стальной обруч появлялся. Так бы и сгинул Святогор, став наглядным пособием о вреде пьянства, да за гробом пришёл Кощей Бессмертный. Долго ругался, руками размахивал, а потом Святогора из гроба вытряхнул, плюнул на землю и исчез в дыму и пламени, пока богатыри головы чесали да соображали, не стоит ли намылить шею злодею-супостату. Сейчас гроб заповедный на факультете Злодеев стоит, под надёжной охраной, но всё равно находятся дурные головы, которые так и норовят в него залезть. Парни, что с них возьмёшь!