Системный Экзорцист. RealRPG (СИ) - Панарин Антон - Страница 26

До барельефа оставалось жалких двадцать метров. Черт, энергетический фон был таким слабым, что без Кольца Эртугхара я его даже не смог бы почувствовать. Восприятие в двадцать единиц мог вкачать только экзорцист семьдесят девятого уровня, если не брать в расчет усиление предметами или бафами.

Вскочив на ноги, я отправил арбалет в инвентарь, попутно схватил с пола одноручный молот. Эта железяка оказалась на удивление тяжелой. Ну ничего! Десяток метров я протащу ее даже одной рукой!

Энергетический след становился все отчетливее, пока не сошелся в одну окружность радиусом в пятьдесят сантиметров. Не сбавляя шага, я перехватил молот двумя руками и нанес удар! Хрясь! Сталь врезается в камень, но проваливается внутрь, как в желе. От барельефа разносится хруст.

Я вскрикиваю от боли, прострелившей раненую руку, краем глаза замечая, как из стены наружу падает уродец размером с футбольный мяч. Плоская морда ввалена внутрь, глаза цвета камня с ненавистью косятся на меня, а промеж мелких рук, судя по свечению, зарождается какое-то заклинание.

Ах ты мразь! Не успеешь! Через боль наношу второй удар, третий! Кости выродка хрустят, кровавые всплески брызжут мне в лицо. И с каждым ударом в помещении становится тише. Инквизиторы приходят в себя.

«Получено 4240 опыта. Текущий опыт 7137/10835» .

Не оборачиваясь назад, лутаю хозяина разлома.

Доступный лут:

Глаз мученика.

Класс — артефакт.

Тип — одноразовый.

Особенности — укажет путь потерявшему надежду.

Вес: 32 грамма.

Каменная крошка.

Класс — ингредиент.

Тип — редкий.

Вес: 46 граммов.

Пальцы Арамефа.

Класс — ингредиент.

Тип — редкий.

Вес: 120 граммов.

Артефакт исчез в моем инвентаре, после чего я тут же нырнул в толпу. Премия — это хорошо, но если все поймут, что именно я второй раз за неделю убил босса, и при обыске трупа не обнаружилось ничего ценного, могут возникнуть вопросы. А мне лишнее внимание нафиг не нужно.

Кольцо, пожалуй, тоже лучше снять, а заодно найти Мишку. Надеюсь, он жив. Осмотрев поле боя, друга нашел сразу же. Он всаживал оплеухи инквизитору, вопя: «Очнись уже наконец!» Картина была комична, так как инквизитор уже очнулся и верещал в ответ: «Да я уже пришел в себя! Остановись! Пожалуйста!»

Сотни трупов. Крови натекло столько, что невозможно было и шага сделать, не плюхнувшись по щиколотку в красную жижу. Конечно, можно было идти по мертвым телам, но такая возможность тоже не радовала. Среди покойников стоял и непонимающе озирался по сторонам Джа.

Проходя мимо, я поинтересовался его самочувствием, на что в ответ получил очередную шикарную историю:

— Короче, кидаю я косяк в озеро, а оттуда всплывают мешки травы, колеса всякие, уже скрученные папиросы. И, мол, выбирай. А как тут выберешь? Одно другого краше! Ну я и залип. Думал, думал, чем лучше упороться, так и не придумал. А потом все пропало, смотрю, а тут трупы повсюду. Стас, может, ты в курсе, что случилось? — вопросительно приподнял бровь дредоголовый с совершенно серьезным лицом.

Я не выдержал и заржал. Вот уж действительно счастливчик. Выжил и даже не понял, как ему повезло.

— Расскажу, но позже.

Поспешил к Мишке и перехватил его руку, удержав от очередного удара. По голове друга стекала красная юшка. В заварухе, видимо, огреб. Непонимающие глаза уставились на меня, но наносить удары он прекратил. Отвел его к лекарю, который послал меня в задницу, мол, есть более тяжелые больные.

Собирался обматерить этого врачевателя, но заметил под трупами трепыхающуюся субтильную фигуру. Скинул тело, стащил второе, и на свет божий родилась красотка, перемазанная кровью от пяток и до кончика носа. Надрывно дыша, она поблагодарила:

— Фух! Спасибо. Думала, задохнусь нафиг. А эти болваны носятся, никому дела нет.

— Да на здоровье. А раз уж я тебя спасаю второй раз за неделю, то требую вернуть должок прямо сейчас, — девушка подняла на меня глаза и, скривившись, выдохнула.

— Опять ты? Че надо?

— За каждое спасение по услуге. Если ты понимаешь, о чем я... — постарался улыбнуться максимально пошло.

— Нет! Извращуга! Я понимаю, что ты меня спас, но нет.

— Успокойся. Я женат, — показал кольцо, постучав по нему указательным пальцем левой руки. — Первое, что от тебя требуется, перестань на меня агриться. Бесишь.

— Хм. Приемлемо. Что еще?

— Вот этому череп подлатай, и мы в расчете, — толкнул Мишку вперед.

Ковыряя пальцем в ухе, он сделал пару шагов и врезался в девчонку, едва не повалив ее на землю. Взгляд инквизитора прошелся по ее лицу, а потом пополз ниже. Да-а-а, контузило знатно, но место, каким он обычно думает, функционирует. Отпрянув назад, лекарь кастанула исцеление.

Золотая волна пробежалась по телу Мишки, а следом и по моему. Ого. Девка расщедрилась, решила и меня подлатать? Это такая благодарность или хочет, чтобы теперь должником был я?

— Не стоит благодарности, — сказала девочка, заметив мой вопросительный взгляд.

— Раз уж мы теперь друзья, то скажи хоть, как тебя зовут?

— Алина, а ты можешь не представляться, я в прошлом рейде запарилась слушать, как твой друг орет: «Стас! Ты куда полез? Стас!» — Я гоготнул, очень натурально пародирует.

— Ну точно, Мишка, один в один. Алая Алина, а тебе идет.

— Почему Алая? — я рукой обвел ее с ног до головы. — Поняла, вся в крови, типа алая. Забавно.

— Алин! Тут помощь нужна, инквизитору ноги ампутировало,— выкрикнул кто-то из глубины храма.

— Вот так всегда, погибала и нафиг никому не нужна была, а когда все хорошо, так всем потребовалась. Иду! — возмутилась девчонка и побежала на зов.

Аромат в храме стоял восхитительный. Стойкий металлический запах крови смешивался с вонью дерьма из рассеченных кишечников и давал такое зловоние, что не блевануть казалось большим героизмом, чем убийство босса разлома. Правда, Мишке было пофиг.

Старший инквизитор стоял и охеревал от зрелища, которое предстало перед его вернувшимся сознанием.

— Стас, какого хрена?

— Ты жив, я жив. День удался.

— Нет, я не про это. Какого хрена? Я за неделю буду добирать уже третьих новобранцев! Может, я хреновый руководитель? Люди под моим началом дохнут как мухи.

— О-о-о, эта хрень называется синдром самозванца. С этим не ко мне, а к психологу. И если уж ты загнался, то представь, каково Кристофу. Он своими руками положил больше половины инквизиторов.

Кристоф стоял посреди мелко нашинкованных им людей и смотрел то на свои руки, то на тела убитых. Слабость оказалась мимолетной. Храмовник привел себя в чувство двумя ударами кованых перчаток по лицу. Выпрямился, стер кровь, проступившую на губе, и пошел разгребать сотворенный им бардак.

Спустя три часа огласили потери. В храм вошли три сотни инквизиторов, выжили девяносто шесть. Два десятка лекарей, выжили семь. Десяток экзорцистов, выжили четверо. Пятнадцать чистильщиков, выжили двенадцать. Суммарно вошли триста сорок пять человек, а на выход отправятся лишь сто двадцать, да и то тяжелые, скорее всего, умрут по пути.

Кристоф отправил лекарей в сопровождении сорока инквизиторов на выход. А сам взялся руководить взломом двери, расположенной в дальней части храма. Подошел один боец, поковырялся в замке, не достиг успеха и свалил в туман. Потом второй, итог тот же.

Терпение храмовника крайне быстро лопнуло, и он приказал выкорчевать дверь с мясом. Четыре инквизитора с боевыми молотами принялись перемалывать древесину. Лязгающие удары разносились по храму, но недолго. Левая створка слетела с петель и упала на пол, обнажив небольшую темную комнату.