Маньчжурия, 1918. Особый отряд (СИ) - Аристов Руслан Иванович - Страница 20

— Спасибо за угощение, Григорий Михайлович, — не без труда поднялся Орлов, — пора на отдых.

— Проведите гостей в их комнаты, — развалившись на стуле, махнул рукой женщинам Семенов.

Полковников женщины провели в небольшие комнаты на втором этаже. Орлов увалился на кровать с мыслью, что надо немного полежать и потом пройти вниз — оттуда доносилась музыка и крики веселья, но незаметно для себя заснул.

Проснулся он от настойчивого стука в дверь — у него трещала голова, он в расстегнутом кителе сидел на кровати, собираясь с мыслями. В комнату снова постучали и после разрешения вошла женщина с небольшим подносом — там была рюмка водки и огурец.

— Григорий Михайлович велели поднести вам для поправки здоровья, — сказала с небольшим акцентом женщина — Орлов предположил, что она наполовину бурятка.

Выпив и закусив — сразу стало легче, он потребовал воды для умывания и горячего чаю. Теплую воду принесли в бадейке, он привел себя в порядок и потом спустился на первый этаж — уже на лестнице зрелище его весьма впечатлило, поскольку его люди сидели на стульях, лежали на столах и на полу в самых живописных позах.

«Половина восьмого утра. Тепло тут, хорошо», — он посмотрел на часы. — «Сегодня отдыхаем и готовим операцию, завтра выдвигаемся».

— По-о-дъём! — более-менее зычным голосом воскликнул он.

Офицеры начали понемногу шевелиться. Орлов поднялся наверх и спросил у одной из женщин, которых уже много сновало в ведрами, где атаман.

— Батюшка спят ещё, — ответила ещё какая-то полубурятка. — А мы воду греем для господ, скоро утреннюю трапезу подадим.

Орлов пошёл будить Франка — то в сапогах спал на застеленной кровати. Растолкал он его не без труда.

— Да, спланировали, — с мрачной язвительностью сказал Франк, когда ему принесли опохмелиться.

— Законы гостеприимства, — пожал плечами Орлов. — Контакт зато наладили. Сегодня никаких попоек — отдыхаем и готовимся к делу.

К одиннадцати часам их пригласил к себе Семенов — он сидел, закутанный в цветистый халат какого-то китайского бонзы, на столе стояла водка и кушанья.

— Прошу, господа, откушайте со мной, — показал он рукой, приглашая их.

— Спасибо, не откажемся, — садясь, ответил Орлов. — Сегодня нам надо обсудить план действий, господин атаман.

— Конечно обсудим, — мрачно покивал Семенов и налил всем по чарке. — За наступление!

Выпили, закусили горячим, весьма острым супом из баранины — с картошкой, луком и рисом.

— Хороший супец для опохмела, — произнес Франк, который явно повеселел.

— Ничего нет лучше, — согласился атаман. — Предлагаю выступить завтра после полуночи тремя поездами — на Даурии подберем батальон добровольцев и двести моих монголов, а уже утром будем в Борзе — мои докладывают, что она пустая, красные вроде как отошли.

— Пустая? — удивился Орлов. — Чего бы им отходить, если они ожидают вашего продвижения?

— Да черт её разберет, погань комиссарскую — может, совсем разложились там и дали дёру, — тяжело вздохнул атаман. — Оттуда двинемся на Оловянную и к полудню будем там — ворвемся в город, займем вокзал, разоружим или перебьём местных красных — как говорят, там пара сотен обольшевиченных железнодорожников из заамурской бригады, которых я уже выгнал отсюда.

— А дальше? Мы ведь сюда приехали не ради Оловянной, Григорий Михайлович!

— Да, — немного апатично покивал атаман. — Дальше вышлем дозоры и пойдём на Читу — с вашим офицерским отрядом у нас будет тысяча бойцов на поездах! Пушки тоже погрузим на Даурии, они у меня там сейчас. А ещё есть у меня инженер, он всё движение сделает по прибору, пойдем с дистанцией, надёжно.

Орлов и Франк переглянулись.

— Хорошо, так и сделаем, — согласился Орлов.

— За успех нашего рейда! — приосанился Семенов, налил всем водки и поднял рюмку.

Посидели, поели ещё супа.

— На Даурии прицепим вперед платформы, там поставим пулемёты и пушки. Ваш состав пойдём замыкающим. Я велю загрузить вам жареной баранины да пирогов в поезд.

— Хорошо, спасибо, — покивал Орлов.

Завтрак закончили к полудню, полковники спустились вниз и начали приводить в чувство своих людей — те уже в основном опохмелились и поели этого же супа.

— Славно тут у них, нам бы такое заведение, — раздавались голоса.

День пролетел незаметно — Орлов сходил посмотреть китайскую казарму, потом они в пять вечера снова сели с людьми атамана, но уже не пили, и к девяти часам все вернулись в поезд — еды им дали порядочно, тройной паек на сотню человек.

— Да, хорошо у него здесь всё поставлено — казарма и гостиница в одном месте, казацкий подход, — констатировал Франк.

— Слишком много вольницы, слишком много пьют — война этого не прощает, — произнёс Орлов. — Хорошо посидели, но атаман хочет красных шапками закидать. Сейчас красные опираются на Читу.

— Захватим Оловянную — там уже легко пойдёт. Посмотрим, что Григорий погрузит к нам на Даурии — здесь я никаких больших сил у него не вижу. Штаб есть, а сотен бойцов — не вижу, — сказал Франк.

Через час с запасного пути начал выдвигаться вперёд паровоз с тремя пассажирскими и пятью теплушками. Орлов прогуливался по перрону и вскоре увидел машину Семенова, заезжающую в боковую от вокзала улочку.

Атаман в шикарном черном тулупе с отворотом и сопровождающие его два десятка военных вышли на перрон.

— В путь! На Даурии уже мои готовы. Надо соблюдать десятиминутный интервал движения, пойдём сорок пять верст в час на перегоне, — проинформировал полковника атаман. — Отправляемся через час!

— С богом! — покивал Орлов.

Поезд Семенова двинулся через семь минут по полуночи, их поезду дали семафор через десять минут.

— Началось, Георгий Людвигович, — вздохнул Орлов. — В шахматишки?

— Да, — махнул рукой Франк.

В конце вагона кто-то запел «Холодно, сыро в окопах» слегка заунывным, надрывным голосом.

«К чему бы это? Веселее ничего не придумал?» — подумалось Орлову.

Тормозить начали ровно в час, потом стали. В окно была видна станция.

— А ну посмотрите, что там, господа, — велел Орлов соседнему купе.

Кто-то вскочил и побежал вперед.

— Дают нам боковой путь — на перроне грузят эшелон атамана и цепляют к нему платформы спереди, — прибежал через несколько минут один из офицеров-добровольцев.

— Славно, всё по плану. Интересно, сколько он человек загрузит в теплушки? Он говорил ещё про один эшелон, — задумался Орлов.

— Разрешите разведать, господин полковник? — вытянулся офицер, молодой прапорщик.

— Станем на запасной — сбегай, погляди, — кивнул Орлов.

— Есть! — прапорщик побежал в передний тамбур.

Орлов и Франк, прекратив играть, всматривались в темноту — их состав плавно свернул вправо и стал на четвертый путь. Поезд Семенова был закрыт ещё одним, состоящим из семи теплушек и трех платформ сзади.

— О, вон и разворотная стрелка, вон семафор отсвечивает, — показал куда-то вперёд Франк.

Орлов присмотрелся, но было очень темно, только какие-то блики.

— Я не помню, была она тут или нет, — ответил он.

— Была, была, её в девятьсот пятом тут построили, и только потом на Хайларе.

Минут через двадцать в купе вернулся прапорщик в сопровождении какого-то железнодорожника и начальника их поезда.

— Доброй ночи! Я начальник станции Даурия, инженер Вороткин, — представился он.

— Здравствуйте, — Орлов покивал.

— Господин атаман двинется первым на Борзю через сорок минут, следом пойдут теплушки с баргутами, а дальше уже ваш эшелон, господа. Следовать будем на скорости не более сорока верст с дистанцией в две версты, прибор Гаусгельтера я на вашем паровозе уже настроил. До Борзи ехать полтора часа, после неё порядок следования такой же.

— Спасибо, господин инженер!

Когда железнодорожник ушёл, Орлов обратился к прапорщику:

— Что видел?

— Пушки погрузили на две передние платформы, накрыли. К первому поезду ещё теплушки прицепили, во втором — какие-то китайцы или монголы, я насчитал сотни две перед вагонами.