Несовместимые (СИ) - Кострова Валентина - Страница 62

— Зато тебе не придется с ним трахаться, — резонно замечает Адам.

— А вдруг с молодой женой вновь почувствует себя ковбоем?

— Не могу этого знать, — усмехается, обеспокоенно косится на меня. — Ты напряжена. Что-то болит?

— Тренировочные схватки, но какие-то болючие. Так что там с Кевином? — разговоры о «женихе» немного отвлекают от амплитудной боли.

— Ты решила его рассмотреть в качестве мужа?

— Если, выйдя за него замуж, я лишусь внимания русской мафии, то да, я готова таким образом сменить имя. Но разве это даст гарантию, что они остановятся?

— До Вайоминга - доехать на машине, там зарегистрировать в маленьком городке брак и спокойно поехать на ранчо. Им потребуется много времени, чтобы найти твой след, возможно, пропадет интерес. Тем более Кевин хоть и не миллиардер, но и не последний человек в своем окружении. С ним ты будешь в больше безопасности, чем одна.

— Черт! — зажмуриваю глаза, рефлекторно хватаю Адама за руки и со всей силы стискиваю. Когда боль притупляется, отпускаю его ладонь, вытираю взмокший лоб.

— Кажется, ты рожаешь, — тихо замечает Тайсум. — Где твои документы, страховка, договор?

— Что? Как рожаю? Мне еще полторы недели!

— Без паники. И не ори, детей разбудишь. Я тебя отвезу в больницу.

Я сейчас очень сильно завидую спокойствию Адама, его собранности. Он уходит в сторону моей комнаты, возвращается через десять минут. Документы нашел.

Он помогает мне встать с дивана, придерживает за локоть и осторожно ведет на выход. Понимаю, что рядом с ним мне не так страшно, как если бы была одна. Его присутствие успокаивает.

— Я не рожу в машине? — шепотом спрашиваю, когда Адам садится за руль.

— Вряд ли. Диана Еву рожала около семи часов. Я думал, что поседею, пока она родит, — на губах появляется мягкая улыбка, на секундочку завидую подруге. Классный он мужик, но все равно деспот.

— Судя по твоей шевелюре, откровенная ложь.

— Открою тебе маленький секрет — я подкрашиваю свою седину, не хочу рядом со своей красавицей женой выглядеть стариком, — по озорным огонькам в глазах, понимаю, что шутит. Я улыбаюсь, качаю головой.

До больницы доезжаем быстро. По дороге звоню своему доктору, поэтому на входе меня уже ждут. В холле Адам остается разбираться с документами, а меня сразу же направляют в родовую палату.

Окружает бригада, я в панике мечусь глазами между всеми присутствующими, не всегда понимая, что от меня хотят, так как способность воспринимать неродной язык временами отключается. Некоторые медсестры так быстро тараторят, что мне приходится просить их повторить.

— Марьяна, ты должна собраться, — доктор Смит доброжелательно на меня смотрит. — Кроме тебя, никто не поможет твоему ребенку.

Эта фраза так точно попадает в цель, что я на секунду перестаю ощущать вокруг себя суету и боль внизу живота.

Да, кроме меня, никто не поможет моей малышке. Кроме меня, никто ее не защитит. Кроме меня она никому не нужна. Она мое сокровище, только моя, никто ее не отнимет у меня. Для ее безопасности я готова рвануть в Вайоминг, поселиться на ранчо и стать фермером. Если это поможет мне защитить малышку, обезопасить ее, то замуж за Кевина не просто пойду, а побегу.

— Девочка! — громко и радостно объявляет медсестра, держа малышку так, чтобы я смогла ее увидеть. Слезы умиления катятся по моим щекам. Она сучит ножками, размахивает руками и довольно возмущенно пищит. Мой котенок.

Малышку обтирают, заворачивают в теплую пеленку и передают мне. Я прижимаю ее к груди, осторожно заглядываю в красноватое личико своей принцессы.

На первый взгляд ни на кого не похожа, но чем дольше я всматриваюсь в нее, тем четче вижу черты Германа. Вот она приоткрывает глазки, хмурится, сводит темные бровки. Взгляд нечеткий, но понимаю, что мне всю жизнь придется смотреть в выразительные серые глаза. Природа щедро подарила нам темную шевелюру. Губы точно папины, не слишком полные, но и не узкие в ниточку.

Зевает, причмокивает.

— Приложи ее к груди, — подсказывает мне доктор Смит, улыбается. — Там папа вас ждет. Впустить его?

— Что? — вздрагиваю.

Мне кажется, что в коридоре действительно сидит и ждет Герман и ему тоже нужно взглянуть на свою дочь. Улыбаюсь, но потом понимаю, что не о Соболе мне говорят. В коридоре ждет Адам. Я о нем совсем забыла.

— Нет, не стоит. Увидимся с ним в палате, — возвращаю свой взгляд дочери, ласково трогаю ее пальчики. Вот так бы всю жизнь ее держать у себя на груди и никуда не отпускать. Я могу долго смотреть на нее и бесконечно вдыхать ее запах.

— Какое имя выбрали для дочери? — спрашивает медсестра, забирая малышку, чтобы ее перепеленать и надеть шапочку.

— Кэтрин. Катя, — мысленно примеряю ее имя к отцовской фамилии и отчеству. Он был бы довольным.

— Марьяна, это Кевин, Кевин, это Марьяна — Адам непринужденно представляет меня мужчине в возрасте.

Ему на вид больше пятидесяти не дашь. Возраст выдают седые волосы и морщинки вокруг глаз. Очень располагающая улыбка и приятные манеры. Кевин легонько пожимает протянутую руку и галантно целует пальчики. Это немного смущает, поэтому я поспешно убираю руку.

Диана осталась за няньку. Кроме своих двоих, на ней еще месячная Кэт. Хорошо, что дочке пока, кроме сна и молока, ничего не надо. На пару часов я могу отлучиться, Адам выбрал ресторан недалеко от дома, чтобы в случае чего я бы смогла быстро оказаться на месте по первому звонку подруги.

Этого бы свидания не состоялось никогда, я о Кевине после родов забыла, меня захватили другие заботы и хлопоты. Чета Тайсум вернулась в Россию, а я с удовольствием окунулась в новый для себя мир: мир материнства и любимой дочери.

Мой мир перевернулся с ног на голову, когда Кэти исполнился месяц. Кто-то прислал анонимно ей подарок: красивое дорогое платье ручной работы, золотые сережки и открытка с надписью: «Она достойна заменить отца». У меня было ощущение, что мне прислали коробку с ядовитыми змеями. Без понятия, кому нужна эта игра, но страх за дочь в панике заставил меня звонить Адаму и все рассказать. Он не стал надолго откладывать свой визит, вот три дня назад они прилетели ко мне. Адам напомнил мне о Кевине, я радостно согласилась навстречу.

— Не будем ходить вокруг да около, — Кевин смотрит прямо в глаза. — Адам мне о вас рассказал еще месяц назад. Вы очень умная, образованная девушка, Марьяна, еще и безумно красивая, как оказалось. Я немолод, дети у меня давно выросли, разлетелись по миру, а вот большому дому нужна энергичная молодая хозяйка. Понимаю, со стороны все выглядит немного сухо и по-деловому, но, по мне, лучше выгодное сотрудничество, чем страсть, которая дурманит голову. Я предлагаю вам свою фамилию, защиту, взамен вы мне помогаете управлять ранчо, радуете старческие глаза своим присутствием. Ваша дочка будет расти в окружении любви и заботы, в самом чудесном месте. Я о ней тоже позабочусь. Если вы беспокоитесь интимной стороной нашего брака — для меня это не актуально, но рога не потерплю, — улыбается, я смеюсь, качая головой. — Шучу, конечно, я прекрасно понимаю, что есть вероятность того, что вам встретится мужчина, которого вы полюбите...

— Нет, — уверенно заявляю, сама не сомневаясь в этом. — Я согласна быть вашей женой, помогать вам руководить ранчо, радовать вас. Срок нашего брака? Год-два? Пять лет?

— Пока я не умру, — произносит с улыбкой Кевин, прищуриваясь.

Ответ немного охлаждает пыл, смотрю в сторону Адама. Он дипломатично молчит.

— Если вы беспокоитесь по поводу, что после моей смерти вам придется искать новое пристанище, не стоит. Я вам куплю небольшой домик недалеко от ранчо, если вы сойдетесь характерами с моим старшим сыном, то и работа останется за вами после моей смерти. Думаю, сойдетесь, Питер очень хороший парень.

— У ваших детей не возникнет подозрение, что я охотница за вашим состоянием? — усмехаюсь, опуская глаза. Кевин даже не подозревает, какая у него богатая невеста. Только все богатство я грамотно распределила и вложила, у дочери должен быть хороший капитал перед началом самостоятельной жизни.