Счастье в декларацию не вносим (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 50

– Ну, это кому как. Ты вот лучше скажи, зачем его бесишь?

– Я? – вполне искренне изумилась Эль. – Кстати, давно мы перешли на ты?

– А что, у меня неверная информация? – с фамильным изяществом проигнорировал неудобный для себя вопрос не тот а’Дагд. – Цветуи с конфетами не ты ему послала, да ещё так, чтобы об этом узнало всё управление?

– Ну и что? – пожала плечами таможенница. – Просто показываю наглядным примером, как надо за женщиной ухаживать.

– А женщина, надо понимать, это Алек? – коротко хохотнул сеидхе.

– Ну-у… – неопределённо протянула таможенница. Отвечать и «да», и «нет» казалось одинаково глупым. – Так я не поняла, зачем ты сюда явился? Вступиться за брата? Попросить, чтобы я его не обижала?

– Да ничего подобного, – хмыкнул «безопасник», – скорее уж тебя предупредить. Злопамятный ведь он, Алек-то, и обидчивый. А фантазия у нас всех родовая, оригинальная. Нет, если ты, конечно, так его интерес подогреваешь, то флаг в руки и счастья до Седьмого неба. А вот если на самом деле его спутницей становиться не собираешься, то лучше бы извиниться пока не поздно.

– Мне извиняться? – до глубины души поразилась Эль. – Да если твой брат ко мне на коленях приползёт, я и то подумаю, прощать его или нет!

– Всё понятно, – с совершенно дурацкой глубокомысленностью заключил а’Дагд, – это любовь.

– Да какая любовь? В мужья он мне категорически не подходит.

– По-твоему, влюбиться можно только в того, кто станет подходящим мужем? – иронично приподнял бровь сеидхе. Чтоб его демоны забрали вместе с бровями. – И подходящий – это как?

– Соответствующий ряду параметров, – отчеканила таможенница.

– Ну-ну, – непонятно отозвался «безопасник». – Это как в твоих декларациях, что ли? Всё по пунктам?

– Именно так!

– Удачи! – сияя улыбкой, энергично пожелал младший а’Дагд, да ещё руку таможенницы дружески потряс. – Но не думаю, что она тебе поможет, наивная ты наша незабудка. В общем, я предупредил, а дальше моё дело партер. Пожалуй, стоит запастись орешками.

– Какими ещё орешками?

– Солёненькими, – охотно пояснил сеидхе. – Зрелище обещает быть незабываемым.

– Эль! – заорала выскочившая на порог Аниэра, размахивая руками не хуже иной ветряной мельницы. – Скорее сюда! Ну что ты телишься? Быстрее!

– Хранители! Что там опять?! – выдохнула таможенница, подбирая подол.

А там, в смысле на улице Рагоса, упирающейся в таможенный пост, было интересно. Да так, что не только все местные жители, включая противного адвоката, из домов и лавок высыпали, но и из соседних переулков сбегались.

Конечно, не каждый день в столице можно увидеть живых пегасов, а тут их сразу три было.

Великолепные животные – вороной, совершенно белый и рыжий – неспешно кружили над черепичными крышами, будто с неохотой взмахивая синевато-серебряными крыльями, полоща по ветру шикарными гривами и хвостами. Седоки, снизу не видимые, щёдро осыпали улицу лепестками роз, уже успевших укрыть брусчатку не самым тонким ковром.

Но и это ещё не всё. Чуть пониже пегасов также по кругу порхали аж пять купидонов, трепеща кургузыми крылышками и наигрывая на луках, как на арфах. И пусть бы они просто порхали, так красавчики ещё и пели, в смысле завывали дурными козлиными голосами:

Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь,

Он так хорош, он так хорош! О, Эли, как же он хорош!

Ну а когда таможенница на крыльце появилась, откуда-то – она так и не поняла, откуда – в воздух выстрелили сразу несколько фонтанов фейерверка явно магического происхождения, потому что искры, вспышки и разноцветные хвосты ракет были прекрасно видны в ярком солнечном свете. Огненные колёса крутились под завывающими купидонами, шутихи с ушивыжагающим свистом носились от стены к стене, ну а на фоне россыпи золотистых блёсток соткалась из зеленоватого пламени яркая надпись: «Эли, спасибо за эти дни и ночи! Ты бесподобна!»

И вот только стоило этому бреду разгореться, как улица просто взорвалась самыми натуральными аплодисментами. Хлопали явно ей, таможеннице.

– Я предупреждал, – негромко напомнил сеидхе, пристально рассматривающий собственный маникюр. – Кто к нам с мечом, тот с заточкой в почки и всякое такое.

– Да как он!.. – У Эль не только слов, но даже и дыхания не хватало. – Да на что он!.. Ничего такого не было!

– «Такого» – это чего? – уточнил младший а’Дагд.

– Да вот этого! – девушка махнула на надпись.

– И что конкретно вызвало столь бурную реакцию? – не понял «безопасник». – Ну, благодарит за дни и ночи. Наверное, имеется в виду ваша поездка в Полуночье. Согласись, вышла она не самой скучной.

– Но они-то подумают про другое! – истерично выкрикнула Эль, снова рубя воздух ладонью. – Он же специально!

– Ну не знаю, специально или не специально, а какое тебе дело, что они подумают?

– Мне здесь ещё жить!

– Ну не детей же растить с соседями, – логично заключил сеидхе, отлипая от косяка. – Я бы на твоём месте радовался.

– Значит, ты бы на моём месте? – угрожающе прищурилась Эль. – Ну ладно…

– Ой, девочки, какая же любовь-то бывает, – всхлипнула стриптизёрша-блондинка, пристроившаяся за спиной таможенницы. – Хоть бы мизинчиком до такого дотянуться, – мурлыкнула мечтательно, совершенно по-бабьи подперев кулаком щёку.

– Да, такое не каждой достаётся, – тоже с какими-то плаксивыми нотками отозвалась Аниэра.

– Не у всякого финансов хватит так в чувствах признаваться, – с плохо замаскированной завистью заметил Рернег.

– Да ну на фиг! – заключил лохматый.

– Айс! – оценил горгул.

– И вы туда же? – ахнула поражённая таможенница. – Ну всё! В конце концов, даже самое долгое терпение может лопнуть.

Эль прошагала в дом, с силой шибанув дверью, оставляя сотрудников-предателей любоваться сеидховским великолепием.

«Спрячь в укреплённой таможне девчонку – выкраду вместе с таможней!» – с залихватским уханьем завели купидоны. Красавчики явно старались не за деньги, а за идею, потому их, кажется, и в Полуночье могли расслышать без всяких проблем.

Умные мысли часто преследуют меня. Но я быстрее!

Из дневника девушки на выданье

Жить прекрасной – это очень-очень сложно. И не только морально, хоть в народе и говорят, что, мол: «Не будь красив, а будь счастлив». Оно, может, и правильно, потому как неотразимая внешность слишком уж много труда требует, тут не до счастья. Впрочем, нервов на красоту тоже порядочно уходит. Особенно, когда находятся желающие сделать тебя ещё блистательнее.

– Я дышать не могу! – придушённо прохрипела Эль, судорожно цепляясь за косяк.

– Всё ты можешь, не придуривайся, – легкомысленно отмахнулась блондинка-стриптизёрша, выдувая розовый жвачный шар. – А ну, дуся, приналяг!

Дуся, в смысле оборотень, ныне подвизающийся на подсобных работах, приналяг, затягивая тесёмки корсета и упираясь коленом таможенице в поясницу. Ну а Эль с кристальной ясностью поняла, что испытывает несчастный, попавший под «Пресс»[1]. В принципе, ничего особенного: всё, что выше пояса выдавливается под горло, из которого и с большим энтузиазмом пытается вылезти. А поскольку горло маленькое, то рвущееся на свет начинает пихаться и толкаться, активно мешая друг другу. Всё, что ниже сжимается в лист на самом дне живота, тоже испытывая острое желание покинуть тело. Ну а желудок, между прочим, не пустой просто стремится обернуться вокруг позвоночника.

Таможенница взвыла не хуже любого оборотня.

– Не ори, – приказала Аниэра, деловито измеряя ниткой начальственную талию, кажется, уже стремящейся к минусовым объёмам. – Надо бы ещё на полпальчика. Поднажми!

Лохматый поднажал. Эль заорала не хуже охранного артефакта. Корсетные шнурки не выдержали, лопнув с ехидным и не слишком приличным: «Пу-ук!»

В юности своей барышня Данери не очень преуспела в освоении точных наук, но вот то, что сила действия равна силе противодействия, запомнила на всю жизнь. А, может, там была какая-то другая сила, только если взяться за руки с подружкой – в принципе, врагиня тоже подойдёт, – хорошенько раскрутиться и резко расцепить ладони, то обе полетите в разные стороны, как камни из пращи.