Конторщица 3 (СИ) - Фонд А. - Страница 31

— Не какой-то, а бабский!

— А ты к нам в цех приходи и сам глянь, сколько у нас всего!

Я подождала, пока народ выпустит пар и постучала металлической линейкой по графину:

— Товарищи! Прошу тишины! Дайте закончить докладчику! Продолжайте, товарищ Скворцов.

Иваныч кивнул и продолжил язвительным тоном:

— Вот что вы за люди такие? Вам решение предлагают, а вы тут орете дурниной, как олени во время гона!

В зале пошелестел смешок.

— Я не буду больше ничего говорить! Не буду убеждать! Сева, заходи! Кликните там его!

В этот миг открылась дверь и в актовый зал вошел сияющий, как медный пятак, Севка. Был он в новом комбинезоне. С улыбкой до ушей он прошел через весь зал и вылез на трибуну.

— Показ мод какой-то! — проворчал Наумов.

Севка не отреагировал на выпад. С видом заправского фокусника, он вытащил из кармана гаечный ключ и положил на стол перед Иваном Аркадьевичем. Затем вытащил другой. Затем — третий.

Буквально через пару секунд перед руководством за кумачевым столом материализовалась внушительная горка инструментов.

С таинственным видом, Севка подмигнул залу и аккуратно и быстро сложил все инструменты обратно в той же последовательности.

В зале зашумели ещё больше.

Я опять постучала по графину.

— Товарищи! — сказала я, — я понимаю, что сложно принять какие-то новшества. И не осуждаю вас за это. А в этом эксперименте участвовали пять человек.

Кто-то на галёрке присвистнул.

— Вот эти товарищи, — я кивнула на Иваныча и Севку (Севка аж приосанился), — и трое рабочих из четвертой бригады. Все они результатами остались довольны. Поэтому я сейчас предлагаю поступить так: эксперимент можно продолжить для всех желающих, кто хочет убедиться в его полезности. Или же доказать, что это всё ерунда. Только давайте доказывать аргументированно, а не на эмоциях. Вот как раз те, кто сейчас сомневаются — пусть возьмут и попробуют поработать в таком вот комбинезоне. Если будет неудобно, если это ерунда — вы сами нам об этом скажете, и мы всё отменим. А вдруг как раз будет удобно? Ну так что? Готовы?

В зале послышались согласные выкрики. Были и возмущенные, но теперь согласных было больше.

Пока народ шумел, я незаметно прошла и села на своё место. Сейчас «минута славы» Иваныча и остальных ребят. Не буду оттягивать на себя внимание.

Я налила воды в стакан и начала пить. И в это время ко мне наклонился Эдичка:

— Лида, а давай пойдем сегодня в ресторан?

Я подавилась водой и закашлялась.

— Осторожнее, Лидия Степановна, — хитро усмехнулся Эдичка Иванов, явно наслаждаясь произведенным эффектом.

— Нельзя же вот так, под руку, — проворчала я недовольно и отодвинула от греха подальше недопитый стакан.

На трибуну как раз вышел Марлен Иванович и принялся занудным голосом что-то скучно вещать. Я особо не прислушивалась, судорожно размышляя над сложившейся ситуацией.

— Так что, Лидочка Степановна? Пойдем сходим в ресторан? Музыка, лёгкое вино, приятный разговор, танцы… Да и помириться нам уже давно пора…

— Я не могу сегодня, — с деланным вздохом сожаления перебила я. Категорически отказываться не стала, помня о том разговоре с Альбертом, так что «приятный разговор» с тобой, дорогой товарищ Эдичка, нам ещё предстоит.

— Хорошо. Тогда давай завтра, — сразу же предложил альтернативу Эдичка. Сдаваться он явно не собирался.

— Я в принципе в ближайший месяц не могу, — с подчёркнуто сокрушенным видом покачала головой я, — понимаешь, мы живем сейчас в деревне, вечером я с соседями должна уехать. Иначе придётся на электричке добираться.

Тут как раз Марлен Иванович закончил свой доклад и в зале опять заспорили рабочие, на сцену вытолкнули какого-то взъерошенного дедка, тот полез, начал довольно бодро, но затем как-то сник, в зале опять поднялся шум, поэтому нам приходилось говорить чуть громче. Я прислушалась к собранию — ситуация явно выровнялась и шла в нашу пользу.

— Зачем же ехать с соседями? — недовольно нахмурился из-за шума Эдичка и заговорщицки мне подмигнув, воодушевлённо продолжил, — ты у нас девочка уже большая, но, если боишься ночевать одна — мы что-нибудь обязательно придумаем. Интересное. Я тебя не брошу, Лида, не переживай...

— Нет, не могу я, — продолжала гнуть свою линию я, — у меня ведь ребёнок маленький. Мне нужно вечером быть в деревне.

— Это не твой ребёнок, — напомнил Эдичка, — пусть ним старушка твоя занимается.

— Это мой ребёнок, — постаралась не показать удивления такой осведомлённостью я, — кроме того, я пообещала Свете, что сегодня мы с ней поиграем в лото.

— Давай лучше со мной поиграем, — попытался пошутить Эдичка, — я тебе такое лото покажу, что тебе и не снилось. Обещаю, тебе понравится.

— Нет, давай лучше сходим сейчас на обед, а там будет видно, — нашла выход я.

Эдичка скривился, как от лимона, он явно рассчитывал на другой исход этого разговора. Но кто ж ему доктор. Если бы не задание Альбертика и моё желание вывести их всех на чистую воду, чёрта с два я тратила бы своё время на этого козла.

Ответа Эдички я не расслышала, потому что как раз в это время Иван Аркадьевич подвёл итоги:

— Товарищи! — веско сказал он. — Давайте поступим так: из каждой бригады нужно выделить скажем по пять… хотя нет — давайте по восемь человек. Они должны будут носить эти экспериментальные комбинезоны в течении двух недель. Дольше смысла нет. Результаты будем записывать. По прошествии этого времени, соберём рабочее совещание, ответственные товарищи от каждой бригады выскажут своё мнение, и мы примем решение об эффективности или неэффективности данного рацпредложения. Кто «за»? «Против»? «Воздержались»? Итак, все согласны?

В зале опять зашумели. Иван Аркадьевич придавил зал тяжелым взглядом, и когда все умолкли, продолжил:

— Хорошо. Тогда в протокол предлагаю следующую формулировку — предложение товарища Горшковой принять к сведенью. Обеспечить создание рабочей группы и провести соответствующие испытания. Рекомендовать ответственным исполнителям от каждой бригады направлять информацию по промежуточным результатам эксперимента товарищу Горшковой для анализа и свода. Срок — две недели. Организовать рабочее совещание для подведения итогов. Контроль за исполнением настоящего решения возлагаю на себя. Теперь по второму вопросу: рабочей комиссии по расследованию инцидента продолжить работу. Информировать нас также через две недели.

— Ого как старика проняло, — хмыкнул Эдичка, комментируя слова Ивана Аркадьевича. — Вот умеешь ты, Лида, из ничего сделать конфетку и вывернуть всё в свою пользу.

— Стараюсь, — скромно ответила я.

Собрание было закрыто и мы, под возбуждённые реплики работников, покинули зал.

Вот куда в восьмидесятые годы в СССР можно сходить пообедать? Имеется в виду традиционный бизнес-ланч. Нормальных кафешек, как в моё время, ещё нету, с ресторанами — беда, да и не принято обедать по ресторанам (если ты не командировочный, конечно же, хотя и они стремились перекусить демократично, в столовой). Кроме того, рестораны в глубинке функционируют больше в вечернее время.

Поэтому нам с Эдичкой пришлось идти обедать в столовую депо «Монорельс» на глазах у всего коллектива. Товарищ Иванов был явно не в восторге, хоть виду старался не подавать. Хорошо, что хоть один из столиков стоял в отдалении (и был предназначен для руководства) и мы смогли хоть условно, но уединиться, отгородившись от любопытных ушей ободранным фикусом.

Товарищ Иванов тут же попытался включить джентльмена и всё порывался заплатить за меня. Отбившись от назойливых поползновений на мою независимость, я нагрузила на поднос полборща, тефтельку с гороховым пюре, тертую морковку и компот, и пошла к кассе. Эдичка пристроился следом. Для себя он выбрал наваристую солянку по-домашнему, свиную отбивную с жареной картошкой, сельдь под шубой, две огромные ватрушки и тоже компот.