Между светом и тьмой (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 71

— И это знаю, — волхв блеснул глазами, в которых было торжество, — я его туда определил. Человек мой донес до ушей князя слово о том, что его старшая дочь Татьяна, которая через месяц должна была стать женой одного из бояр, а конкретно Ивана Куницына батюшки вашего соседа, для укрепления отношений с сильным родом востока, спуталась с Никифором Ветровым, человеком хоть и верным и полезным, но для замужества на княжне никак не годящимся. И это была чистейшая правда.

— Глупо спрашивать, что случилось с Татьяной?

— Глупо, — подтвердил Орислав. — В тот день она была во дворце, а оттуда вышли единицы, и ее среди них не было. А вот и его одежда, — указав на очередную тень, которая поднималась по ступеням, обрадовался волхв. — Ну, что ж, забирайте шмотки, боярин, и я сниму веду с Никифора, потом отдохнуть часа три, и на закате, который благодаря кому-то из ведунов, разогнавших тучи, мы все же сможем лицезреть, призовем князя. Думаю, я вполне в себя приду, да и много сил это не потребует.

Воронцов кивнул и направился к границе, за которой его дожидались уже шесть гвардейцев.

— Кстати, Орислав, — повернувшись к ведуну, окликнул волхва Константин, — надеюсь, мы избежим склок из-за вашего с Никифором прошлого?

— С моей стороны не будет никакого выяснения отношений. Как вы вчера изволили выразиться, дело протухло. Думаю, Никифор тоже не станет выяснять отношения, тем более, он не знает, кто настучал князю про его связь с княгиней Татьяной. И если вы с боярыней ему не расскажите, и не узнает.

Воронцов кивнул и, развернувшись, направился к границе.

— Готов боярин?

Константин кивнул и решительно поднялся.

— Пора, до заката осталось всего минут двадцать, бояре в ожидании.

Никифор, который уже переоделся в подобающую одежду, любезно предоставленную ему Радимом, так как у них была одна комплекция и рост, тоже встал.

— Постою у подножья, понаблюдаю, — пояснил он. — Хотя думаю, все, кто не в карауле, соберутся поглазеть на такое событие. Даже стать свидетелем подобного — впечатление на всю жизнь. Последний раз князя призывали триста двадцать лет назад. Тогда в результате теремного переворота погибли все члены предыдущей династии.

Воронцов кивнул, благодаря бывшего проклятого за историческую справку, и шагнул к жене, взял ее за руки, постоял так с минуту, потом поцеловал.

— Береги себя, — попросила Юлия.

— Да что со мной может случиться? Постою в круге, Орислав вызов проведет, и все, преклоним колени перед новым князем, поклянемся, и айда праздновать.

Юлия несколько секунд молчала, потом шепнула:

— Ты ж, любимый мой, бедовый, беда за тобой ходит. Ты даже в самых безопасных местах умудряешься с ней столкнуться. Так что, береги себя, и смотри в оба. Тьма про нас не забыла, и если и готовит удар, то нанесет его, когда вы все вместе соберетесь.

— Верно, молвишь, боярыня, — рассмеялся Никифор. — Бедовый он, но и везучий. Кто еще мог пройти через подобное и уцелеть?

Воронцов перехватил ревнивый взгляд Горда, барон Малов жутко ревновал Ладу к служителю княжеской охранки. Уж больно блестели его глаза, когда он смотрел на артефакторшу. Как бы не наломал Подземник дров, хотя сомнительно, он не вспыльчивый, а Лада поводов не дает, хотя и общается с Ветровым охотно и любезно, но не больше.

Константин плюнул на эти мысли, не до этого сейчас, выпустив руки жены, наградив ее еще одним поцелуем. Он развернулся и пошел догонять волхва, остальные повалили следом. Все, кроме тех, кто был занят делами или стоял на посту, сейчас собирались у подножья, ожидая начала ритуала призыва.

Воронцов спустился по трапу и с удивлением увидел идущего в его сторону Михаила Олеговича в сопровождении Мала. А возле барьера расположилось человек двадцать гвардейцев при трех броневиках и двух гантраках.

— Ну, здравствуй, затяек, — пожал он руку Воронцова. — Иди, дочка, обниму, традиции традициями, но кровь — не водица.

Юлия, увидев отца, в два шага оказалась возле и повисла у него на шее, поцеловав в колючую щетинистую щеку.

— Не думала, что появитесь. Мал, — степенно поприветствовала она дядю.

— Боярыня, — отвесил бывший телохранитель учтивый официальный поклон.

— Время, — напомнил о себе Орислав.

Константин посмотрел на запад, там, за руинами, окрасив небо в красно-оранжевый цвет, садилось холодное осеннее солнце. Если они хотели успеть начать ритуал до заката, нужно спешить.

— Я рад вам, Михаил Олегович, — улыбнулся тестю Воронцов, — составьте дочери компанию.

— Конечно, Константин, — улыбнулся боярич в ответ, — с нами она в полной безопасности.

Бывший детектив улыбнулся и пошел вслед за Ориславом, который уже достиг лестницы, ведущей к вершине холма. Сейчас решится очень многое, если не все, найдется достойный для княжеского трона, и то, что осталось от империи, поднимется по его слову. А нет, придется самим, и не факт, что выйдет.

Волхв задержался на последней ступеньке, поджидая боярина, ведь границу яви они должны перейти вместе. Это остальные придут на маяк главного места силы империи.

Константин на секунду обернулся, нашел в толпе собравшихся алую шевелюру жены, подмигнул и, ухватив волхва за локоть, сделал шаг.

— Хранитель, — вслух позвал Орислав, — готовься принимать круг бояр, будем князя призывать.

— Дело, — так же вслух отозвался страж места силы, и в центре, там, где установили золотой диск, засиял изумрудный свет.

От него стало расползаться по тонким рунным цепочкам к краю каменного диска зеленоватое пламя. Вот вспыхнул первый рунный круг, и в него вошел вполне материальный Олег Павлович Кречет. Кивнув волхву и Константину, он установил свой посох в небольшую выемку, и тут же навершение засияло изумрудом. Следом засиял следующий круг, и в него вошел сосед Воронцова боярин Куницын, а за ним остальные члены круга — Рысев, Лосев, Медведев, Морозов. Каждый устанавливал свой посох. Все они были материальны только в своих кругах, но покинуть их не могли. Последний круг вспыхнул всего в полуметре от ног Воронцова, он вошел в него, снял с пояса жезл и воткнул в специальное углубление. Он единственным, у кого не было посоха, но это роли не играло, навершение вспыхнуло изумрудным светом и осветило площадь под ногами метра в полтора, без разницы, длинная палка или короткая, главное — был установлен проводник силы.

Орислав стянул со спины чехол из плотной кожи и извлек оттуда меч, божественный артефакт пока ни как себя не проявлял, железка и железка. Волхв поднял глаза на Кречета, боярин и глава круга едва заметно кивнул.

Орислав подбросил клинок вверх, тот несколько раз закрутился в воздухе, потом начал падать острием вниз. Константин даже подумал, что невозможно, во всяком случае, без применения вед, попасть вот так запросто в узкую щель в золотом диске, но старый волхв ловко перехватил меч за рукоять, вторая рука легла на навершение в виде головы медведя, и уже Орислав направил лезвие в узкую щель в диске. Клинок ушел вглубь по самую рукоять, и тут же изумрудное пламя стало золотым, оно поднялось ввысь к самим небесам, волхв выпустил ее и, разогнувшись, затянул очередную песнь-зов, причем Воронцов ощутил, как внутри него что-то отозвалось, но он остался на месте, его никуда не потянуло, как и остальных бояр. Орислав неожиданно замолк, но песня звучала сама по себе, и шла она из пасти медведя-навершения на рукояти меча. Воронцов знал, что теперь нужно стоять и ждать, ждать столько, сколько потребуется, прошлый раз нашли быстро, и получаса не прошло, а сколько сейчас займет, одни боги ведают. Одно он знал точно, человек, который может стать князем, уже родился, об этом свидетельствовал золотой луч, бивший в черное ночное небо.

Воронцов скосил глаза на Кречета, глава круга стоял прямо, сверля взглядом рукоять меча, остальные тоже, только самый старый из бояр, Игорь Павлович Рымин, устало опустился в кресло, которое создал для него Хранитель. Стоящий напротив боярин Аксаков, его сосед по вотчинным землям и вечный враг, презрительно усмехнулся. Константин окинул взглядом стоящих в кругу бояр, новых родов и старых примерно поровну, хотя нет, древних фамилий, как его, на одного больше.