Замуж не Напасть, Но как бы Замужем не пропасть (СИ) - Шевцова Наталья - Страница 16

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Угу… – кивнул Андерсон. – Ну так что, Милдред, уважите старика, разрешите поцеловать вам руку?

– З-зззачем? – опасливо поинтересовалась девушка и посмотрела, ища поддержки, на своего адвоката Пола Хендрикса. Этот молодой аундаец, которого порекомендовал ей Люк, хотя она и познакомилась с ним только час назад, сразу же внушил ей доверие.

– Просто мне кажется, что вам не помешало бы разобраться в себе, – по-отечески улыбнулся девушке седовласый вампир.

– Милдред, у судьи Андерсона особый дар, – ободрительно улыбнулся ей адвокат. – Это не повредит вам. И даже более того, как ваш адвокат, я настоятельно рекомендую вам уважить старика.

– Ну раз вы рекомендуете настоятельно, – улыбнулась своему адвокату Милдред и протянула судье руку. – Это честь для меня, ваша честь! – почтительно изрекла она, чтобы просто хоть что-то сказать.

– Ну нет, – покачал головой седовласый вампир. – Это никакая не честь, моя милая, а скорее моя стариковская блажь, – ответил он, после того, как поцеловал руку. – Ну что ж... Мик, Люк, Пол даже, невзирая на обстоятельства, был рад вас видеть, но надеюсь…

– Никогда снова! – торжественно пообещал Сторм, выставив перед грудью две раскрытые ладони.

– Милдред… – лукаво усмехнулся судья. – Рад был познакомиться с вами!

– Я тоже, – вежливостью на вежливость ответила она, мысленно добавив при этом: «Наверное…»  

– Ну что, достаточно убедительная для тебя, у нас получилась аннуляция брака? – насмешливо поинтересовался Микаэль, как только за ними закрылась дверь зала суда.

– Ддда…, спасибо, – кивнула девушка, подумав при этом, что «спасибо» прозвучало, пожалуй, не совсем к месту. Однако ничего другого ей просто не пришло в голову. Она в принципе не имела понятия, что полагается говорить в таких случаях.

– Милдред, все необходимые бумаги вам на подпись я привезу, как только заберу их в канцелярии, – проинформировал девушку её адвокат. – Просто назовите место и время…

– Пол, место и время я тебе сообщу! – вмешался Сторм. – Поэтому держи связь со мной.

– Мик, мой клиент Милдред, поэтому я сделаю, так как хочет она! – с вызовом парировал очарованный своей клиенткой адвокат.

 – Пол, спасибо за поддержку, – улыбнулась девушка. – Но Мик… мистер Сторм прав…

– Ну что ж, – кивнул Пол Хендрикс, – тогда до встречи! Мик, а ты жди моего звонка! – попрощался он и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, отправился восвояси.

– Пол! Подожди меня, я с тобой! Мне тоже в ту сторону, – окликнул Люк Рейн коллегу. – Мик, у меня есть кое-какие дела, а потом я снова весь твой!

Как только теперь уже бывшие муж и жена вышли из здания суда, до Милдред почти сразу же донесся перезвон колоколов собора Святого Николая. И она, повинуясь какому-то безотчетному порыву, свернула на звук колоколов и пошла в направлении храма.

Так как родители Милдред были учеными, не признававшими ничего кроме теории эволюции Дарвина, религиозные традиции христианства ей были столь же чуждыми, как и традиции любой другой системы вероисповедания. И даже более того, после странного происшествия в храме, случившегося с ней в детстве, она не только не видела необходимости, но и опасалась посещать обитель бога.

Однако сейчас, её вдруг одолела просто непреодолимая тяга окунуться в мистический полумрак храма и поставить какому-нибудь святому свечку, а может даже и поговорить с кем-нибудь из святых, спросить совета, что ли? Желание поговорить с кем-нибудь из святых не просто удивило, но шокировало! Что, впрочем, никак не повлияло на её решение. Милдред впервые в жизни посетила мысль, что, возможно, решив не верить в бога, она упустила что-то чрезвычайное важное в своей жизни.

– Милдред! Я могу узнать, куда ты столь решительно направляешься? – словно бы издалека услышала она голос Микаэля Сторма.

– Мне… – девушка сглотнула, затем откашлялась, прочищая горло, – мне в храм… очень… нужно.

– В храм? – изумился он. – Хммм… Ни черта, оказывается, я о тебе не знаю. Должен признать, я почему-то был непоколебимо уверен, что ты не из тех, кто посещает храмы.

– Не вы один, я тоже была в этом непоколебимо уверена! – усмехнувшись, парировала Милдред. – Да я и сейчас… Не уверена, в чём я уверена. Просто потянуло вдруг в обитель храм, но сказать, что я вдруг поверила в Бога, я бы не сказала. Хотя до вчерашнего вечера я не верила также и в демонов и вампиров! А вы, вы верите в Бога?

– С переменным успехом… – усмехнулся Микаэль и неожиданно сменил тему. – А мы снова на «вы»?

– Мне кажется так правильней, – смущенно кивнула девушка. – Наш брак аннулирован, поэтому мы даже не бывшие муж и жена, а просто снова совершенно чужие друг другу люди, – с горечью удивившей и Сторма и её саму произнесла она.

Мужчина тяжело вздохнул. Он понятия не имел, что ему нужно сказать. Понятия не имел, какие слова или действия будут правильными или просто приемлемыми в их ситуации.

– Милли… – выдохнул он, и его пальцы сами собой потянулись к непокорному локону, выпавшему из причёски девушки.

– Я и вы – мы из разных миров, – напомнила и мужчине и себе девушка, и опрометью взлетела по ступенькам храма.

Пальцы, так и не достигнув вожделенной цели, зависли в воздухе, остановленные железной волей хозяина.

Как только Милдред взялась за ручку церковных ворот и потянула её на себя, ею вдруг овладел суеверный страх, что они либо и вовсе не откроются, либо как только створки ворот приоткроются, из храма раздастся божественный глас с требованием к ней немедленно покинуть пристанище Бога.

Однако всё произошло с точностью наоборот. Тяжелые кованые ворота практически сами собой распахнулись перед ней, едва только она коснулась дверной скобы. И всё же, ещё больше она изумилась, когда эти же ворота столь же беспрепятственно пропустили внутрь и Микаэля Сторма.

Заметив ошарашенное выражение лица девушки, древний вампир не удержался и поддел её как только за их спинами бесшумно закрылись створки ворот

– У-у-у-у, насколько все запущенно! – усмехнулся он и добавил. – Мисс Райт, к вашему сведению, дорога к Богу открыта для всех!

– Я просто думала… – начала было отвечать на насмешку Милдред, но запнулась.

– Что кровопийцам не место в божьей обители. И что меня сожжет десница Божия, едва я только переступлю порог храма? – насмешливо подсказал вампир.

 – Ну что-то в этом роде… – покраснев до самых ушей, призналась девушка. – Однако я рада, что ошибалась.

– А я-то как рад, что ты ошибалась, – продолжал посмеиваться вампир. – Так рад, что просто слов нет!

Девушка метнула в насмешника укоризненный взгляд.

– Понял, – кивнул Микаэль. – Умолкаю… И ухожу! Оставляю тебя наедине с ним, – вампир поднял глаза к куполу храма. Я подожду тебя за воротами храма! – сообщил он, проявив предупредительность. Мужчина не ожидал благодарности, но на вежливый кивок рассчитывал. Поэтому когда в ответ девушка лишь безразлично пожала плечами, его это задело. – Ах ну да, наивный я сразу не сообразил, что ты зашла сюда в надежде избавиться от меня! И поэтому тебе всё равно, буду я тебя ждать или нет! – его шепот, как и прежде, звучал насмешливо. И всё же это был совершенно другой шепот. Злой и горький.

– Вы правы в одном, Микаэль, я действительно хотела бы побыть наедине с собой, – спокойно, но с лёгкой укоризной в голосе парировала Милдред. – Но вы, разумеется, вольны думать всё, что вам угодно.

Вампир кивнул, тряхнул головой, как бы сбрасывая с себя невидимые путы, вздохнул и больше, не проронив ни слова, исчез в полумраке храма.

Милдред ожидала, что как только Сторм оставит её наедине с собой, ей станет легче. Однако надеждам её не суждено было сбыться. Ей наоборот стало ещё более не по себе.

И дело было, отнюдь, не в том, что её не покидало чувство тревоги или обеспокоенности в связи с исходящей от Вааса угрозой. Нет, дело было в том, что с того самого момента, как только судья Андерсон сообщил им, что их брак с Микаэлем аннулирован (вот именно, их даже не развели, их брак – просто аннулировали, словно его и не было) она чувствовала непонятную ей неудовлетворенность, точнее даже обиду, замешанную на тоске и одиночестве. И даже более того, у нее было ощущение, что ее обманным образом лишили чего-то чрезвычайно дорогого ей.