В поисках смысла (СИ) - Аверин Евгений Анатольевич - Страница 47

— Если примешь, что я скажу, то точно начнется.

Пинчейра расступаются передо мной. Некоторые прикасаются к одежде.

Нас встречают в Сантъяго. Там правительственный отряд собирался на помощь, но Диего оказался изворотливей. Он объясняет, что дошли слухи о нас и нашем предыдущем путешествии. Меня просвещают, что командование корвета «Доблестный» преподнесло наш бой в выгодном для себя свете. По их словам, на борту русских есть чудо-оружие, которое не дает даже шанса для честногопоединка. Война превращается в грязную бойню. Они хотели всего лишь нас поприветствовать, но в дикой Сибирии не знают вежливости. Мы ответили им сибирским огнем, тайным оружием царя, секреты которого знаютkazak. И хранят в глубине тайги на случай, если вдруг захотят уничтожить цивилизованный мир. Наверное, время настало.

— Всякое болтают, - Диего с улыбкой обнял меня за плечи, — практичные люди прикидывают факты. Бой был. Один экспедиционный шлюп против линейного корабля и корвета. У вас повреждений нет. «Эгмонт» на дне. «Доблестный» поднял белый флаг, потом без кормы, почти на веслах добрался до берега. Кто будет слушать эти враки?

— Действительно, хм, — многозначительно поднимаю я бровь.

Мы договорились вскоре встретиться. Пинчейра ушли своей дорогой. А нас встречают горожане. Зрелищ им мало, а тут на фоне нарастающей ненависти к англичанам, есть кого приветствовать. Мы улыбаемся и машем. Учитывая наше весьма плачевное состояние, нас определили бесплатно на постоялый двор. Точнее, местный мэр оплатил трехдневное пребывание, что кстати. Денег у нас все меньше. Отдохнув, мы отбыли в Вальпараисо. Там сняли тот же самый дом. Наши корабли еще не пришли, а нанимать кого-то для плавания к Мас-а-Тьерра денег нет.

На следующий день во время прогулки я с Аленой забрался на невысокую гору с видом на бухту. В середине сентября здесь уже тепло, дождей мало. Раны затянулись. Остались красные толстые рубцы. У Алены тоже на скуле рубец. Ей даже идет. Такой вид воинственный. Вот только она больше не хочет никакой войны. На нее тот бой и убийство так подействовало, что свой пистолет она спрятала в багаж. Кинжал, правда, оставила. Я вижу, что жена повзрослела.

Я вдыхаю теплый ветер. Такая благодатная земля, внутренними раздорами пользуются, чтобы ее ограбить. Вот, что бы можно тут сделать? Внезапно мысли выстроились. И появился план.

В Вальпараисо нас никто не ждал. Даже некоторая паника поначалуохватила. Но я заставил себя успокоиться. Сколько раз так было: бегаешь, как ошпаренный, кричишь, руками машешь, ругаешься со всеми, а оно никому не нужно, и даже смешно. А осадочек остается. По этой причине занимать деньги у Клауберга для найма корабля я тоже не стал. Не надо торопить события. Посидим, подумаем. Как говорил один старый оперативник, хорошее дело должно вылежаться. То есть для каждого процесса есть своя временная капсула. Форсирование или излишнее затягивание приводят к потере качества или вовсе к исчезновению объекта. А вот время надо уметь ощутить.

Мое спокойствие расценивают, как титаническую выдержку особенного человека. Одна Алена понимает и не суетится. Зато остальные сделали своим развлечением ежедневное посещение порта и прогулки в окрестных горах в надежде разглядеть знакомый силуэт. Их можно понять. Две недели мы едим самую простую пищу. Занимаем себя практикой в испанском и ежедневными занятиями. Алена пока не желает махать кинжалом. Ей по душе плавные движения из звериных стилей у-шу. Я не много вспомнил, но у нее богатая фантазия и природные способности к танцам, как у многих девушек.

Когда появились паруса шлюпа, мы обнимались от счастья. «Открытие» шел впереди, за ним буксируемый на канате груженный под завязку «Марсель». Меня сразу насторожили собранные на своих местах установки с вложенными ракетами.Дождались, когда встанут на рейде и спустят шлюпки.

Когда нас увидели, тоже махали руками. Но как-то не очень радостно.Правда, Васильев стоитна носу первой шлюпки с очень уверенным и даже, азартным видом. На пирсе он бросился мне на шею. Колючие усы и бакенбарды, крепкие объятия обнадежили.Когда все успокоились, то приступили к расспросам.

Золото вырыли все. Очень много сил отняла сама погрузка. Бочки не поднять, поэтому их разгружали, груз тащили на берег. Там складировали. А после распределяли на корабли. Побоялись, что все не влезет. Балласт тоже заменили на груз. Такое решение далось нелегко, потому что чугунные чушки и бочки с камнями укладываются на днищеособым образом, в распорку. Но после долгих терзаний и при виде горы золота, росшей на берегу, боцманы обоих кораблей взялись за дело. С «Открытия» выкинули семьдесят тонн, с «Марселя» сто двадцать, заменив на золото в бочках и насыпью. Все тщательно взвешивали и под роспись в специальном журнале передавали.

Не обошлось без искушений. В команде «Марселя» нашлись бунтовщики, которые подбивали команду сняться с якоря хотя бы с половинной загрузкой и добраться до берега. Петьша без лишних слов положил двоих, которые успели достать пистолеты. Еще десятерых капитан «Марселя» оставил на острове. Остальные показались благонадежными. Особенно после того, как Васильев дал слово об увеличении выплат по контракту в два раза.

— Андрей Георгиевич, у меня не было выхода, — отводит он глаза в сторону, — где посреди океана я возьму моряков? А это- груз особой важности, довезти надо. Если промашка, тут уж я себе не прощу.

— Оставьте, Михаил Николаевич, вы все правильно сделали. Будь я там, так и в три раза не пожалел бы. Это сущий пустяк в сравнении с остальным. Нужно не забыть и своим премии выплатить. Взвешивали?

— Восемьсот двадцать три тонны сто шестьдесят семь килограмм восемьсот двадцать грамм. Если перевести на французскую систему, которую вы так жалуете. Из них чистого в монетах и слитках половина. Остальное из индейских украшений. Что-то просто спрессовано в ком, что-то, вроде того ягуара, отдельно. С камнями. Есть очень приличные, даже выдающиеся экземпляры изумрудов.

— Ракеты зачем вставили?

— Это Петр распорядился. Увидал флаги английские на подходе и тревогу объявил. Очень серьезный молодой человек по части охраны.

— Течи не было?

— С «Марселя» не жаловались. У нас тоже все в порядке. Теперь не томите, рассказывайте вы. Смотрю на Елену Петровну, досталось вам.

— Если кратко, то задание посла, а стало быть, и Государя выполнено. Подверглись атаке наемников. Один погиб, один тяжело ранен, но мы победили. Им там ничего не достанется. Подробней изложу позже. Необычное это дело.

— Такой уж вы человек. Обычные дела другим поручают.

Диего подоспел сразу же, как только корабли зашли в порт. Мы встретились у Мигеля. Туда же привезли ягуара, для чего пришлось соорудить специальные носилки-постамент.

— Вот, мой друг, обещанное сокровище, — сказал я.

Диего долго смотрел на него.

— Я жду мудрости, — вымолвил он, опустив голову, — не откажи.

— Вас перебьют почти всех, — не отказал я, — такова судьба любых шаек. Выделят армейский корпус, и вы станете страницей истории.

— Эту судьбу можно изменить?

— Нет. Только если вы станете другими.

— Какими?

Вместо ответа я попросил Петрова позвать Игната. Мы втроем рассказывали про казаков и их отношения с властями. Игнат дал померить свою папаху.

— Мы сможем быть легендарными «казак»? Но они же только в Сибири.

— Есть возможность, друг мой, — ответил я и тайком подмигнул Игнату, — в казаки можно посвятить. Вот настоящий казак, и он имеет на это право. Ты пройдешь посвящение и станешь атаманом. Сам будешь решать, кого взять себе

— Вы можете сделать меня казаком?

— Не каждому такое предлагают, — вступает Игнат, а я перевожу, — раз Андрей Георгиевич сказал, значит, можно. Он знает.

Пораженный такой мыслью, Диего погрузился в себя. Потом мы услыхали шепот молитвы.

— Это же все изменит, — подал он голос, — лихие повстанцы, это одно, а казаки совсем другое. И время подходящее, пока правительству не до нас. Когда это можно устроить?