Дамский негодник - Милевская Людмила Ивановна - Страница 16

Сасунян потряс головой:

— Ни в коем случае. Анфиса умела поставить на место любого. Я сам когда-то ее научил, но драться, это вряд ли. В этом смысле Анфиса была скромной и даже застенчивой, провинциалка до мозга костей.

— Но она с дракой ломилась в мой кабинет, — сообщила Далила. — Из этого делаю вывод, что Анфиса была на взводе. И кричала она про отравление. У Пекаловой действительно были проблемы.

Карапет Ашотович буркнул:

— Об этом я слышу впервые. Даже не знаю, что вам сказать. Если думаете, что Миша сначала Анфису убил, а потом сам застрелился, то это полный абсурд. Так думать может лишь тот, кто совсем не знал Михаила.

— Хорошо, — согласилась Далила, — вернемся к вашей бессоннице. Само собой вырисовывается предположение, что дело в Марине Калоевой.

Сасунян оживился:

— Я и сам так предполагал. Хочу с ней помириться. А вы не могли бы мне в этом помочь? — спросил он, мигом лишаясь симпатий Далилы.

— Все в нашей власти, будем работать, завтра жду вас в это же время, — сказала она.

Проводив Карапета Ашотовича, Далила подумала: «Ну и наглец. Просит меня, подругу жены, наладить контакт с любовницей».

Она не сомневалась уже, что у мужа Людмилы был роман с Мариной Калоевой, был. Был, но почему-то вдруг поломался.

«Что настроило Марину против Карапета Ашотовича? Возможно, существование Анфисы. А может быть, и нечто другое. Чувствуется, в этом деле много загадок. Не дай бог, муж моей школьной подруги окажется жестоким убийцей. Если Михаил не говорил ему про гибель Анфисы, то как Сасунян об этом узнал? Был там? Или все хуже: сам Анфису убил? Не в этом ли корень его нервного состояния и бессонницы?»

Самсонова потрясла головой, сбрасывая страшные мысли, и приказала себе: «Не делай поспешных выводов. Работай. Ищи».

Вспомнив о своем плотном графике, в который необходимо как-то втиснуть мужа подруги, она вызвала секретаршу.

— Дашенька, — попросила Далила, — дозвонись до Светланы Михайловны. Выясни, почему она опять не пришла.

— Сто раз уже этой болтуше звонила, — пискнула Дарья, сердито дернув плечом.

— И что?

— Телефон не отвечает.

— Тогда отдаю ее часы Сасуняну, а к тебе будет огромная просьба.

— Что, зайти к ней после работы? — догадалась Дарья и зло сообщила: — Была я уже вчера у вашей Светланы Михайловны. Она там не проживает.

— Неужели чужой адрес дала мне? — поразилась Далила. — Зачем? Но телефон точно ее. По этому номеру я ей частенько звонила.

Даша сердито напомнила:

— Телефон не отвечает.

— А ты все же звони, вдруг дозвонишься, — попросила Самсонова и, нахмурившись, пояснила: — Я волнуюсь. Светлана Михайловна неожиданно перестала посещать мой кабинет, без объяснений, без предупреждений. Это странно. Я думала, мы подружились. Она человек серьезный.

— Что тут странного, — хмыкнула Дарья. — Она из-за мужа сюда ходила, хотела его под себя переделать, а вы ее убедили, что с мужем не выгорит. Он же хам, он ненавидит всех женщин. А хам, он и в Африке хам. Так нечего для него и стараться, вот она и перестала ходить.

Самсонова не согласилась:

— Про мужа твержу я давно, но ты видела, как Светлана Михайловна упорно старалась. Она, кстати, переделывала себя уже, а не его, пыталась стать дерзкой, напористой, энергичной. А тут вдруг от затеи своей отказалась.

— И правильно сделала. Я бы таких мужиков своими руками душила. А Светлана Михайловна хоть и болтушка, но милая, симпатичная женщина.

— Хочешь сказать, она прислушалась наконец к нашим рекомендациям и развелась?

— А почему бы и нет, — фыркнула Даша. — Давно уж пора.

— Дай бог, — вздохнула Далила, — но почему она не звонит? В таких случаях пациенты обычно звонят, хвастают своими успехами. Я за нее переживаю.

Дарья махнула рукой:

— Не переживайте, Светлану Михайловну я разыщу. Вы меня знаете, мертвого из-под земли достану, если, конечно, захочу.

— Ой, захоти, пожалуйста, Дашенька, — с улыбкой попросила Самсонова.

И грустно подумала: «Только не мертвой. Слишком много образовалось вдруг мертвецов».

После разговора с Карапетом Ашотовичем Далила пришла в смятение. Страшная история, казалось, коснулась ее совсем не случайно. Почему погибла Анфиса? Почему она накануне смерти искала нотариуса именно в том здании, где расположился офис Самсоновой? Кто направил Пекалову к Марку Борисовичу? Он известный нотариус, имеет в Питере отличную репутацию, но есть и другие, не хуже его.

«А Сасунян? Разве он не загадка? Так ли уж случайно он попал ко мне на прием? — задалась вопросом Далила и тут же себя осадила: — Да что это я, Сасунян муж Людмилы. После истории с Соболевой[1] мне везде мерещатся заговоры. Коли так, то против меня должна быть Галина, моя Галина. Ведь это она рассказала о проблемах Людмилы и толкнула меня к ней пойти».

Далила себя «успокоила»: «Если моя простодушная Галка в заговорщицу превратилась, тогда я точно схожу с ума. Анфиса ко мне забрела случайно. В жизни и не такие совпадения приключаются, мне ли об этом не знать».

И все же Самсонова заглянула к нотариусу:

— Марк Борисович, вы не припомните, Пекалова составляла у вас завещание?

Нотариус подтвердил:

— Анфиса Пекалова, да, составляла. Я кабинет закрывать собирался, она слезно просила. Пришлось задержаться, хоть я и спешил.

— И задержались вы не напрасно. Анфиса Пекалова в тот же день умерла. Точнее, погибла, — сообщила Далила.

Марк Борисович отшатнулся:

— Что вы говорите! Молодая красивая девушка! Я не знал. Наследники не объявлялись еще. И когда это произошло? — рассеянно спросил он и сам же ответил: — Ну да, вы же сказали, в тот самый день. Я, правда, не помню числа. Когда это было?

— Шестого.

— Недавно совсем.

Марк Борисович выглядел очень растерянным. Далила его состояние объяснила щекотливостью ситуации. С одной стороны, он Самсонову уважает, но все же боится бестактных вопросов.

Если Марк Борисович и боялся вопросов, то напрасно. Далила не стала интересоваться содержанием завещания. Она лишь спросила:

— А вы не в курсе, кто Пекалову к вам направил?

— Нет, не в курсе. У нас не обнаружилось общих знакомых. Девушка была подавлена и немногословна. Мне показалось, она тоже спешит.

Толком ничего не узнав, Далила собралась уходить. Марк Борисович вздохнул с облегчением, когда Самсонова взялась за ручку двери, но она вдруг спросила:

— А вам не знаком Карапет Ашотович Сасунян?

— Нет, не знаком, — глухо раздалось в ответ.

Оглянувшись, Далила прочитала испуг в глазах Марка Борисовича и скрепя сердце пошла на бестактность.

— Сасунян упомянут в завещании Анфисы Пекаловой? — спросила она.

— Простите, но я не могу вам сказать. Это тайна, — виновато пробормотал Марк Борисович.

— Значит, да, — поникла Далила. — Анфиса завещала все Сасуняну. Интересно, много ли у нее добра?

Нотариус помрачнел.

— Простите, я не права, — образумившись, извинилась Самсонова и стремительно вышла из кабинета.

Марк Борисович проводил ее задумчивым взглядом. Испуг надолго поселился в его глазах.

А Далила села за руль «Форда» и призадумалась: «Куда ехать?»

Домой не хотелось. На сердце печаль и тревога. В таких случаях она отправлялась к подругам: особенно помогала Галина.

«Рассказать Семеновой о том, что я подозреваю в убийстве Анфисы мужа нашей Людмилы? — спросила себя Далила и содрогнулась: — Этого делать нельзя. Как нельзя оставаться одной. Я стала свидетелем проблем школьной подруги, есть над чем призадуматься.

А Людмилу как жалко!

Теперь мыслями себя изведу, не засну без снотворного, а завтра у меня два сложных сеанса. Я должна быть в отличной форме. Поеду-ка в клуб, к Елизавете…

Да, Бойцова — правильный выбор! Вот кто прольет мне на сердце бальзам, вот кто дурные мысли развеет и направит на верный путь», — с усмешкой симпатии заключила Далила.