Проект Re: Четвертый том (СИ) - "Emory Faded" - Страница 20

Вмешиваться же физически никто не желал, потому что отлично понимал, что даже всего лишь имея мотив не допустить сражения, сам в итоге станет его участником, чего никому не хотелось.

И в момент, когда эти двое уже почти подошли друг к другу на расстояние двух метров, по всему классу раздался звук разламывающейся от удара парты.

— Может, хватит уже? — сменив тон на более жёсткий и серьёзный, произнёс парень, доставая свою правую руку из разломленной по пополам парты. — Взрослые люди, а ведёте себя, как пубертатные подростки, сражающиеся за внимание девушки.

Никто ничего не отвечал.

Лишь смотрели то на парня, то на сломанную парту.

— Никаких нормальных предложение больше ни у кого нет, так что пускай со школы выйдут все, кому не пришло сообщение. Хватит играть в эти тупые игры. А если кому не нравиться такой расклад — так просто выйдете вместе с остальными, вас никто насильно тут не держит.

— Ха... — хмыкнул один из мужчин, — да пожалуйста, — и сказав это, развернулся, а вслед за ним вышли ещё трое.

Все смотрели им в спины и многие размышляли, стоит ли оставаться до конца, или же всё же бросить это дело и пойти за ними.

Так, в почти полной тишине ночи, прошло около десяти секунд.

— Почему им нужно выйти со школы? — беспристрастно спросил тот, кто до этого молчал.

— Это лишь моё предположение, построенное на том, что в письме изначальным местом встречи была указана школа, а о классе речь идёт лишь позже, как уточнение. Пиши бы я такое письмо, то в первую очередь указал бы класс, а после написал, в какой именно школе. Да и я просто поставил себя на место того, кто это всё задумал и предположил, что именно так бы и указал с минимальным количеством слов, что посторонним нужно покинуть всю школу, а не только класс. В любом случае мы это проверим только когда все не получившие сообщение сначала покинут класс, а после и школу.

— Ясно, — кивнул задавший вопрос. — Я пришёл к такому же выводу. А ещё я задумался, почему именно класс школы был выбран, как место встречи, и вот что думаю: в классе сорок стульев и, соответственно, парт, нас же тут изначально было больше сорока, но если знать, что тут есть лишние люди, то, вполне вероятно, получивших письмо должно быть ровно сорок, все же остальные — лишние.

Парень на это не стал ничего отвечать, вместо этого он обвёл всех собравшихся взглядом, напоминая о своих словах. По его взгляду всем было хорошо видно, что его вся эта ситуация прилично раздражает.

После этого многие в очередной за сегодня раз начали тихо перешёптываться между собой и обсуждать, что дальше делать.

И заканчивались эти обсуждения тем, что кто-то выходил из класса.

И не было известно, выходили только те, кто был не приглашён, или же вместе с ними выходили и те, кто получил сообщение.

Но это особо никого не волновало, ведь в сообщение ничего не говорилось о том, что в классе должны были собраться все, ну или хотя бы какая-то часть, а значит — достаточно если останется даже один приглашённый, лишь бы не было лишних людей.

Так, спустя примерно две минуты, класс изрядно опустел — в нём осталась примерно половина от тех, кто был в нём изначально.

И те, кто остались, судя по всему, были настроены оставаться до конца.

Но при этом ничего так и не происходило.

И лишь спустя ещё с несколько десятков секунд, когда последний лишний человек покинул школу, всем оставшимся пришло новое сообщение, в котором было следующее: «Спуститесь на второй этаж и зайдите в спортивный зал».

Кто-то начал переглядываться с остальными, кто-то что-то спрашивал, а кто-то сразу встал и направился к выходу из класса, желая поскорее во всём этом разобраться и покончить с этим.

Добравшись до актового зала, о местонахождении которого многие знали ещё до этого, собравшиеся открыли двери и вошли в него.

И в отличии от прошлого раза, в этот раз было всего лишь одно отличие: в центре сцены стояла фигура, покрытая чёрной, скрывающей абсолютно всё тело мантии.

Тут для каждого было очевидно, что наверняка именно он стоит за всем этим.

И каждый оставшийся крайне сильно хотел поговорить с ним, кто-то в нейтральном ключе, а кто-то в негативном.

И когда все буквально разом ринулись к стоящей на сцене фигуре, быстро сокращая дистанцию, он же в свою очередь просто поднял руку, выставив ладонь знаком «стоп».

— Я понимаю, — начала говорить мужским и монотонным голосом фигура, пока все останавливались, замедляя шаг, — у каждого из вас наверняка есть вопросы. И я обещаю: я отвечу на каждый вопрос и лично, с глазу на глаз, поговорю с каждым из присутствующих. Но при одном условии, — и выдержав паузу, во время которой каждый уже начал на автомате про себя додумывать продолжение, договорил: — если вы присоединитесь ко мне.

— Когда ты рассказал мне о своём плане, я ожидал, что пошедших на это людей будет поменьше, — сказал Мацуда, подготавливая и проверяя украденные из собственного отдела огнестрельное оружие, смотря, как согласившиеся присоединиться к нам общаются между собой, обговаривая предстоящее. — Умеешь же ты всё же уговаривать...

«На самом деле, я просто говорил то, что они хотели услышать. Это самый простой способ завлечь человека. Проблема была бы, если бы у меня не было всех этих данных. Но в этом случае я бы действовал совершенно иначе.»

И не услышав от меня ответа, посмотрел на меня и продолжил:

— Только почему так сразу в такую жопу?

— Ты о том, почему сегодня же идём на род Танэгасима?

Он кивнул.

— У нас едва хватит на всех артефактов и оружия, не говоря уже о том, что лишь у части из них есть реальный боевой опыт и опыт в убийствах. Было бы куда лучше сначала раздобыть оружие и использовать имеющуюся неделю, чтобы натренировать всех.

— Нет. Не было бы так лучше.

Он непонимающе посмотрел на меня.

— Сам подумай, как выглядит ситуация со стороны Тошиэко Танэгасимы: с десяток часов назад он охотился за двумя слабыми целями, у которых толком ничего и не было. При этом они как-то смогли захватить в плен его сестру и уничтожить два десятка слуг. Да, бесспорно это проигрыш с довольно серьёзными потерями. Но при этом, в его глазах, мы всё ещё два школьника, пускай и с поддержкой старого копа, раздобывшего оружие и артефакты из полицейского участка.

— То есть...

— Он не видит в нас опасности. Если смотреть с его стороны, то ситуация всё ещё в его пользу, причём с сильным перевесом. Именно этим мы и воспользуемся сейчас. Если же затянем подготовку хотя бы на день, то он может что-то заподозрить, а вследствие этого увеличит защиту, хуже среагирует на провокации и успеет остыть от проигрыша, которые всё ещё заставляет его действовать на эмоциях.

— Эффект неожиданности, значит... Если так подумать, то... это крайне логично, ведь даже с моей точки зрения вся эта операция, план которой был придуман в спешке несколько часов назад, это нечто дикое, необдуманное и крайне рискованное. Иначе говоря это то, чем вряд ли воспользовался хоть кто-нибудь. А уж со стороны ничего неподозревающего Тошиэко... — последние слова он договорил тихо, буквально пробормотав, смотря в пол. — Но всё равно это крайне рискованно. Даже сложно примерно прикинуть, сколько сегодня погибнет...

— От двух до восьми человек, скорее всего.

— И ты, осознавая это, всё равно хочешь идти на это? Даже если миссия закончиться успехом, то многие выжившие, увидев смерть других, могут уйти. В таком случае тебе снова буквально с нуля придётся набирать людей.

— Я к этому готов.

— Ясно, — произнёс он, вздохнув. — Кстати... а что будет, когда они узнают, кто ты?

«Дело в том, что я представился перед ними в броне Икара. Соответственно, моего лица они не узнали. Голос же я могу легко менять сам по себе, напрягая связки. Таким образом и мой голос они никак не могли узнать. Поэтому никто из них не знает, что я аристократ. Для кого-то работать с аристократом из столь древнего и сильного рода — это невероятное везение, а для кого-то, например как для Мацуды, — это буквально всё равно, что наступить себе на горло.»