Босс на блюдечке (СИ) - Лина Луисаф - Страница 6

Я быстро споласкиваюсь в душе, завтракаю, наношу макияж, собираю волосы в низкий узел и подбираю наряд. Сегодня на мне светло-голубой деловой костюм-двойка с приталенным пиджаком и слегка зауженными брюками, на ногах бежевые туфли, а в мочках ушей покачиваются жемчужные сережки. Я осматриваю себя в зеркало и удовлетворенно киваю: выгляжу на все сто!

В этот раз я не тороплюсь заходить в центр. Напротив, я останавливаюсь рядом с фонтаном, на котором когда-то — целую вечность назад — поджидала Бессонова и запрокидываю голову, чтобы обозреть, что представляет из себя «Олимп».

Холдинг расположен в стильном двенадцатиэтажном здании, состоящем из двух соединенных между собой переходом частей. Из фасада обеих частей выделяются стеклянные объемы, оформленные в виде букв «D» и «N». Здания полностью остеклены, лишь на уровне пола каждого этажа идут слегка выступающие фасадные конструкции, придающие «Олимпу» немного тяжести и приземленности. Выглядит все это дорого и весьма впечатляюще, поэтому я не могу удержаться от радостной улыбки.

Вхожу в вестибюль, окидываю его уже более внимательным взглядом. Слева стойка администрации, возле которого меня развернули, за ней — пафосная лестница, ведущая в кафе на втором этаже. Справа, в дальнем конце, расположена зеленая зона ожидания с несколькими диванами, креслами, столиками и огромным экраном, на котором в данный момент крутилась реклама компании. В центре, вдавленные в глубину, находятся турникеты, через которые сотрудники проходят к лифтам, а оттуда уже поднимаются на свои этажи. Над турникетами выступает что-то вроде балкона или галереи, с которой в данный момент на меня смотрит Адам.

Склоняю голову набок и посылаю ему самую милую улыбку, на которую только способна, а затем уверенным шагом двигаюсь к стойке.

— Доброе утро, я в отдел кадров, Ксения Бородина.

— Доброе утро, — другая девушка — не та, что была позавчера, — поднимает трубку и быстро набирает номер. Спустя минуту она уже с приветливой улыбкой выдает мне пропуск и объясняет, как пройти в отдел кадров.

Я благодарно киваю и вливаюсь в поток спешащих на работу.

Отдел расположен на третьем этаже. Вместе со мной выходит всего пара человек, которые затем уверенно расходятся в разные стороны. Я же, следуя напутствию, нахожу нужную мне дверь, поправляю на всякий случай идеально уложенные волосы, стучусь, давая о себе знать, и тут же захожу внутрь.

Сначала меня смущает площадь помещения: один только местный отдел кадров занимает столько же места, сколько весь мой бывший ИП. Однако я тут же делаю вид, что всю жизнь только и сидела вот в таких огромных кабинетах и меня такой мелочью не проймешь. В кабинете восемь столов, за каждым из которых стучат клавишами женщины. Я обращаюсь к ближайшей:

— Здравствуйте, меня зовут Ксения Бородина. Вас должны были предупредить о моем приходе.

— Здравствуйте, да, нам уже сообщили, — в обращенных ко мне глазах читается плохо скрываемое любопытство, — вам нужно к Раисе Ринатовне, она в соседнем кабинете.

— Спасибо, — я отмечаю, что клацанье клавиш замолкло как по мановению волшебной палочки, и понимаю, что меня весьма тщательно изучают. Что ж, любуйтесь.

Раиса Ринатовна больше похожа на генерала, чем на начальника отдела кадров, как гласит табличка на ее двери. Выслушав, она вначале буравит меня взглядом, и лишь затем жестом указывает на стул. Присаживаюсь.

— Сегодня сразу приступаете к работе, — сухим тоном информирует она меня, — как правило, кандидату необходимо сначала пройти несколько этапов собеседования, затем, если его утверждают, он проходит медицинский осмотр и предоставляет нам необходимые документы, но… На ваш счет поступили особые указания, поэтому процесс будет сильно упрощен. Сейчас от вас требуется лишь трудовая книжка, все оставшиеся документы по списку донесете позже. Ваш трудовой договор, можете ознакомиться и расписаться, если вас все устраивает.

Я внимательно читаю текст договора — хватило с меня одной ошибки — но не нахожу ничего, что могло бы застопорить процесс трудоустройства с моей стороны. Некоторые пункты приводят меня в экстатический восторг: предоставление бесплатного питания, ДМС, оплата услуг фитнес-клубов, премии некурящим сотрудникам, надбавка за стаж. Стараюсь не сиять слишком явно, чтобы дама-цербер не решила, что я пришла откуда-то… с ИП. Быстрый росчерк ручкой — и вот я официально состою в штате огромнейшей корпорации.

— Поступаете в распоряжение Владимира Сергеевича, четвертый этаж, налево, кабинет двести восемнадцать. Есть какие-то вопросы?

Я морщусь при упоминании Бессонова — вот уж не думала, что придется работать с ним вместе, но ничего не поделаешь, работала же я как-то со Звягинцевым и Стасенькой? Хочу уже отрицательно покачать головой, как вдруг вспоминаю:

— Да, есть один вопрос. Кто такой Демьян Евгеньевич?

Раиса Ринатовна смотрит на меня таким долгим немигающим взглядом, что это уже становится неприличным. Наконец она размыкает накрашенные вишневой помадой губы и выдавливает одно слово:

— Босс.

— Это я поняла, чей босс? — начинаю уже терять терпение: неужели сложно дать больше конкретики?

— Мой. Ваш. Всех в этом здании и в нескольких сотнях других.

В воздухе повисает молчание. Она продолжает буравить меня все тем же нечитаемым взглядом, я же пытаюсь уложить в голове тот факт, что вчерашний мужчина, которого я послала к черту — владелец холдинга.

Черт. Кажется, я влипла.

Бессонов рад моему появлению так же, как я известию о том, что теперь он мой наставник. Он вываливает передо мной кипу папок и бросает:

— Здесь основные договоры, заключенные «DN Holding» за прошлый отчетный год, ознакомься.

Я взираю на эту гору и понимаю, что ближайший месяц мне придется здесь ночевать. Затем делаю глубокий вдох, устраиваюсь за столом напротив своего новоиспеченного наставника и ухожу в процесс.

Чем больше я читаю, тем в больший священный ужас прихожу: я не понимаю ровным счетом ни черта. Нет, я вижу контракт как таковой и вижу все его составляющие: стороны, цену, предмет договора, права и обязанности сторон и все прочее — но не вижу никакой логической связи между ними. Меня смущает то, что стороны постоянно меняются: среди всего многообразия контрактов, что я успею просмотреть за несколько часов, компании с одним и тем же названием мелькают лишь пару-тройку раз — все остальное время это совершенно разные организации и разные учредители. Я вгрызаюсь в каждый документ до боли в глазах, но вопросов становится все больше и больше. Начинает болеть голова. Когда глазные яблоки пересыхают окончательно, я устало откидываюсь на спинку кресла, перевожу взгляд на окно и удивленно замираю: на улице уже зажглись фонари.

Я провела около десяти часов на кресле без движения.

Бессонова уже нет. Прямо в центре его стола я нахожу ключ от кабинета. Предусмотрительно. Я закрываю дверь на ключ и бреду по пустым коридорам и опенспейсам к лифту, жму на кнопку вызова и стою в ожидании, устало разминая шею.

Эмилия приготовила к моему приходу воистину маленькое пиршество: пару салатов, суп, второе, фрукты на закуску. Накидываюсь на еду как голодный зверь.

Второй день мало чем отличается от первого: я все так же погрязаю в хитросплетениях компаний и их редко повторяющихся представителей, только в этот раз я ставлю будильник на час, поскольку не хочу вновь пропустить обед. Когда будильник срабатывает, я поднимаю голову, но Бессонова уже нет: ушел, гад, пораньше.

Я не знаю, как мне добираться до кафе с четвертого этажа, не спускаться же, в самом деле, в вестибюль, а оттуда вновь на второй этаж? Однако здесь мне повезло: сотрудники, весело переговариваясь, также шли на обед, и в итоге, следуя за ними, я оказалась в нужном мне месте.

Мама мия, я, конечно, понимала, что для того, чтобы обеспечить обедом целое здание, нужно немаленькое помещение, но чтобы оно занимало почти весь этаж, да еще больше напоминало скорее пафосный ресторан, нежели общепит для работников… Браво, Демьян Евгеньевич, нехило вы раскинулись.