Эй, влюбись в меня! Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 50

— Шалава малолетняя… — откинув в сторонку испустившее дух тело, не скрывая неприязни, выдала.

— От мечты педофила слышу… — показав коготки, а вместе с ними и белые зубки, довольная тем, что вывела из себя оппонентку, рыкнула Медоед. Ситуация стала выходить из-под контроля.

Ловя на себе негодующие взгляды обеих девушек, махая руками, встал между готовыми сцепиться бабами и, не выдержав, рявкнул:

— Хватит! — Одной рукой уткнувшись в голову Дюйма, отодвигаю ту на полшага назад, второй рукой уткнувшись в грудь Франчески, так же вынуждаю девушку отступить. — Нам ещё город спасать!

— Ох, что-то я погорячилась, прости, милый… — Вмиг убрав коготки, пошло облизнувшись, прижала мою ладонь к своей левой груди Медоед. — Надеюсь, когда всё успокоится, твоя страсть и напор никуда не денутся. — Полностью угомонившись, игриво шлёпнула меня по заднице Цивини, отчего беснующуюся Дюйм аж передёрнуло.

— Ну и шмара… Да как же так получилось, кто мог о таком подумать?.. — Взяв на себя роль проводника, нервно покусывая ногти, бубнила себе под нос давняя знакомая моей матери, попутно увлекая нас вглубь заваленного обломками и телами коридора.

В допросе искалеченных надобности не было. Быстро введя нас в курс дел и обрисовав обстановку по атакованным Олимпам секторам, Дюйм очень удивилась известию о некоем загадочном профессоре, вырубленном, но готовом раскрыть ей самые коварные планы главного негодяя Нового Сеула. «Все мы сейчас в одной лодке», — утверждала Дюйм, приписывая меня и девушек к одной спасательной команде, именуемой повстанцами.

Двигаясь к подстанции и отрезанной от охраны группе «электриков», мы пару раз натыкались на следы работы Огневика и Земли. В первом случае три обгоревших силуэта выставленными вперёд руками пытались защититься от пламени. Недалеко от них лежал ещё один, с большой белой цифрой четыре на спине. Огневик явно издевался над ним, сжёг парню ноги по самый живот, а после, наигравшись с человеческими страданиями, добил, оплавив голову вместе с защитной каской.

— Слабаки… — без капли сочувствия небрежно кинула Франческа.

— Оба наших врага беглые преступники. Фаер, настоящий ублюдок, наслаждающийся мучениями других, из ничего способен создавать огненные шары температурой до шести тысяч градусов и кидаться ими. С Земляным всё немного проще, в стальных казематах очистной он разве что может молнию при помощи заземления в сторону отводить. Так что, если представится момент, первым валите Фаера, дальше по обстоятельствам… — короткий инструктаж Дюйм заканчивается в тот момент, когда на волне Цитадели вновь начинают раздаваться крики. Впереди, сверкая жёлтым светом, раздаётся громкий хлопок. Земля под ногами дрогнула, кто-то, ругаясь на общем языке, начинает стрельбу.

— Стой, сука! — Показавшаяся впереди нас тройка рабочих в панике и с ужасом на лице бежала в нашу сторону.

— Нет, прошу, не надо! — Вывалившийся из дверного проёма мужик в спецодежде станции, выставляя перед собой руки, слёзно молится повисшему над тем худощавому лысому типу в красном плаще. — Ещё игрушки?! — с безумной улыбкой произносит он, а затем, создав шар, замахивается, намереваясь добить техника.

Кинувшись вперёд, подцепляю гражданского щупом, попутно уплотняя воздух, создаю невидимую стену перед предплечьем Фаера. Рука того ударяется о барьер, я дёргаю штатского на себя, после чего огненный шар, оплавляя стены, уходит в никуда.

— Телекинетик… Проблемно. — Бластер новой модели показывается в его левой руке. От пуль из этого оружия не спасёт моё поле, рассчитывать можно только на броню костюма! Выстрел — ухожу в сторону. Руки мои тянутся к беззащитной Дюйм, но та, подобно призраку, при соприкосновении размывается.

Вперёд рвётся Франческа. Словно заяц, отталкиваясь от стен, та прыгает и приближается к врагу по самой неожиданной траектории, когда я, будучи полностью неготовым к подобного рода сражению, только и делаю, что уклоняюсь.

Франческе до Фаера меньше десятка метров, её когти вот-вот вонзятся в этот пропахший кровью красный плащ. Так мне кажется, но враг был ко всему готов. Огненная стена, возникшая в полуметре от лица Цивини, застаёт девушку врасплох. Огромная температура, обжигая выступающий мех, заставляет её пятиться, когда Фаер, создав в огненной стене омбразуру, начинает хреначить из неё, как из бетонного дота.

Одна из пуль задевает остановившихся позади техников.

— Спрячьтесь и не высовывайтесь! — кричу я, в ответ так же вытаскивая ствол. Короткая перестрелка с маневрированием заканчивается вражеским попаданием по мне. Пуля цепляет ногу, но броня костюма держится.

— Франческа, что будем делать?! — полностью переключив все свои силы и ресурсы на маневрирование и защиту, нервно спрашиваю я.

— Понятия не имею, слишком плотное пламя и высокая температура, мне через этот барьер не пробиться, — отвечает девушка, постепенно пятясь от медленно двигавшегося в нашу сторону огненного вала.

— Какие живучие игрушки мне попались… — чувствуя себя неуязвимым, стоя за своим огненным щитом, в открытую насмехался над нами Фаер. Обычные пули не могли пробить его огненную стену и плавились. Энергетические точно так же, как и мои щупы, развеивались, растворялись ещё на подлёте. Этот лысый выродок оказался просто в самых лучших для себя условиях. К тому же мы неожиданно для себя потеряли Дюйм...

— Где эта мелкая трусливая сучка? Я б ей хоть как живым щитом прикрылась! — недовольная поступком беглянки, рычала Франческа, рукой поглаживая слегка пригоревшее левое плечо. Пусть Медоед и была проворной, но даже ей от всех выпущенных в нашу сторону пуль не удалось уклониться.

Дюйм точно не сбежала, наверняка у неё был какой-то свой план, посвящать в который нас та, естественно, не собиралась.

— Ну же, давайте согреем друг друга нашими жаркими сердцами! — Внезапно стена стала ещё плотнее, а пламя более обжигающим. — Гха-ха… — Болезненный хрип Фаера, а затем и лёгкий мат сменяются голосом второго показавшегося налётчика Олимпа.

— Босс! — Взмах мощной лапы, сопровождается опускающимся пламенным занавесом. На спине, подобно школьному портфелю, повисла Дюйм. Маленькие ручки, вонзив по ножу в спину преступника, с лёгкостью удерживали ту у мужчины за спиной, не позволяя обжигающему пламени её зацепить.

— Наш шанс! — вскрикнул я, а после, оттолкнувшись, вместе с Франческой рванул вперёд.

В два удара мы покончили с бесполезным Земляным, а после добивающим совместным ударом и с Фаером. Когти Медоеда разрывают тому гортань и через челюсть проникают в мозг, когда я, в свою очередь, с ювелирной точностью энергоклинком пронзаю сердце.

— Любовь не обязана быть тёплой, уголёк… — Вытащив из того своё оружие, тихонько, словно прощаясь с врагом, произносит Дюйм, а затем добавляет: — Земля напоследок уничтожил генераторы резервного питания, наш последний шанс реанимировать систему воздухоочистки — это те четверо доходяг у вас за спиной. Если не доведём их живыми до третьего блока, весь третий уровень превратится в один большой жаркий и вонючий морг. Так что, если сейчас и быть кому-то живым щитом, так это тебе, Медоед, всё равно ты бесполезная… — каким-то образом услышав реплику Франчески, едко выдаёт Дюйм.

В этот раз никаких споров не последовало. Обменявшись пренебрежительными взглядами, берём техников и в обход, стараясь избегать встречи с врагами, отправляемся к третьему блоку, где встречать нас готовились, согласно всем русским традициям, с хлебом в виде заминированного прохода да с солью в виде последних двух десятков солдат Цитадели и местных охранников.

Выстрел от первого встречающего, отразившись от защитного энергощита костюма, отрикошетил в потолок.

— Пошли на хер, или подорвём бля! — кричит местный страж.

— Свои, свои мы! — прижавшись к стене, кричит в ответ техник. Недолгая переброска парочкой ласковых, и вот вновь растворившаяся Дюйм уже объясняет защитникам, кто мы и что мы.