Контроль (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 28

Даша

Я плохо помню, как возвращаюсь домой и там падаю на кровать. Сначала рыдаю, а потом усыпаю, отвернувшись к стене. Я благодарна Машке за то, что она меня не будит и не пытается выяснить в чем дело. Мне сейчас жизненно необходима тишина и побыть немного наедине с собой.

К счастью, я даже думать не могу. Меня словно вывернули наизнанку, пропустили через отжим и сейчас я вынуждена заново учиться жить, дышать и думать.

Я усыпаю. Наверное, это такая защитная реакция организма. А когда просыпаюсь к обеду следующего дня, первое, что вижу — это встревоженное лицо Машки.

— Я хотела вызывать скорую. — Она констатирует факт. Я знаю подругу, она вполне могла поднять на уши всех, включая пожарников и мчс.

— Я просто устала.

— Ты просто продрыхла почти сутки. Сначала я не хотела тебя будить, а потом мне стало страшно. И я думала.

— О, чем, Маша? — испугалась я. — О, чем ты думала, пока я спала?

— Что я скажу твоим родителям, если ты не проснешься.

— Маш, ну ты говоришь бред. — Стало немного стыдно за то, что перепугала подружку. Но хотя бы состояние усталости и разбитости прошло. — С чего я не проснусь? Я пока не готова умирать. Даже от несчастной любви.

Подружка посмотрела на меня недоверчиво, но выдохнула.

— Я, правда, за тебя боюсь, Даш, — призналась она. — И не понимаю. Мне тоже было обидно, когда меня кинул Макс, но то, что творится с тобой это неправильно.

— Я нормально. Уже нормально. Просто меня никто не кидал. И я знаю, что Саше тоже тяжело, и Нику. Это выматывает.

— Пошли давай, — вздохнув, отзывается подруга, а я удивленно на нее смотрю. Я спала сутки, я расстроена и сейчас чувствую себя странно. В голове гулкая пустота. Ну что Машка хочет от меня? Неужели, не видит, в каком я состоянии.

— Куда?

— Гулять и есть, конечно, — пожав плечами, уведомляет она меня.

— Не хочу.

— Так я не спрашивала, чего ты хочешь, Даша, — уперлась Машка и посмотрела на выжидательно. — Давай понимай свою задницу. Я не дам тебе загнуться от голода и тоски, когда на улице такая прекрасная погода.

Спорить с Машкой нет сил, да я и сама понимаю, что нужно хотя бы поесть. Ну и свежий воздух не повредит, поэтому со стоном поднимаюсь, влезаю в обычное черное платье спортивного стиля, и мы отправляемся гулять, пить кофе на лавочках и сидеть на открытой веранде с бокалом холодного пива и страшными, как моя смерть морскими гадами.

Домой возвращаемся почти к отбою. Уставшие, сытые и почти счастливые. Я благодарна подруге за то, что она вытащила меня из кокона и заставила перезагрузиться.

Я в кой-то веки не думаю о Лисовецких и почти готова жить дальше, но когда мы подходим к дверям общаги, к горлу подбирается комок.

— Даш, что случилось? — спрашивает Машка, когда я встаю, словно столб перед ней.

Я не могу ответить, потому что смотрю на знакомую машину. И единственное, о чем думаю, кто за рулем. Саша или Ник. Обычно на массивном внедорожнике ездит Лисовецкий старший, но что он может делать рядом с общагой? В то, что он приехал ко мне, не могу поверить.

Когда открывается водительская дверь, сердце подскакивает к горлу, и я непроизвольно всхлипываю. Его фигуру я могу узнать всегда из сотни других. Сложно только поверить, что Александр приехал ко мне, но он, захлопнув дверь, уверенно двигается в нашу сторону. Во дворе общаги, Лисовецкий смотрится так же уместно, как балерина в пачке на стройке. Но не думаю, что Александра волнуют такие мелочи.

— Даш, ну я пойду? — бормочет Машка и отступает к общежитию, не сводя глаз с Александра. Мужчина отвечает ей насмешливым взглядом. Меня удивляет, что он приехал сюда и не боится. Ведь его могут узнать.

"И что?" — возражает внутренний голос. Среди студентов вряд ли много тех, кто знает в лицо папу Ника Лисовецкого, а если и знают, что такого? Ну приехал, ну стоит рядом со мной и смотрит так, что подгибаются колени. Так взгляд его не видит никто кроме меня, ну и Машки, которая пытается сбежать.

Ее никто не удерживает. Я просто настолько растеряна, что не в силах вымолвить ни слова. А Саша, кажется, только этого и ждёт.

— Поговорим? — наконец разрушает тишину Александр. Я смотрю Машке вслед и уточняю.

— Зачем?

— Видишь, ты задаешь вопросы. Это и есть разговор. Только тебе не кажется, что тут не лучшее место? Пошли в машину, хотя бы? Кажется, мы заинтересовали… — Александр выразительно смотрит по сторонам.

— Да, заинтересовали. Многие из них знают Ника. Не боишься спалиться?

— Упущение, с моей стороны. — Мне кажется или в его голосе слышится насмешка. Я чувствую себя рядом с ним маленькой и глупой, а Саша стоит напротив. Прячет руки в карманы дорогих брюк и ждет, когда я что-нибудь решу. Впрочем, и он, и я знаем — решение уже принято. Я не смогу сейчас просто развернуться и уйти. В любом случае выслушаю его.

Он открывает передо мной дверь, и я послушно забираюсь на кожаное сидение дорогого авто. Мужчина усаживается с водительской стороны, и машина медленно трогается.

— Я думала, мы просто поговорим и все. Кстати, так и не знаю о чем.

— Ник уехал на неделю в Европу, — выдержав паузу, начинает Саша. — Решил присоединиться к моим родителям. Они как раз на отдыхе.

— И… — тяну я, не понимая, к чему он ведет.

— Прости… — Саша паркуется у обочины и поворачивается ко мне. В его глазах надежда и боль.

— За что?

— Эта неделя, даже меньше — все, что у нас есть. Я понимаю, несправедливо просить тебя поехать сейчас со мной. Но я все же рискну. Хотя это и неправильно. Впервые в жизни я сознательно хочу поступить неправильно. Для меня это в новинку.

Я понимаю, что должна сказать совсем другое, но вопрос вырывается непроизвольно.

— Куда ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?

Я понимаю, что идиотка, но сейчас не могу ответить иначе.

— Я хочу, чтобы ты полетела со мной в Париж, — выдает Саша, и я от изумления замираю, а он продолжает. — Три дня. Я просто хочу побыть счастливым три гребаных дня. У тебя ведь есть загран?

— Есть. Но Париж? Разве можно вот так просто взять и улететь в Париж? А визы, время на подготовку и прочее?

— От тебя мне нужно только «да». Все остальное я сделаю сам. Согласишься, и завтра вечером мы будем пить шампанское с видом на Эйфелеву башню.

— Согласна, — почти не задумываясь, отвечаю я просто потому, что не могу иначе. Я понимаю, что всегда буду говорить этому мужчине «да», даже если разум и логика будут кричать об обратном. Он мое все, и это невозможно изменить. — Но хочу быть счастлива чуть дольше. Забери меня сегодня к себе, пожалуйста, раз Ник уже уехал.

— Хорошо, — соглашается Саша без раздумий. Он тоже не может говорить мне «нет». — Тогда завтра с утра я просто отвезу тебя за заграном и мы улетим.

— Три дня и дальше все. Ник не узнает?

— Не могу предложить тебе больше… — Саша еще что-то хочет добавить, но я его перебиваю.

— Я сама этого не хочу. Три дня счастья меня вполне устроят. Я понимаю, мы не вправе рассчитывать на большее.

Это ложь, но я сама хочу в нее верить. Я, правда, готова рискнуть сердцем, лишь бы немного побыть с ним. Да мне будет очень больно, но это случится потом, а пока мы можем сделать вид, что вместе. В конце концов, короткий роман — это не такая уж редкость. Зато сейчас мы сидим в одной машине. Мчимся куда-то по ночному городу, и я даже могу взять его за руку, которая расслабленно лежит рядом с ручкой «автомата». Чтобы рулить Саше достаточно одной руки.

За окнами стремительно темнеет. Летняя ночь мимолетна, как и срок, который отмерян нашей любви. Но разве от этого она становится менее прекрасной?

Я не знаю, куда приведет меня это решение, но сейчас не хочу думать о будущем. Улыбаюсь, глядя в окно, и даже не спрашиваю, куда мы едем. Просто разглядываю переливающийся город, сверкающие вывески и высотки. Мы уезжаем все дальше от района, где находится моя общага, и я почти не удивляюсь, когда понимаю, что живет Саша практически там же, где находится его офис. Только в соседней башне.