Путешествие в молодость (СИ) - Отсюдов Мефодий - Страница 9

Когда моё тело, держась за стену, вошло в кухню, бабка, оценив моё состояние опытным взглядом, лишь развела руками. Я приложил палец к пересохшим губам и, удерживая подкатившую рвоту, поковылял во двор к умывальнику.

Свежий деревенский воздух и прохладная вода бодрили. Пара глотков живительной влаги из стоявшего у умывальника ведра добавили ещё пару XP к пошатнувшемуся здоровью. Окончательно же настроение улучшилось, когда я обнаружил в сарае свою старушку, а потом и источник стука нашёлся.

Какие-то незнакомые и судя по всему, как и я, уставшие после вчерашнего мужики, чинили бабкин палисадник.

— Вы кто? — уточнил я хриплым голосом.

— Саныч прислал. Забор чиним, — буркнул похмельный тип.

Решив, что это бригадир, я жестом подозвал его.

— А пивка нет? — озираясь по сторонам, поинтересовался я.

— В рабочее время ни-ни, — шумно сглотнув слюну, огорчил меня работяга.

Горестно вздохнув, я поплелся домой. На столе меня ждала стопка оладушек и трехлитровая банка с молоком. Опохмелом в этот раз даже и не пахло.

Бросив беглый взгляд на притаившуюся в углу флягу, я расстроился ещё больше. Крышка была обмотана мощной цепью, концы которой были прикованы к ручке амбарным замком.

— Даже и не косись туда, — погрозила мне полотенцем бабка. — Предлагала же нормальной самогонки, так нет же, виску энту, на старых портках настоянную они пить изволят, — намеренно коверкая слова и рецептуру изготовления элитного алкоголя, ворчала старушка. — А теперь головка бо-бо? Так тебе и надо! Сиди, ешь оладушки и молоко, вон, пей.

В дебаты с бабкой решил не вступать. Морщась, словно это был чистый спирт, я залпом опрокинул в себя первый стакан натурального молочка. Прислушался к протестующему желудку. Через минуту решился и налив ещё, принялся через силу жевать оладушек. Есть не хотелось, но я понимал — надо.

— Ты бы хоть сегодня дома посидел, — запричитала бабка, наблюдая за моими потугами.

— Ба, да я уже понял, что мне давно не пятнадцать лет, — аргументировал я, стараясь протолкнуть жирный оладушек в желудок.

— Ну да, ну да, — хмыкнула бабка. — Вырос он, а культурно выпивать так и не научился. Колька вон, мужиками который командует, что полисадник мой чинят, норму знает. Вчера вечером в луже полежал и пузыри носом попускал, а с утра на работу пошёл. А знаешь почему? Потому что меру знает. А ты её не знаешь, а ещё и пьешь всякую дрянь, — назидательно жестикулируя, вразумляла меня старушка.

Я вздохнул. Хотел выдать бабке что-то на тему сына маминой подруги, но передумал. Не хотелось бабулю расстраивать. Она же не со зла. Наверное.

Справившись с очередным рвотным позывом, я вновь приложился к стакану с молоком. Натурпродукт, как оказалось, сушняк лучше минералки сбивает.

Спокойно поесть мне не дали.

— А дядь Санька дома? — прервал мои страдания бодрый голос Чижика. — Батя зовет. И участковый, — добавил юнец, ехидно улыбаясь.

Я аж закашлялся. Такое внимание к моей персоне совершенно не радовало.

— Подождут! Сейчас он поест и выйдет, — стуча мне по спине кулаком, огрызнулась бабуля. — А ты не спеши, не убежит от тебя улица эта, — это уже мне адресовалось.

После таких слов я очередной флешьбэк словил. Хотя поначалу показалось, белочку. Глянул на засланаца исподтишка, вылитая копия юного Саныча в дверях мнётся, подмигивает мне и большой показывает. Мол, тема есть. Давай вкидывай калорию и погнали уже! Помотал головой — отпустило. Не Саныч, а Чижик в дверях тусил.

— Дядь Сань, давай быстрее. Петрович злой чего-то. И батя сильно не в духе, — проканючил засланец.

— Петрович — это кто?

— Говорю же, участковый. Требует выдать ему вандалов, порушивших часть любавинского культурного учреждения, — ввёл меня в курс дела малой.

Мда, час от часа не легче. Но, то ли бодун на меня так повлиял, то ли эта морда, что вчера втихаря тырила у нас вискарь, а сегодня бодра и свежа, меня на троллинг спровоцировала…

— Ба, суши нам с Чижиком сухари. Чую, ждет нас с подельником дорога дальняя, дом казенный, — превозмогая страдания, подмигнул я засланцу.

— Типун тебе на язык, — всплеснула руками бабка.

Чижик, по-видимому, тоже восприняв мой похмельный юмор всерьез. Почесал затылок, буркнул, что на улице подождет и свалил.

Мучить страждущих я не стал. Тем более что еда не очень-то и лезла в меня. Через три минуты при полном параде вышел к оболтусу.

— Стук знакомый замка, снова будит меня. Вновь на сердце тоска заключённого дня, — жалостливым голосом напевал я, медленно шествуя по селу в сопровождении Чижика и подставляя солнечным лучам свою похмельную морду.

Засланец моей показной жизнерадостности не разделял. Но и следов волнения не было видно.

— Дядь Сань, харош нагнетать! Батя щас поорёт, а потом отмажет. Ты же ничего такого не сделал? — самоуверенно прервал мой творческий порыв Чижик.

Меня от такой наглости аж зло взяло. Пришлось переходить к более действенным методам.

— Угу, отмажет. Он из-за пропущенной драки вчера вон как расстроился. А сейчас в дона Карлеоне играть будет, — начал я разогревать попутчика. — Я тут что прикинул. Бери всё на себя. Тебе восемнадцати нет, суд учтёт и срок скостят. А может, даже, условкой отделаешься, — обрисовывал я перспективу. — Так-то драку ты затеял.

— Тролишь? — насторожился малой.

— Подъебываю, — уточнил я, отвесив Чижику лёгкий подзатыльник.

— За что? — завопил обиженный попутчик.

— За вчера и за сейчас.

— Чегоооо?

— За базаром чтобы следил! — прояснил я ситуацию.

И пока Чижик в непонятках мотал головой, отвесил ему смачного пенделя.

— За базар отвечать нужно. Вчера огреб за свое языкастое мажорство, сегодня опять на те же грабли наступить хочешь. Иди, давай, — злился я. — Сам же вчера ныл, то батя тебя бросил как котёнка. Значит разруливай проблемы сам! А ты только жаренным запахло, сразу за родительской задницей сныкаться решил?

Так, коротая время за дружеской беседой и передачей бесценного жизненного опыта, мы добрались до фермерского дома.

Во дворе за круглым столом, стоявшим под внушительным навесом, нашу делегацию с запотевшей кружкой пива поджидал Саныч. Рядом с ним, играя пышными усами, сидел хмурый участковый.

— Здравия желаю, товарищ начальник, — обозначил я свое присутствие.

— Майор Забалуйко. Сергей Петрович, — не отрываясь от бумаг, представился мент.

Саныч, хитро лыбясь, салютовал мне пивом. Даже завидно стало. Уж больно вид у него бодрый был. Как будто спал всю ночь, а не с вискарем и портвейном боролся путем активного потребления.

— Куда малолетнего разорителя палисадников сдавать? Говорят, за них награда положена? — попробовал я разрядить обстановку.

Шутка юмора явно не удалась. Участковый и усом не повёл, Саныч пивом подавился, а Чижик сделал вид, что ему срочно нужно что-то в мобилке найти. И вообще он задание выполнил, дядю привёл, а теперь и в уголке затихариться можно.

— Кто такой? Зачем несовершеннолетним телесные повреждения нанес да еще имуществом, признанным объектом культурного наследия? — оторвавшись от бумаг, поинтересовался участковый.

— Александр Филин. Приехал к бабушке в гости. А по поводу драки, так они первые начали. У нас самооборона. Честное слово, — состроив невинную морду, рапортовал я. — Эти несознательные элементы из села Любавино, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, начали дружественного мне пилота мотоцикла марки “Чезет” пользовать вместо боксерской груши. Меня это, как истинного борца за справедливость, возмутило. И мне пришлось внести поправки, скинув пелену с глаз тренирующихся. Доказательство правоты моих слов, как говорится, можно обнаружить на лице моего юного спутника.

Выслушав мои доводы с каменным лицом, Забалуйко снял фуражку, протер блестящую лысину платочком и вновь уставился на меня немигающим взглядом.

— Да хрен с ней, с дракой. Ты мне объясни, объект культурного наследия нахрена ломать нужно было? — вновь завел свою шарманку майор.