Почти управляя телом (СИ) - Саулко Маша - Страница 14

— Чай с лимоном, Кира?

— Да, пожалуйста. — Девочка подцепила кружок картошки и отправила её в рот. Вкусно.

— Математику сделала?

Кира поперхнулась. Бабушка тут же налила ей стакан сока. Кира запила и кивнула.

— Как в школе дела? — спросил дедушка.

— Мы два дня учимся только, — Кира усмехнулась, — никаких дел пока нет.

— Тебя никто не обижает? — спросил дедушка.

Кира с теплотой посмотрела на него. Хоть кому-то интересны не только её жуткие промахи в виде четвёрок в году.

— Нет, — покачала она головой.

— Учителя не занижают оценки? — продолжил дедушка, и Кира поняла, что он спрашивал не про друзей. Она вспомнила, что когда-то, кажется, много жизней назад она маленькая лежала у него на животе, а он рассказывал ей про НЛО, инопланетян и жизнь на других планетах. Что-то он придумывал на ходу — но в вымысел искусно вплетал факты про чёрные дыры и звёздное вещество, про галактики и снимки с телескопов. Вместе они ждали 2000-й год: новый год, новый век, новое тысячелетие. Дедушка говорил, что Кира ещё может застать празднование нового столетия — он верил, что люди смогут добиться очень, очень долгой жизни. Кира смеялась и говорила, что, конечно, дедушка тоже его застанет. Ведь бесконечно долгой жизни осталось ждать совсем недолго. Да и со смертью она была знакома только по книгам и фильмам. Кира засыпала под рассказы дедушки, и ей снился космос. Огромное ничто не пугало её, а скорее манило. Она любила летом, сидя в траве после дедушкиных вечерних рассказов утром смотреть на капельки росы и представлять космос наоборот: многочисленные миры-матрёшки в маленьких капельках.

Однажды она рассказала об этой игре маме. Та лишь дёрнула плечами.

— Это страшно, — сказала она. — Понимать, насколько ты ничтожный и хрупкий.

Кире это не казалось страшным. Её манила эта неизвестность… и ценность собственной жизни, ценность момента. Как из всех миллионов, миллиардов возможностей получилась именно она? Почему именно здесь и сейчас?

— …а не четвёрки приносить, — заканчивал дедушка какую-то мысль.

— Ты музыкой сегодня не занималась? — спросила бабушка.

— Нет, — кисло ответила Кира.

— Вот так вот! — Горькое торжество в голосе бабушки и вечное «я так и знала, можно было и не спрашивать» между строк.

— Сейчас поиграю, — вяло отозвалась Кира. Спорить не было сил и желания.

— Какой поиграю, одиннадцатый час!

— Я тихо. На педали.

— Не придумывай. Раньше надо было делами заниматься, а не книжечки читать по сотому разу.

Кира видела, что движения бабушки становились угловатыми и отрывистыми. Она знала, к чему всё идёт, поэтому постаралась доесть всё как можно скорее и ретироваться из кухни. Грязную посуду она составила в раковину (бабушка помоет) и скрылась у себя в комнате. Писать больше не хотелось. Кира разобрала диван и завалилась на него. Пружины протестующе заскрипели. Затем достала книгу.

— Кира! — позвала бабушка. Та закатила глаза. Её когда-нибудь оставят в покое?

— Чего? — крикнула она, не вставая.

— Ложись спать! Завтра вставать рано.

Кира услышала, как пищит таймер на плите. У них не было будильника. И каждый вечер бабушка считала, сколько им осталось спать, чтобы завести таймер на плите, который будет тонко и мерзко пищать следующим утром, пока кто-нибудь не подойдёт и не заставит его замолчать. При этом проснутся все — даже те, кому ещё слишком рано вставать. Но будильник всё равно никто покупать не думал.

Кира выключила свет и забралась под одеяло.

В её мире, где она была принцессой, имелся генерал королевской стражи. Высокий, черноволосый с ледяными серыми глазами. Его все ненавидели за мерзкий характер. Но принцесса Кира знала, что это маска, защитный механизм. Однажды вечером она прогуливалась в саду и встретилась с ним там. Он был на службе.

— Вы не возражаете, если я составлю вам компанию? — спросила принцесса.

— Что вы, миледи. — Его тон оставался вежливым, хотя челюсти плотно сжались.

Принцесса усмехнулась.

— Вы сами проводите патрулирование?

— Неспокойные времена, миледи. Моим солдатам лучше знать, что я рядом.

В этот момент раздался смешной тонкий звук, и генерал сбил Киру с ног. В дерево, где только что была её голова, воткнулась стрела.

Генерал поднял тревогу, сгрёб принцессу в охапку и затащил в замок.

Кира подумала, что надо будет завтра раскрыть эту сцену подробнее, но пока…

Пока генерал постучал в дверь покоев принцессы. Фрейлина пустила его. Принцесса сидела перед зеркалом, на ней был тонкий шёлковый халат. Она сама причёсывала свои длинные рыжие локоны.

— Миледи, — генерал смутился, — прошу прощения, что потревожил. Я пришёл проверить, не поранил ли я вас.

Принцесса поднялась на ноги. Она казалась маленькой и хрупкой рядом с ним в полной экипировке.

— Генерал, если бы не вы, я бы была не ранена, а мертва. — Она посмотрела ему в глаза и сделала ещё один шаг к нему. — Оставьте нас, — приказала она служанкам.

С тихим шорохом девушки выскользнули из покоев.

— Что ты делала ночью на улице? — Злость наконец-то прорвалась через его маску спокойствия. — Если бы меня не было рядом?

— Но ты был, — она положила руку ему на грудь, — и я искала тебя в саду.

— Принцесса, — выдохнул он, — если с тобой что-то случится…

— То мой отец будет крайне недоволен, — улыбнулась она и принялась снимать его доспехи. — Впрочем, если он узнает…

Генерал подхватил её на руки.

Рука Киры скользнула в трусики. Думая про смелого генерала и нежную принцессу, она ласкала себя. Нескольких минут хватило, чтобы оргазм спазмом сжал её тело. Пружины скрипнули, но Кира их уже не слышала. Она уснула в волне наслаждения и долгожданного покоя.

Утром они с Ритой шли по коридору школы, шёпотом обсуждая, что, похоже, их одноклассница трахалась с первокурсником.

— Это жесть! — Голубые глаза Риты были распахнуты в ужасе. Но Кира видела, что за её осуждением читалась зависть. В одиннадцатом классе они делали вид, что девственность была их выбором. Но у Киры имелись серьёзные подозрения, что именно их с Ритой выпускной будет записан как самый скучный в истории человечества. Парни, казалось, не интересовались ни одной из них.

— Кира! — Классный руководитель оказалась у неё за спиной. — Ты почему снова не в форме? Мне это надоело. Десять лет я с тобой борюсь. У тебя же выпускной класс!

Вокруг них собирались другие школьники. Сериал «Кира и школьная форма» был любимым в их потоке. Чуть в отдалении стоял Лёша. У него были такие же жёсткие тёмные волосы и ледяные глаза, как у генерала принцессы.

Киру вдруг захлестнули азарт и злость. Она посмотрела в глаза классной руководительнице.

— Если вас не устраивает, я могу это снять, — сказала она. — Прямо здесь.

Парни захохотали и заулюлюкали в голос, поддерживая её утвердительными выкриками. Щёки Киры вспыхнули. Она гордо вздёрнула подбородок, глядя на панику и растерянность в глазах классной руководительницы. Она сделала шаг вперёд.

— Нет? Я так и думала. Пропустите. — И она прошла сквозь толпу в кабинет.

Прозвенел звонок.

— Кира, красава! — крикнул кто-то. Ученики рассаживались. Учителя всё не было.

— Будут проблемы, — заметила Рита, усаживаясь рядом. — Но получилось хорошо.

— Да пошла она, — отмахнулась Кира. — Что она мне сделает? Родителей вызовет в школу?

Распахнулась дверь; в кабинет ворвалась классуха и директриса.

— Ты! — Классуха направила палец на Киру. — Встать! Совсем совести нет?! Где ты собиралась раздеваться? Из тебя десять лет делали леди, а вырастили… шлюху! — последнее слово она выплюнула с презрением.

Классная и директриса наперебой читали мораль. Кира смотрела в окно, не слыша ни одного их слова. Постоянные крики дома позволили ей выработать иммунитет ко всем этим чтениям морали. Чем громче было вокруг, тем глубже Кира уходила в себя. Она думала о том, как вечером откроет книгу, будет читать… или писать. Миры на страницах её привлекали гораздо больше того, что был вокруг. Того, где её отчитывали на весь класс за острый язык и юбку серого, а не чёрного цвета.