Огненное-лето-44-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 38

Похоже, испугал я финнов более чем серьёзно, да и рациональны те, потери не любят, особенно такие большие, чую переговоры о выходе Финляндии из войны уже во всю идут. Пока же те ещё горят красным, а раз это так, то останавливаться я не желал категорически, так что с темнотой достал «Шторьх», и поднявшись в небо с дороги, неплохая тут, асфальтированная, главная трасса, оставив горевшие машины позади, и полетел к Хельсинки. Я не собирался биться лбом в засады финнов, как это делал днём, проще перелететь всё что те мне приготовили, и с шумом войти в Хельсинки. Да, я решил повторить то, что творил в Бухаресте в сорок втором. Так и сделал, только облетел столицу Финляндии стороной и совершил посадку с противоположной стороны от той, где двигался к Хельсинки. Со стороны Ханко совершил посадку. Достал из ангара все одиннадцать единиц техники, про арты не забыл, благо платить не нужно, всё в ангаре уже куплено, и пошёл на город. Об этом столичные жители узнали сразу, арты грохотали полу залпами. Это означало что три било по одной цели, две по другой, для полных залпов целей не было. А накрывались суда, что стояли в порту, их шесть было, плюс с десяток каботажников, даже было несколько боевых, три похожие на тральщиков, немецкий старый эсминец, вроде ледокол и пара канонерок. Как закончил по ним, стал работать по береговым укреплениям и особенно по батареям, что защищали столицу с моря. В общем, для арт работы хватало, причём, те зашли со мной в город, двигаясь в тылу, их два тяжа охраняли, остальные двигаясь по двум параллельным улицам работали на поиск и уничтожение. А всего. Заводы, фабрики, казармы, военные училища, даже магазины и лавки расстреливали. В прошлый раз, в сорок третьем, я также тут поработал. Жаль не дали нормально закончить, гады перемирие заключили, с выходом Финляндии из войны. Одно было ясно, меня подобным больше не остановить. Голубым пока не окрашивается, что облегчало мои действия. Да, могут возникнуть натянутые отношения с властью Союза, но переживём. Сами против финнов воевали, а тут друзья на век, в засос целуются. К чёрту их, как проститутки себя ведут. Это моё личное мнение, его можно оспорить, найти аргументы почему Союз так поступил, но я не хочу. Меня вполне устраивало моё мнение и другого мне не нужно.

Глава 14.

«Слёзы – не оружие женщины, её оружие – это искренняя улыбка».

Гакт Камуи.

Финны меня не поразили, в принципе, я ожидал подобного. Это вполне в духе финнов и немцев. Так вот, по столице Финляндии, похоже тут целая дивизия была расквартирована, с учётом, как не хватает войск на передовой, удивительно, также действовали добровольцы из гражданских, юнцы и пожилые ветераны, наспех собранные в заградительные отряды. Зачищал баррикады, где они воевали, с особой тщательность. Взяли в руки оружие, значит солдаты, а в плен я их не беру. Бежать от меня надо, бежать, по беженцам, что покидали столицу, я не стрелял. В общем, солдаты дивизии и добровольцы постоянно лезли, отчаянно защищая свой город. Я прошёл его по двум улицам в одну сторону, развернулся, и двигался обратно по двум другим улицам, оставляя за собой многочисленные пожары и смерть. Не всегда. Если где гражданские могут пострадать, особенно дети, работал ювелирно, или просто проходил мимо. Я солдат, а не маньяк, убивающий налево и направо, просто хорошо делал свою работу. Так вот, от дивизии остались рожки да ножки, зачистил пока в одну и вот в другую сторону работал, да и добровольцев поубавилось, когда обнаружил на окраине, куда двигался, как гонят толпу в рванном военном советском обмундировании. Советских военнопленных пригнали, решили остановить меня живым щитом. А вот и парламентёр, с белым флагом. Третий уже за эту ночь. Правила я не чтил, второй парламентёр был приманкой, когда я вышел к двум офицерам с белым флагом, то раздался выстрел снайпера, и я был смертельно ранен.

Пушки танков сразу же уничтожили и снайперов, две пары работало, и парламентёров, подлетели на максимальном ходу, и я забрался в китайца через нижний эвакуационный люк, тот встал надо мной. Там сработала аптечка, думал не успею, по краю прошёлся. После этого, парламентёров не принимал, вот и тут, когда в третий раз махая белым флагом появились, снёс пулемётным огнём. Снаряды на них тратить слишком жирно будет. Кстати, когда первые парламентёры вышли, тоже два офицера, то жадно меня рассматривали, явно запоминая. Я был в комбинезоне и советском танковом шлемофоне и с чумазым лицом от порохового нагара. Но оружие на мне уже других страны, «Кольт» в кобуре и немецкий «МП-40» на ремне. Те уговаривали уйти из города, уговоры ни к чему не привели, и мы разошлись. А через час вторая группа, и что было дальше, я уже рассказывал. Не понимаю, что финны хотят, все правительственные здания уже расстрелял так, что верхние этажи обрушились, полыхали, как и все производства и магазины, с последними ещё не закончил. Причём, работал танками, потому как за всё это время целей для арт хватало за пределами столицы, так что выбивая ударной волной от выстрелов оставшиеся стёкла из зданий, где мы проезжали, те с завидной периодичностью били по этим целям. Так что инфраструктуры в принципе в Хельсинки не осталось, только дома в гражданском секторе, да и то ремонта требуют, фактически половина города превратились в развалины, я сносил дома вместе с защитниками внутри. У остальных домов нужно вставить выбитые стёкла, вряд ли они где уцелели, да лёгкий косметический ремонт провести. Так что уговаривать меня не нужно, я сам уйду, утро скоро, и целей у меня в столице же не осталось.

Я внимательно поглядывал на толпу пленных, их там где-то с полтысячи, и понял, что освобождать не стоит, слишком много пулемётов направленных именно на них. Начну выбивать пулемёты, другие, пока я их не уничтожу, соберут богатый урожай убитых, среди пленных. В общем, не стоит. Поэтому, когда две следующие улицы зачищая, добрался до окраины, показываться на виду не стал, перебрался на две другие улочки и пошёл обратно к противоположной окраине города. Дойду, достану «Шторьх» и полечу к Ханко. Пусть сигнала наших не было, я слушал эфир в нужное время, каждый нечётный час, за пять минут до его окончания, но пока тишина. Так что я двинул к другой окраине, пушки и пулемёты танков работали постоянно, а что, солдат хватало, остатки дивизии, да похоже сюда дополнительные силы перекинули, я их на подъездной дороге обстреливал, накрывая залпами, также пытались мои машины остановить, часто использовали бутылки с зажигательной смесью. Это вполне рабочая тактика, машины мне жгли раз двадцать, хорошо до моей никто добежать не успел, держал у арт, в тылу, управляя другими машинами. В общем, половину пути прошёл, как ко мне махая флагом вышел финский генерал. Четвёртый парламентёр. Не знаю его, пулемётная очередь снесла генерала, а потом ещё и один из двух передовых танков прошёл по его телу. Там чех и поляк были, оба тяжи восьмого уровня. Больше остановить не пытались, хотя отчаянные атаки с огненной смесью усилились. Огнемётчики появились. Там я покинул столицу. Все береговые укрепления разрушены, там бои серьёзные были, приходилось долго долбить, даже спецбоеприпасами, когда меня удовлетворял результат, бетон был хороший, так что если разрушать, то до конца. Тут и рассвело. Хм, доставать самолёт уже как-то опасно, припозднился я, да и находился с другой стороны столицы, тут или объезжать, или снова через неё переходить, чтобы на Ханко двинуть. Однако, показывать интерес в ту сторону, не стоит, ещё девчата пострадают, мстительные финны вполне могут поквитаться, расстреляв их… как те полтысячи, что остались на другой стороне столицы. Пулемёты заработали, потом прошли солдаты, добивая подранков штыками. На тот момент я хотел было вдвинуть в сторону Выборга, встречая те войска, что сюда спешно перекидывали, но тут развернулся и рванул на максимальной скорости по уже зачищенной улице к противоположной стороне Хельсинки. Все одиннадцать машин гнал. Мстить надо всегда, что я собирался сделать, уничтожив тех карателей, что убивали наших парней.