Экзотеррика. Квантовый скачок - Головачев Василий - Страница 7

Цифранж зала заседаний ЦЭОК привёл Дарислава в ступор: когда дверь распахнулась перед ним, он вышел… на вершину столовой горы, выросшей посреди сверкающего золотом и жемчугом ущелья, отвесные склоны которого напоминали гигантские сколы кристаллов пирита. Небо над ущельем, всё в «нефтяных» разводах, светилось тусклым серебром, солнца не было видно, так как оно пряталось за толстым слоем облаков. Это был пейзаж Венеры.

Шмелёв хмыкнул, обходя замедлившего шаг спутника.

– Первый раз видишь венерианский ландшафт?

Дарислав очнулся:

– Просто не ожидал…

– Сейчас выключу. – Шмелёв отошёл.

«Золото» и «кристаллы» венерианского пейзажа – это сверкали отложения серы и разных соединений углерода – действительно исчезли, стены зала приобрели естественный «земной» вид, не отвлекающий собравшихся.

Формат заседания был объявлен заранее: личное присутствие, – и в небольшом зале Центра присутствовали две дюжины «живых» руководителей Российского космического союза, служб безопасности и учёных, связанных с темами ксенологических проблем, а также изучения страшного наследия древней всегалактической войны. Начал заседание директор РКС Мишин, невысокий шестидесятилетний крепыш, светловолосый и светлоглазый. Он прошёлся по разделам совещания и предоставил слово Шме- лёву.

Дарислав сел рядом с Александром Етоевым, первым замом Шаргина, которого он знал хорошо и ценил как самого уравновешенного контрразведчика в рядах Коскона, спросил, понизив голос:

– Саша, в чём причина офлайна? Мы же могли пообщаться по линии.

– Слишком важная тема, – ответил Етоев, высокий блондин с причёской «гриф»: косое крыло волос слева направо, на ухо. – Вызваны только люди, принимающие решения.

– А точнее?

– Сейчас узнаем, – улыбнулся Александр.

Дарислав понимающе улыбнулся в ответ и приготовился слушать.

Доклад Шмелёва длился всего полчаса. Присутствующие прекрасно знали ситуацию и оживлялись только в тех случаях, когда речь касалась кого-то из слушателей.

Сначала Шмелёв сообщил об известии, полученном от Шапиро пятого января и выловленном из космических бездн комплексом дальней космосвязи «Аргус» на Луне. Потом освежил данные о Тьмире, доступном далеко не любому земному аппарату, и конкретно – о Замке Драконов, представлявшем собой портал в Мультиверс.

Присутствующий на совещании физик Весенин затеял было дискуссию о строителях Замка, предлагая версию персонального подхода к проблеме, в частности, он ратовал за участие в создании портала моран, то есть жителей Тьмира, а земные птерозавры, по его мнению, лишь воспользовались уже построенным комплексом, но Мишин осадил Весенина, хорошего специалиста, но очень капризного и себялюбивого человека, заметив, что затронутая тема требует дополнительных исследований.

Во второй части доклада Шмелёв сообщил о безуспешных попытках коммуникаторов Земли достучаться до разума Ланиакеи с помощью беспилотных аппаратов, потом о таких же безрезультатных попытках связи с ядранами, обитателями центрального ядра Млечного Пути, и закончил речь сообщением о шести найденных с помощью Реестра Мёртвой Руки древних цивилизаций, как в самой Галактике, так и за её пределами. После этого открытия счёт военных баз, принадлежащих уничтоженным расам, увеличился до тринадцати, их надо было срочно обнаружить и нейтрализовать, пока этим делом не занялись частные археологические компании, ЧАКи, оплачиваемые и снабжаемые многими бизнес-структурами Земли.

Шмелёва, севшего слева от Дарислава, сменил в фокусе трибуны Мишин.

– К двум из объектов Реестра, – сказал он, – изъявили желание отправиться американцы, к чёрной дыре в Стрельце – китайцы, остальные три обязались обследовать мы. Туда будут направлены корабли дальней разведки.

– Это если всё пойдёт по плану, – проворчал Шаргин, самый молодой генерал в структуре Коскона, ставший его директором после скандального увольнения прежнего руководителя, работавшего на иностранные спецслужбы. – По нашим данным, этими же объектами заинтересовались ЧАКи Америки и Малобритании.

– Значит, нам надо поторопиться с посылом хорошо экипированных экспедиций. Но для нас важнее портал в Тьмире. РКС предлагает направить туда эскор «Салют» под командованием Давлетьярова. Прошу проанализировать рекомендации и дать решение.

– Мне кажется, лучше послать судно посерьёзнее, – хмуро проговорил Весенин. – Крейсер «Ра», к примеру.

– Мотивы? – посмотрел на учёного Мишин.

– Ну… он мощнее… лучше вооружён…

– Эскоры вооружены не хуже и способны пересекать пространство быстрее. Ещё возражения?

– Н-нет.

– Спасибо. Итак, товарищи, прошу высказываться.

– Кто войдёт в состав спецгруппы эскора? – спросил начальник подготовки личного состава ЦЭОК генерал Бояндин.

– О составе мы поговорим отдельно, – сказал Мишин. – Руководителем экспедиции предлагается Дарислав Волков. Вместе с ним и Даниилом Эрнестовичем (речь шла о главе бригады сил специального назначения Коскона Савицком) вам предлагается отобрать лучших из лучших, потому что риск полёта в Тьмир почти смертелен.

Дарислав, не ожидавший такого поворота дел, ошеломлённо глянул на Мишина, потом на Бояндина.

– Я… э-э… готов…

– Сам разберусь, – скривил губы сорокадвухлетний генерал-лейтенант, которого Дарислав не любил до такой степени, что у него сводило скулы от дребезжащего говорка генерала. Впрочем, Бояндина практически никто в Центре не любил за высокомерие и нередкие проколы с назначениями специалистов на важные посты.

– Завтра соберёмся и обговорим состав. – Мишин не стал заострять внимание на тоне генерала. – Продолжим.

Совещание продлилось ещё полчаса, и Дарислав вышел вместе с Етоевым и Шмелёвым в коридор.

– Возьмёшь меня? – шутливо спросил Шмелёв.

Дарислав озадаченно посмотрел на полковника.

– Ты действительно хочешь полететь?

– А что? – стал серьёзным Илья. – Не подойду? У меня неплохой опыт спецопераций и дальних полётов, Диана подтвердит.

– Шаргин тебя не отпустит.

– Замолви словечко.

– Я не против.

– Зато я против, – брюзгливо заметил вышедший из зала Бояндин. – Отбирать экипажи и научные группы – моя прерогатива.

Разговаривающие переглянулись.

– Но лететь не вам, Эйд Илларионович, а ему, – подошёл Шаргин. – Разумеется, вы примете участие в подборе кадров, так как знаете многих специалистов. Но что касается спецкоманды, решающее слово останется за адмиралом Волковым. Он участвовал во всех дальних экспедициях, связанных с обнаружением Реестра Мёртвой Руки и контактов с боевыми роботами, и лучше осведомлён, на кого может опереться. За вами же формирование научной группы.

Бояндин потемнел:

– Буду вынужден возразить, Владислав Михайлович. Мой опыт позволяет мне…

– Ваше право, – перебил генерала Шаргин, – возражать. Однако на тему кадров мы поговорим завтра.

Бояндин пожевал губами, формулируя ответ, ничего не придумал и молча удалился к лестнице вслед за остальными участниками совещания. Все смотрели ему вслед. Потом Шмелёв задумчиво проговорил:

– В девятнадцатом веке обеспеченные чиновники России отмазывали своих детей от службы в армии, покупая у медиков диагноз «hernia», с латинского – грыжа. С тех пор и появилось знаменитое выражение «страдать хернёй». Вам не кажется, что господин Бояндин именно этим и занимается?

Етоев рассмеялся.

Шаргин улыбнулся, похлопал заместителя по руке:

– Зайди через полчаса.

– Слушаюсь.

Директор Коскона отошёл.

– Что будешь делать? – спросил Дарислава Александр, став серьёзным.

– Подбирать группу. Готовься, Илья, ты первый кандидат. Подумай, кого бы ты хотел взять с собой из тех, кто железно необходим.

– Серёгин, Кудрявцев… я понял, к вечеру дам список. Численность группы?

– Мы не знаем, с чем придётся столкнуться в Тьмире, поэтому буду настаивать на полной оперативной упаковке.

– Взвод, рота?

– Рота со всем оружием и экипировкой в эскоре не поместится. Максимум отделение, десять бойцов, но лучших.