Рецепт любви (СИ) - Солнцева Наталья - Страница 19

Я постаралась не визжать от радости и не бежать бегом домой. Важно кивнула дочери, стянула с её маленьких ручек очередные влажные варежки и отвела в парадную. А дома обнаружился Марк.

Он задумчиво загружал в холодильник греческий йогурт и молоко. Где ж ты раньше был, предатель! Мне хотелось обидеться не него на всю жизнь и больше никогда не разговаривать. По опыту я знала, что это не на долго. Примерно на час, но моя сущность была сильнее меня и здравого смысла.

Я хмуро глянула на него. И достала из холодильника только положенные туда сосиски. Марк проводил меня взглядом, но ничего не сказал. Сварив макароны и сосиски, я накрыла на стол и позвала Еву. Она с удовольствием ела такую простую и не слишком полезную еду, а я вновь чувствовала себя плохой матерью.

После обеда пришла няня. Ещё раз легкомысленно извинившись за опоздание. На моё раздражённое замечание она отмахнулась. Мол, мне же не надо на работу и ничего страшного не случилось. Марк обычно не лез ко мне с советами по поводу ребёнка, но сейчас даже он неодобрительно проводил няню взглядом.

Мои руки так и чесались засесть за работу. Нужно было собрать статистику и понять, как вообще движется дело. Несколько часов пролетели не заметно. Я сформировала и отправила отчёт Артёму, думаю за ним он и явился с утра по раньше. На моём телефоне было с десяток пропущенных от него. Отложила телефон я только когда глаза уже вываливались из орбит, а после закрытия век перед глазами взрывались фейерверки.

Ева уже успела поспать, покушать и опять пойти гулять с няней. Марк что-то смотрел на планшете, он чуть заметно улыбался. Я подсела к нему и почувствовала себя полной стервой. У моего лучшего друга сейчас не простой период, а я вместо того, чтобы поддержать его, как он сделал несколько лет назад, барахтаюсь в своих детских обидках.

— Марк! — позвала я его.

Он так увлёкся видео, что не замечал ничего вокруг. Пришлось легонько тронуть его за рукав, чтобы он сфокусировался на мне, вытащил ракушки из ушей и вопросительно посмотрел на меня.

— Прости меня! — я, не совладав с чувствами, порывисто обняла его — Я такая дура!

— Ну, это я знаю. — усмехнулся он — В чём сейчас это выражается?

Я ткнула его локтем в бок.

— Ты мне очень помогаешь. С Евой и по хозяйству.

Смутившись я умолкла.

— Говоришь так, будто я домовёнок Кузя.

— Нет, прости. Блин, не сбивай! Ты мне очень помогаешь и мне будет трудно без тебя, но я справлюсь. Если ты хочешь развестись, давай сделаем это. Я поддержу тебя в любом случае.

Он кивнул и просто обнял меня. От него пахло гвоздикой и дождём. Это были грустные объятия.

Ровно в пять мой телефон требовательно запиликал. Я поморщилась, но трубку взяла, не стоит искушать судьбу.

— Я у твоего подъезда, Алиса. Выходи.

Меня пробрало от ледяного тона и жестких слов. Они словно шершавые камни царапали мне руки.

— Хорошо.

Я завершила вызов. Марк, которому я рассказала и о приходе Артёма, и о нашем разговоре предложил сходить со мной, но я отказалась. Нужно же мне начинать решать свои проблемы самостоятельно.

Едва сев в машину, я поняла, что всё изменилось. Артём смотрел на меня волком. Все подготовленные слова испарились дымкой. Мне даже рот раскрыть не удалось.

— Ну? — поторопил меня Артём.

Его тяжёлый взгляд убивал во мне всю решимость. И нагонял страх. Пальцы с коротко остриженными ногтями сжимали руль из коричневой кожи.

— Я же всё уже объяснила! — вспылила я, пытаясь отбросить путы липкого страха.

— То есть это всё что ты можешь сказать? За эти три года ты не нашла слов, чтобы рассказать мне о ребёнке? Ты сейчас серьёзно?

— Серьёзнее некуда!

Артём взъерошил волосы, откидывая их со лба. Он словно собирался перед главным событием. Сосредотачивался.

— Я навёл справки о твоей так называемой «семье». И считаю твой образ жизни совершенно не допустимым, Алиса. И даже вредным для ребёнка. Поэтому я дал задание своему юристу подготовить документы.

— Какие ещё документы?

Холод уже пробирался по венам глубоко внутрь меня.

— Для изъятия ребёнка. Ева будет жить со мной.

Я задохнулась от прозвучавших слов. То, чего я так боялась случилось. Впереди только страх, бесконечные ночи, в ожидании утра и бегство. Возможно уже сейчас кто-то забирает Еву из квартиры, разрушая её детский мир навсегда. Я в ужасе дёрнула ручку двери.

Нужно бежать домой! Защитить дочь и себя от этого монстра! Но дверь не поддавалась. Несколько раз я дёргала чёртову ручку, прежде чем поняла, что она заперта.

— Открой! Сейчас же выпусти меня! — завизжала я.

— Успокойся. — холодным голосом осадил меня Артем.

Нет, он не монстр. Он ледяное чудище, как в сказке. От его прикосновений люди обращаются в статуи. Моё дыхание маревом плыло по салону автомобиля, такое горячее оно было.

— Да кто ты такой, чтобы успокаивать меня! Ты никогда не заберёшь мою дочь! Никогда! Ты чужой ей, посторонний человек. Ни один судья не отдаст тебе ребёнка!

Я забилась, словно птица в силках. Прохожие оборачивались, а один даже постучал в окно водительской двери. Артем приоткрыл окошко, смущённо улыбнулся и пробормотав «ничего страшного, просто небольшой семейный скандал», закрыл его обратно. Потом переключил передачу и плавно тронулся с места.

Вот тут-то у меня сердце и провалилось в пятки.

— Куда ты меня везёшь?

— Нам нужно поговорить, а здесь не самое подходящее место.

Сумерки уже опустились на улицы, а фонари начали понемногу разгораться. Еще пол часа — час и совсем стемнеет. Я задёргала дверь ещё сильнее. Отчаяние пробиралось внутрь, а злость сменилась страхом. Машина набрала скорость, и открывать дверь сейчас было бы непростительной глупостью.

Панель управления настойчиво требовала, чтобы я пристегнулась. Её нудное, раздражающее пиликанье заставляло нервничать ещё больше.

— Артем, останови машину! Пожалуйста!

Я уже не просила, а умоляла его, но мой похититель был сосредоточен на дороге. Откинувшись на спинку сидения, постаралась привести себя в чувство. Мягкая поверхность кресла льнула к моему телу, шерстяная куртка чуть колола запястья. Мягкие, домашние брючки облегали ноги, заусеница, образовавшаяся на указательном пальце левой руки, так и просила поковырять её, но я усилием воли убрала руку под клетчатую, свободную куртку.

В кармане нашлась резинка, и я убрала волосы в небрежный пучок на голове. Если придётся драться, мне нужен будет хороший обзор. Руки затряслись, от осознания в какую западню я попала. В голове тут же пронеслись ужасные сводки о похищенных женщинах, пропавших без вести и не менее ужасные новости о найденных. Интервью жертв домашнего насилия. И практически одна и та же фраза из их уст «не думала, что он на такое способен».

Я покосилась на Артема, стараясь «на глаз» определить на что способен этот мужчина. Губы сжаты в тонкую, белую полоску. Руки сжимают руль, костяшки пальцев острыми гранями выпирают из ладоней. Нервная жилка на шее бешено пульсирует.

В кармане лежал телефон, но как мой похититель отреагирует, если я прямо сейчас позвоню в полицию. Я решила не рисковать и отправить сообщение Марку. Глянула в окно. Справа мелькнула неоновая вывеска «Гарден», значит мы едем по Лахтинскому проспекту. Быстро набрала сообщение и отправила. Надеюсь не переборщила с испуганными смайлами. Хотя сейчас мне казалось, что и миллиона будет мало. Меня уже потряхивало.

Через двадцать минут машина затормозила на стоянке. Земля была усыпана гравием. Артем вышел из машины, посмотрел на горизонт, закат догорал яркими красками. Алые всполохи навевали неприятные ассоциации. Он открыл мою дверь и бросил.

— Выходи.

Ага, щас. Ещё чего! Я сложила руки на груди и помотала головой. Артём тяжело вздохнул, ругнулся сквозь зубы и наклонился ко мне. Близко, близко. Я даже почувствовала аромат мятной жвачки, которую он жевал. Торговое название «сладкая мята». Боже, ну что за глупости лезут в голову!