Донна Роза (СИ) - Лин Айлин - Страница 28

А ещё я стала обладательницей пары мужских кожаных перчаток, которым обрезала пальцы, чтобы было удобнее и не так жарко. Всё же вожжи оказались очень жёсткими, а мне не хотелось, чтобы красивые ладони супруга покрылись грубыми мозолями. На моё замечание Дар тихо посмеялся, заметив, что от меча у него всё ещё есть огрубелости, которые никогда не пройдут, но отказываться от подарка не стал и носил, как положено. Также прикупила две широкополые соломенные шляпы, и теперь они прекрасно спасали нас от палящего солнца.

Задерживаться в городке мы не стали, набрав в пустой бочонок холодной колодезной воды, поехали дальше. Не знаю, что нас гнало, но дух авантюризма точно витал в воздухе. И мы им буквально упивались, а ещё обществом друг друга.

В доме наши встречи чаще всего происходили за завтраком и ужином, иногда во время обеда, и перед сном, а сейчас у нас возник просто прекрасный момент, чтобы посвятить его целиком знакомству, всеобъемлющему, абсолютному.

Я узнавала Дарио Росселини с разных сторон, и некоторые оказались неожиданными. Во-первых, он всё всегда делал сам, даже мою часть работы пытался забрать себе, один раз я так глубоко уснула, что утром встала гораздо позже обычного, и каково же было моё удивление, когда и завтрак готов, и кони обихожены, и бочонки с водой наполнены.

С тех пор я старалась не просыпать и вставать вместе с мужем, чтобы не быть обузой, а помощницей, полноправным компаньоном.

Во-вторых, Дар прекрасно ориентировался в лесу. И это оказалось для меня ещё одним приятным откровением. Он никогда не терял путь, которым мы зашли вглубь в поисках ручья или иного источника воды. У моего супруга была чудовищно развита интуиция, чем именно он руководствовался, когда выбирал место для привала - не знаю, но вот уже более семи дней мы в пути, а ни разу не было такого, чтобы кони не могли напиться, и наши бочонки всегда были полны свежей водой. Которую я кипятила в отдельном казанке. Помню удивление супруга:

- Зачем ты это делаешь? - полюбопытствовал он, внимательно следя за тем, как я грею воду.

- Чтобы живот не болел, - честно сказала я, - в воде живёт разная невидимая глазу живность и она представляет большую опасность для человека.

- Впервые о таком слышу: я про незримую живность, - удивлённо вскинул он свои красивые брови, - но всё же соглашусь с тобой, что если выпить воды из стоячего или грязного водоёма, можно потом из кустов несколько суток не выходить. И чаще всего люди стараются развести воду вином, и уже от такого напитка маяться животом не приходится.

- Так тоже можно, но я хочу быть в ясном сознании, а не навеселе, - отказалась я от такой перспективы. - А с помощью огня мы добьёмся того, что вода полностью станет безопасной, поверь мне. Я читала трактат какого-то древнего лекаря, увы, имя его там не упоминалось, но он о много рассказывал.

- Как создать краску для ткани тоже? - вот вроде без двойного смысла был вопрос, но я чуть напряглась. Врать никогда не любила, но рассказать Дарио всю правду, пока не была готова. Да и не хочу.

- Нет, вычитала в другом манускрипте. Жаль, что не смогла забрать их все с собой.

- Да, жаль. Ну ничего, зато ты всё помнишь, и твои знания нам очень пригодятся, - он протянул ко мне руку и заправил выбившуюся, непослушную прядь за ухо.

- Какая ты у меня красивая. А ещё очень скоро будешь загорелая, вон веснушки на кончике носа проступили, - прищурил он свои чёрные глаза, с нежностью разглядывая моё лицо.

- Думаю, загорелая кожа меня только украсит, - а ещё витамин Д поступит в организм в достаточной мере; мне нужно быть здоровой, ведь я хочу выносить и родить малыша.

- Тебе всё к лицу, дорогая, - прошептал он и нагнулся, чтобы поцеловать.

Птицы пели в вышине, а я, не мигая, смотрела в тёмные очи мужа. Дарио плавно провёл руками по моим плечам и спустился ниже, обхватывая за талию, после чего резко приподнял и усадил себе на колени. Шероховатые сильные ладони обхватили ягодицы и прижали моё тело к упругому мужскому ещё ближе, ещё плотнее.

Дыхание сбилось, мир сузился до одной-единственной точки - вся Вселенная находилась рядом - и это мой муж, любимый, родной... Надо было погибнуть на Земле, чтобы найти своё счастье здесь, совсем в другом мире. И если бы у меня спросили, я бы без раздумий, согласилась повторить.

- Я люблю тебя... - губы прошептали быстрее, чем я задумалась над тем, что именно говорю. Таких признаний вслух ещё не произносила, то ли смущалась, то ли не была готова, ведь это как преподнести своё беззащитное сердце на блюдце... распахнуть душу... и либо ты станешь в тысячу раз сильнее, либо твои чувства отвергнут за ненадобностью.

Миг, его пальцы сжались чуточку крепче, я даже поморщилась от боли, заметив это, Дар тут же ослабил хватку и, прижавшись своим лбом к моему, ответил:

- И я тебя. Люблю. Роза, - сказал так, что всё во мне перевернулось. - Иди ко мне.

Мы мягко опустились на подстилку, запахи леса и диких цветов, пение цикад в высокой траве, треск горящих сучьев в костре, всё это кружило голову, а витающая вокруг и между нами магия страсти не отпускала, лишь усиливалась, становясь всё жарче и ненасытнее...

Но такие страстные ночи выдавались нечасто, всё же долгая дорога изматывала, и мне хотелось просто уснуть в кольце надёжных рук. А Дарио, прекрасно меня понимая, ни на чём не настаивал...

Достаточно часто нам попадались конные разъезды, рыскающие по лесам и полям в поисках разбойников. У Дарио были на руках все бумаги, подтверждающие его личность, впрочем, как и мои. Тут выдавалось что-то наподобие нашего свидетельства о рождении, тугой свиток, внутри которого написано имя и фамилия, класс (дворянин, купец, крестьянин, горожанин), и стояла восковая печать со знаком молельни, подделать было можно, но сложно. Нужен был хороший кузнец, способный сделать сам штамп с вензелями и церковный воск с интересным тёмно-красным оттенком.

Вот и сейчас, когда солнце начало клониться к закату, вдали показались многочисленные точки: нам навстречу мчались всадники. Скорее всего, это были стражники, патрулирующие эту часть дороги. Но мог быть и другой вариант. Дарио напрягся и подтянул длинный даже на вид тяжёлый меч в ножнах к себе так, чтобы можно было в любой момент быстро его вытянуть и броситься в бой. Я же, тоже недолго думая, схватила свой мешочек с толчёным перцем, тем самым жгучим и опасным для глаз и дыхания, если его кинуть в лицо недругу, пересела к мужу поближе, и развязала тесёмки на горловине. Руками брать такую пакость крайне неприятно, поэтому внутри лежал маленький очень удобный, вырезанный Пьетро, совок.

- Роза, держись за моей спиной, - предупредил Дарио, голос его был напряжён, а сам он стал словно натянутая тетива.

Долго ждать не пришлось.

Кавалькада из восьми человек стремительно приблизилась и взяла нашу подводу в плотное полукольцо.

И выражения лиц бородатых давно нечёсаных мужиков мне совсем не понравились. Даже гербы, выжженные на их кирасах, ни на секунду не успокоили моё тревожно колотившееся сердце; ладони вмиг оледенели, покрывшись липким холодным потом.

Мы вдвоём, у нас три хорошие лошади, среди них боевой породистый конь отменной выучки, и неизвестно что ещё лежит внутри фургона. Лакомая добыча, никто и никогда не узнает, куда подевались двое путешественников. Все эти мысли я прочитала на рябой морде, по всей видимости, главаря, поскольку он держался чуть впереди и недвусмысленно оглядывал нашу собственность, уже считая её своей.

- Приветствую! - широко осклабился рябой. - Предъявите ваши бумаги, - и требовательно протянул руку.

Глаз Дарио из-за глубоко надвинутой шляпы видно не было, да и к тому же я сидела сбоку и чуть позади, поэтому понять, что именно собирается делать мой муж, до конца не понимала. Его руки, сжатые в кулаки вдруг расслабились, он наклонился к своей перемётной суме и вынул из неё два свитка. Гвардеец, продолжая едва заметно усмехаться, подъехал вплотную к сиденью и, вытянув руку, забрал документы. Пробежавшись по ним глазами, вернул Дару и сказал: