Замкнутый круг (СИ) - Сантана Андрей - Страница 3

— Нет, — отрезала Сидри. — Мне нужен только сильный, один на один. Другие недостойны видеть учения Ярости. — Взгляд красного глаза скользнул по молодому волку. — Хотя… — облизнулась шаманка. — Если ему нужна теплота?..

Аннет чуть заслонила Сио, и скверные чувства отдались черной эссенцией.

— Ну ты-то куда? — выдохнула однорукая.

— У неё очень длинный язык.

Опасно злить пси-ведьму.

— Всем успокоиться! — помрачнел я. Мои слова все еще производили эффект стучащего молотка. Вновь отведя всех на пару шагов назад, я сказал: — План остается прежним, с той лишь разницей, что я задержусь в этом лесу на сутки.

— Я не оставлю тебя одного с этой, — полуобернулась Рита на Сидри, — волчицей. И дело не в ревности! — Эх, если бы это было правдой! — Вдруг она еще чего выкинет?

— Мы так же думали про Сио, — взял руки Риты в свои. — Но все же Берсерки еще не растеряли уважение к своему Альфе, и, если он приказывает, они исполняют. — Легкая улыбка. — К тому же она не знает про Нову. Я буду не один.

Призрачная лишь хмыкнула, но промолчала. Повезло, что в пылу боя она не успела показаться.

— Тебе и вправду необходимо остаться? — грустно произнесла Мел.

— Я поклялся, что больше не брошу вас, — посмотрел я на своих ведьмочек. — Научусь паре фокусов — и быстро догоню.

Еще несколько секунд сомнений, затем объяснений от Диора, как пройти к нужному входу. И, пока Алька откладывала для меня маскирующую одежду, каждый из шабаша подошел к шаманке для прощального слова.

— Если с ним что случится, в следующий раз будут трещать твои кости, — грубо сказала Рифа.

— Знаешь чувство, когда твоя кожа обугливается? — заискрили пальцы Мел. — Ты испытаешь это, если через сутки я его не увижу.

— «Сдохнешь, тварь!..» — говорит она, — оскалился Виктор. Судя по лицу Мур, она не совсем это имела в виду, но общий посыл был передан верно.

— И меня к Клифу привел клич Альфы. Надеюсь, ты верна нашей крови, — помрачнел Сио.

Принцесса молча наслала мигрень на Сидри.

— Ай-ай, — улыбнулась волчица. — Я поняла, поняла. Хе-хе. Какое милое племя.

Последней подошла Рита, прожигая шаманку взглядом.

— Твой запах теперь у меня, — угрожающе сказала бурая. — И не будет места, где ты сможешь спрятаться.

— Хм-м, — загадочно протянул мой будущий учитель.

Прощальный поцелуй, пожатие рук, легкие объятия. И вот я смотрю, как мой отряд все дальше уходит от места стоянки, теряясь среди лесной чащи. Справа от меня лежит мешок с одеждой, позади ожидает Сидри. И, выдохнув холодный пар, я поворачиваюсь:

— Ну? Время ограничено; с чего начнем?

Мы остались наедине. Тишина вокруг буквально звенела. Тлеющий огонь костра постепенно угасал.

— Сначала, — наконец заговорила Сидри, и мы одновременно почувствовали, как эссенция ведьм вышла из зоны передачи мыслей, — я хочу узнать тебя, сильный.

— Не называй меня так, — схватив мешок, я переставил его к дереву. — Просто Клиф, и никак иначе.

— Клиф... — её волчьи уши дернулись, стряхивая снег. — Где же я слышала это имя раньше?

— Хе, — выдавил я смешок. — Детская сказка.

— А-а-а, точно. Это, — яркая улыбка, — необычно.

— Мне нечего рассказать о себе. — Как минимум то, что я из другого мира, точно не стоило афишировать. — Был диким, стал защитником шабаша, все эти ведьмы мои дочери. — вспоминаю крик Рифы. — И я все еще зол из-за твоей выходки. — А то, что от Сидри буквально воняло съеденной человечиной, не располагало к дружеским чувствам.

"Зато другие чувства она умеет пробуждать".

И это самое странное... Неужели поэтому вокруг шаманок постоянно такая атмосфера? Они притягивают волков одной крови?

— Ты очень мягкий внутри, — заново оценила меня волчица. — Не могу понять, как такое возможно? Берсерки — это ярость, это гнев. Смерть несущие.

— Ну а я не такой... — Зерно сомнений. — По большей части.

— Когда ты рвался в бой, ты был готов убивать без промедления. Хе-хе. — Ее хвост завилял. — Значит, ты притворяешься.

— У нас что, сеанс психологии? — изогнул я бровь.

— Не знаю такого слова. Не люблю человеческие слова. — Она расшнуровала рваную накидку. Ткань набросили на ветку. Необычно было наблюдать, как полуголая девушка — а Сидри выглядела молодо — стоит посреди снега, не испытывая никакого дискомфорта.

Снова цепляюсь взглядом за ее татуировки. Пора спрашивать в ответ.

— Не любишь? А рисунки на коже человеческие. — Я не был силен в местной живописи, но выглядело как что-то бандитское или даже тюремное. Чего только стоили цветочки на животе или линии на шее.

— Как и любой волк, что хочет прожить подольше, я умею маскироваться, находясь среди безэссенциевых. И много лет жила на улицах Пьетро.

Стоп, что?

— Ты...

— Да, любимый... Клиф, — потянулась она. Смотреть только на маску стало тяжело, ведь вздымающаяся грудь еле удерживалась крепким лифчиком... бюстгальтером... Не знаю. Откуда она вообще такой взяла?

"Меньше вожделения".

— Теперь мы одни, — снова попытался я выпытать самое главное. — Расскажи про клич Калахада.

Сидри постоянно улыбалась…

— Его слова туманны, но предостережение читалось явно. — Маску также снимается. Зараза, держи себя в руках, волк! — «В день луны проснется та, что не должна просыпаться, и омоет она землю кровью. Вождь должен быть готов к войне».

Шаманка подошла ко мне.

— Не очень на него похоже. — Слишком поэтично для вечно курящего старика.

— Думаю, наш Альфа не хотел говорить напрямик, — перешла волчица на шепот. — Чтобы другие не услышали.

— Хм. — И вот опять!

Я смотрел на неё сверху вниз и не хотел отходить. Берсерки в нас тянулись друг к другу.

— Ну хорошо! — В этот раз Сидри сама прервала "контакт", развернувшись и чуть ударив меня своим хвостом. Растрепала свои длинные темные волосы. — Давай начинать.

"Волк?" — окликнула меня Нова, ведь уже пару секунд я молча смотрел на шаманку.

— Да… кхм, — также скидываю накидку.

— Оу, — только сейчас обратила внимание волчица на кукольную руку. — Это рука Стандала?

Я удивленно поднял брови.

— Откуда ты знаешь?

— Я многое знаю и... — облизнулась она, — умею. — И чуть покачала бедрами.

— Давай сразу расставим все точки над нужными буквами. — Они чертовски важны! — Мне неинтересны древние обычаи, я люблю Огненнолапую, и другой мне не нужно.

— Любовь? Хе-хе! — заправила она волосы за ухо. — Еще одно притворство? — хотел возразить, но не успел. — Как скажешь.

Зараза!

Сидри села на землю, скрестив ноги в позе для медитации. И, по ее приглашению, я сел напротив. Последняя тренировка на пути Берсерка…

…началась.

Час, еще один. Молчаливо мы копили эссенцию, а наши тела все больше покрывал снег. Снова снег — и тренировки, белое одеяло природы привычно настраивало на нужный лад, но, по сравнению с началом моего путешествия, терпения у меня знатно поубавилось. И, открыв глаз, я уже хотел устало выдохнуть.

— Что ты знаешь о гневе? — также открыла глаза волчица.

— Это чувство... — обывательски ответил я. — Берсерк вызывает его, и оно перерастает в ярость.

— Гнев — агония души, — приложила волчица руки к моей груди… я не двигался, но чувствовал жар, как от нагревающегося утюга. — И одновременно это не так. Берсерки — словно костер, — мимолетный взгляд на потухшее пепелище, — они вспыхивают и быстро угасают, даже не задумываясь, что это должно быть спокойное море. Море, которое в любой момент может сокрушить самую сильную стену. — Женские руки скользнули выше, ладони накрыли мое сердце. — Бескрайнее море, в котором можно утопить других.

— Ты пытаешься сказать, что нужно всегда быть злым?

Её прикосновения… Они были мягкими и грубыми одновременно. Передача эссенции подпитывалась алым, жар становился сильнее, он обжигал внутренности.