Враги (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Страница 5

-- Гарлок, -- негромко подсказала Элисса.

-- Тот гарлок... он бы убил меня, если бы ты не вмешалась. Зачем?

Она очень-очень грустно улыбнулась.

-- Потому что повернись все чуть-чуть по-другому, на твоем месте сейчас был бы Фергюс.

-- Не смей равнять мою семью со своей!

-- И правда. Окажись вместо меня здесь эрл Хоу, быть бы Фергюсу на дыбе, как тому мальчику, как его... сыну банна с Пика Дракона...

-- Мой отец не продавал нас Орлею! - закричал Натаниэль.

-- Мой тоже, - она снова вздохнула. - Но все равно ведь не поверишь.

Миг спустя Элисса выпрямилась, голос стал уверенным и жестким.

-- Хочешь сражаться - в гарнизоне не хватает разведчиков. У них свой командир, на мою ненавистную морду любоваться не придется. Они вольнонаёмные - платят сносно, как кормят - ты уже видел, оружие и обмундирование за счет командования. Если чего-то стоишь - сделаешь себе имя и карьеру - я тут долго не задержусь, живой герой под боком никому не нужен. Но учитывая, что ты последний в роду - я бы посоветовала принять земли от ее величества и позаботиться о наследнике.

-- Засунь себе свои советы, - сказал Натаниэль, прежде чем хлопнуть дверью.

Он сполз по стене, закрыв лицо руками в ближайшей нише за шпалерой - благо, в собственном замке помнил каждый укромный уголок. На что он рассчитывал в конце концов? На сострадание кровного врага? Что ему позволят - нет, не вернуть доброе имя, об этом он не мечтал - хотя бы умереть как человек? Про письмо королеве - наверняка ложь, чтобы убрать его с глаз долой, а если и правда - не нужны ему подачки от той, которая отняла все. И Натаниэль не был уверен, кого он сейчас имеет в виду - Элиссу или Анору.

Значит, все, что ему остается, если желает сохранить хотя бы остатки достоинства - вернуть одежду, которую ему здесь дали, влезть в свое - сырое, ну и ладно - и все-таки попробовать добраться до Денерима. Или сразу в Южный Предел? Эрл Брайланд был другом отца еще с войны. А там видно будет.

Впрочем, никакого "видно" не будет, - беспощадно поправил он сам себя, и кончится его путь в придорожной канаве, потому что у этой он не возьмет ни крошки, но даже если бы и вышел в дорогу с полным кошелем денег и еды, Натаниэль по-прежнему был один, а значит - законная добыча для тех, от кого купцы нанимали маленькие армии. Что ж, значит так тому и быть.

Он попытался подняться, но тело почему-то отказалось слушаться, словно на плечи сгрузили по мешку песка. Натаниэль оперся рукой о стену - и едва не закричал, увидев, как набухли и почернели вены, от которых по коже растекались черные же прожилки. Он все-таки заставил себя подняться, пошатнулся, вцепившись в шпалеру - та подалась, затрещав, но все же выдержала. Натаниэль побрел вдоль стены, сам не понимая куда - в глазах темнело Потом кто-то появился рядом, подставил плечо, на которое было так удобно опереться, куда-то повлек... оказалось так приятно вытянуться на... лавке, кровати - неважно, главное. что не надо было больше стараться устоять на ногах, и голос - знакомый, низкий, таким бы кавалеров соблазнять - о чем-то распоряжался, Натаниэль не вслушивался. Потом ему стало лучше, и голос белобрысого мага произнес.

-- Надолго не хватит. Но если хочешь мое мнение...

-- Не хочу, -- отрезала Элисса. Склонилась - глаза в глаза.

-- Натаниэль, это скверна. Сегодня, на дороге, рана - помнишь?

Он кивнул. Значит, вот почему она тогда встревожилась. Скверна - это смерть, это хуже смерти - превратиться в бездумное, бездушное...

-- Есть только один выход - попытаться пройти Посвящение. Если ты его переживешь - будешь в безопасности. Три десятка лет, если повезет. Но можешь не пережить.

-- Ты же не хотела, чтобы я стал Стражем, -- нашел в себе силы усмехнуться Натаниэль.

-- Да не плевать ли тебе на то, что я там хотела или нет! - взорвалась Элисса, и он со странным удовлетворением подумал, что все-таки ее достал. - Выбирай. Или я прирежу тебя прямо сейчас - потому что вурдалак в крепости Стражей - это слишком, или я приказываю провести Посвящение, а переживешь ли ты его - Создатель знает.

-- Назло тебе не сдохну, - прошептал он.

-- Вот это я понимаю, а то помирать собрался, - она усмехнулась. - Варел, ты слышал.

-- Да, Страж-Командор.

-- Вижу я нож в твоей спине, -- протянул маг тоном уличной гадалки.

-- О своей позаботься, -- отрезала Элисса. - А я как-нибудь без советчиков разберусь.

Потом вернулся Варел с огромным кубком в руках, Натаниэль кое-как поднялся, хотя его никто об этом и не просил, но надо же хоть приличия соблюсти. Он честно пытался вслушаться в слова ритуала, но мерный речитатив набатом колотил в измученный разум, так что смысла было совершенно не разобрать, жидкость в кубке оказалась невероятной дрянью, а потом мир исчез.

========== 3 ==========

Тьма заполнила небо, черным казался воздух, неотличимый от земли и средь чернильных разводов парило живое пламя, сердцем которого бился дракон. Взмахивали гигантские крылья, извивалась могучая шея, скалились клыки в человеческий рост. Дракон пел, песня его была прекрасней любой музыки, что доводилось когда-либо слышать, и повинуясь этим чарам Натаниэль шагнул вперед, безвольно, бессмысленно. Тело неловко дернулось, точно ярмарочная кукла, повинующаяся не слишком умелому паяцу, подвернулась нога, но боли не было, не было ничего кроме песни, ставшей центром мира и единственным его смыслом. Натаниэль едва не зарыдал от счастья, а миг спустя ужас обуял все существо - ведь ничто не может длиться вечно, а значит, песнь закончится, и как он будет - один, в этом огромном разом опустевшем мире? И он брел и брел вперед, а дракон горделиво вскидывал голову, поводил крыльями, красуясь. Прекрасно было его могучее тело в блестящей чешуе, прекрасны клыки в человеческий рост и шипы вдоль хребта. Прекрасны...

Чудовищны. И стоит коснуться, он сам станет таким же чудовищем - осознав это Натаниэль все-таки закричал, не стыдясь и не думая, потому что тело отказывалось повиноваться, все так же размеренно дергаясь, шагая вперед. Остатками разума, еще не сожранными страхом он попытался совладать с собственным бессилием.

И проснулся. А, может, очнулся, кто его разберет.

Он был в комнате, судя по убранству - одной из гостевых замка, в кровати, одетый, а за столом у окна, уронив голову на локоть сидела Элисса.

Натаниэль помотал головой, разгоняя остатки кошмара - сердце колотилось где-то в горле. Элисса вскинулась, нашаривая оружие, обмякла с виноватой улыбкой.

-- Извини. Денек выдался суматошный.

Натаниэлю наконец, удалось вынырнуть из обрывков сна, припоминая. Взглянул на руку - под белой кожей голубели вены, ни следа от...

-- Выходит, я живой.

-- Выходит, что так.

Следом вспомнилось и все остальное, и Натаниэль не удержался:

-- Вот уж ты расстроилась.

Она подперла подбородок кулаком, оценивающе разглядывая:

-- Просто не представляешь, до какой степени. Уже и скверну подцепил - а все равно не помер.

Натаниэль вспомнил утреннюю - или уже вчерашнюю, кто его разберет - тварь, нож у горла, отвратный вкус жидкости в кубке.

Дважды за один день, такой долг просто невозможно вернуть. Но почему-то вместо благодарности внутри кипела злость - словно Элисса специально воспользовалась возможностью показать собственное великодушие - смотрите все, даже кровного врага готова спасти, да не единожды. А заодно и его выставить неблагодарной сволочью. Натаниэль выругался себе под нос. Элисса продолжала молча наблюдать.

-- Зачем ты здесь?

-- После Посвящения люди обычно... растеряны.

"Напуганы" -- было бы точнее, подумал Натаниэль.

-- Так уж получается, что я теперь твой командир и отвечаю за твое здравие, как телесное, так и душевное.

-- Вот счастье-то привалило!

-- Не поверишь, я тоже безумно рада, - она выбралась из-за стола, оперлась плечом о стену, точно так же как недавно - он сам. -- Из всех диких историй, в которые я встревала эта, пожалуй, равных себе не имеет. У тебя есть причины меня ненавидеть, мне тебя любить, в общем, тоже не за что, но, как ни крути, нам теперь придется сражаться бок о бок. Перевести тебя куда-то я не могу - пока в Вейсхаупт письмо дойдет, пока там ответят... и я даже знаю, что там ответят - в Ферелдене сейчас всего четыре Стража. - Она пожала плечами. - Впрочем, могу попытаться, для очистки совести.