Брат из зазеркалья - Познякова Ирина Николаевна - Страница 15

– Борис, – шепотом ответила она. – Только не говори, что это я тебе рассказала!

Люди, к которым я относился раньше с каким-то трепетом и уважением, перестали мне казаться такими важными. Перестали быть нужными. Глядя на фирменную одежду и очки бухгалтера, стало противно от того, каким образом та это все получила и что я был в этом, отчасти, пособником.

Резко развернувшись, вышел. Разговор был исчерпан, как и мои силы.

Вернувшись домой, я стал искать в интернете ответы, которые касаются прав Никиты перед законом. Потом понял, что прав у него очень мало, так как нигде не числился как резидент, как нерезидент, да и как существующее физическое лицо. У него даже не было свидетельства о рождении!

Ситуация казалась патовой.

Через пару часов я отправился в участок, не дождавшись звонка. Но меня никто не принял, да и отказали в свидании с братом.

С пустой головой вернулся обратно домой и сел на кухне. В телефоне заиграла мелодия. То звонил Денис.

Я совсем забыл, что нагрубил своему другу и обидел его девушку! Из-за появления Никиты в моей жизни я перестал общаться с друзьями.

Мне было стыдно.

– Денис, привет.

– Привет. Ты мне звонил.

– Да, я звонил тебе неделю назад.

– Больше недели назад, – сухо поправил он меня.

Наступила недолгая тишина. Я подбирал слова, а он терпеливо ждал.

– Денис. Я был выпивший и не прав. Прости меня, друг.

– Хорошо. Прощаю.

– Передай Тане мои извинения. Я не должен давать советы вам. Это не мое дело, и вы прекрасная пара.

– Я понял. Послушай, я вот что хочу тебе сказать – это сейчас ты такой свободный, самодостаточный. Но настанет время, когда ты встретишь человека и поймешь, что именно с ним ты хочешь быть чаще, чем с друзьями. Что именно этот человек занимает первое место в твоей жизни. – Денис явно готов был сказать именно эти фразы, словно подготовил текст перед звонком. Но он был искренен. – Ошибки делают и тогда, когда не женаты. Тогда что я теряю? Я счастлив, мне комфортно с ней. Почему я должен желать свободы без семьи, если именно с ней я свободен? И меня все устраивает.

Я не ожидал такого откровенного разговора с Денисом. Он всегда был сдержан. Сам не понимаю с чего я взял, что он должен жить такими же принципами, как и я. С каждым его словом я чувствовал себя глупцом. И это не касалось только ситуации с Денисом и Татьяной. Я понял, что именно Никита меня изменил. То есть, открыл глаза на ценности моей жизни.

Почему-то, вспоминая свое отношение ко многим вещам до встречи с двойником, мне казалось, что я был слеп. Сейчас я словно изменился и сожалел о своей недалекости. Разговор с другом, обиженным мной больше недели назад, обострял чувство вины.

Мы еще некоторое время поговорили. Он рассказал о том, что сделал любимой предложение, от чего я порадовался за них искренне. Даже нисколько не расстроился за то, что в параллельной вселенной мой двойник ближе общается с друзьями и раньше меня узнал о предстоящей свадьбе. Я сам виноват в этом. Напряженность в разговоре постепенно исчезла, и, пожелав друг другу удачи, попрощались. Рассказывать про Никиту я не стал. Не готов был еще.

Положив трубку, я задумался. Надо было вызволять брата из полиции, но никаких связей у меня там не было. Неожиданно я вспомнил, как когда-то Юлия рассказывала о своем однокласснике, который работал в участке. Правда, я не хотел ей звонить, так как в последнюю встречу дал ей понять, что охладел к ней. Но ситуация была критическая. Пришлось звонить.

Девушка была не в лучшем расположении духа, но выслушала все и пообещала перезвонить. Уже за это был ей благодарен.

Ольха напомнила о себе, и я впустил ее в квартиру, чтоб она побродила там, где до этого было запрещено.

– Вот это бы брат посмеялся надо мной, – сказал я собаке, которая обнюхивала мебель в зале.

Слово «брат» зависло в моей голове. Ведь он действительно стал мне братом за такое короткое время. Невидимой связью мы все-таки были связаны и ощущали это.

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, я включил телевизор. Через двадцать минут перезвонила Юлия и сказала, что ее знакомый постарается сделать все возможное для нас. Правда, за определенный презент. Ну конечно, как же без него?

Я был ей очень благодарен и постарался не обращать внимания на грустный голос. Не стал гадать из-за кого она так расстроена. Это было для меня уже лишним.

Подцепив поводок к ошейнику Ольхи, я вышел с ней на прогулку. Погода была хорошая. Мы направились в ближайший парк. Там были сплошные тропинки среди сосен и прочих деревьев, иногда встречались и скамейки, уже занятые молодежью. Ребята громко смеялись и пили со стаканчиков какой-то газированный напиток. Я почему-то захотел сделать им замечание, так как под скамейкой валялось много мусора, в том числе и пустые пластиковые стаканчики. Но сдержался, поймав себя на том, что никогда раньше не придавал значения таким моментам.

– Эх, Никита, свалился ты на мою голову, – вздохнул я.

– Ты с кем разговариваешь?

Этот голос я узнаю из тысячи. Возле меня появилась Настя. Она вела на поводке пекинеса и улыбалась.

– Привет. А ты что здесь делаешь? – удивился я.

– Выгуливаю Гулю, – сказала девушка. – Это собака моей бабушки. Она живет тут не далеко. Приболела, вот и я помогаю по хозяйству.

– Гуля? – улыбнулся я, обрадовавшись встрече. – А это Ольха.

Молодежь громко веселилась, делая фотографии на телефоны, кривляясь лицом. Поэтому, когда собаки обнюхали друг друга, мы пошли дальше.

– Как дела? У вас в последнее время отдел работает по пол дня. Что-то случилось?

– Нет, все хорошо, – ответил я, но решил, что врать Насте не хочу. – То есть, случилось. Но ты не поверишь, наверно.

Я всматривался в лицо девушки и хотел найти любой намек на то, что она готова меня выслушать. Мне это было необходимо. Но переживания оказались напрасными.

– Никита, я постараюсь понять. Мы же давно знакомы. Все равно гуляем.

Я рассказал все, что со мной произошло, начиная с газеты. Девушка меня сначала удивленно слушала, а потом внимательно прислушивалась к каждому слову. Ее эмоции по окончанию рассказа я не мог понять и меня это пугало. Какое-то время шли молча. Я дал ей время на размышления.

– Настя, скажи хоть что-то, – попросил я.

– Что-то, – улыбнулась она мне.

– Я серьезно. Мне сейчас не до шуток.

– Хорошо. Не каждый день мне такое рассказывают. Мне нужно время, чтоб все переосмыслить.

Я расстроился. Казалось, что была допущена ошибка. Но девушка немного смягчила мое смятение.

– Никита, я не утверждаю, что не верю тебе. Я знала только тебя, про брата Николая ты никогда не рассказывал. Даже если и предположить, что вы по каким-либо причинам не общались, то хоть когда-то ты ж должен был упомянуть его. Например, когда рассказывал о своем детстве. Даже расстроилась, когда ты меня познакомил с ним. Думала, что не настолько открыт был передо мной, как я думала. А когда вы внезапно появились вдвоем в «Водопаде», то начали искать что-то, потом камеры понадобились. Если все сопоставить вместе, то можно верить в то, что услышала от тебя только что.

Я хотел расцеловать ее. Настя была умной и доброй девушкой. Мое сердце бешено забилось и я, не понимая, что делаю, обнял ее за талию и прижал к себе. Ее белокурые локоны оказались очень мягкими и пахли. Я зарылся лицом в них и закрыл глаза, вдыхая аромат. Макушка оказалась чуть ниже моего лица, и я поцеловал ее в висок. Настя не упиралась. Она словно сама приникла ко мне, и мы так стояли, словно две свечи, склеенные нагретым воском. Сердце стучало у меня где-то в горле. Почему-то прикасаться к ней было очень волнительно. Я почувствовал себя подростком и это опьяняло.

Приподняв за подбородок ее лицо к себе, мы некоторое время смотрели друг другу в глаза. Близость обжигала изнутри, и я чувствовал ее руки на своих плечах, словно приложили что-то горячее. Однозначно, наши чувства были взаимными.