Судьбу свою найдешь (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 27

Вызвать их сюда всем двором и вместо невесты предъявить лягушку.

***

Можно быть лягушкой и прекрасно наблюдать за всем, что происходит вокруг. И обращаться назад человеком Василиса не собиралась. Ракш так и вынес ее в центр зала, держа на ладонях.

Натуральный скандал.

Вокруг уже пошли разговоры:

– А не отдали ли княжну братьям бессмертным?!

Мол, перед ними тут разыграли спектакль, а сами тем временем сговорились с Верховным! Потому он так легко отказ принял?!

Может, потому княгиня так долго и отсутствовала?!

Все эти претензии, высказанные вслух, обретали вполне реальные очертания.

– Так дела не делаются, княгиня! – выпалил царь Осий, ткнув в нее пальцем. – Так-то вы держите свое слово?!

А Василисе в тот момент было весело.

Устроилась поудобнее на ладони у Ракша. Лапки под себя подобрала и уставилась на людей в зале. А про себя думала:

«Ну, княгиня, как вы теперь выкрутитесь?»

Однако смутить хозяйку не вышло.

Княгиня Кантемира вскинула руки, призывая гостей к тишине, и зычным голосом произнесла:

– Правы вы в одном, да не правы в другом! Правда, что братья бессмертные похитить княжну хотели. Боролась я с ними и княжну для вас отстояла! Чтобы слово свое в ущерб своей выгоде сдержать. А вы на меня напраслину!

Обвела сверкающим взглядом всех.

Зал примолк.

Потом Осий буркнул, показывая глазами на Ракша, державшего лягушку Василису на руках:

– И где же она, княгиня, дочь ваша?

– Где? – обернулась к нему Кантемира, руки к груди прикладывая, а после показала на лягушку: – Вот она, дочь моя, Василиса. А в таком виде она, потому что злой Кощей ее заколдовал!

Это была напраслина!

У Василисы от возмущения аж дыхание сперло, она всем телом ощутила, как напрягся державший ее на ладонях Ракш. Хотелось крикнуть, что это ложь! Но нельзя. Пришлось смолчать.

А княгиня продолжала:

– И стражника ее заколдовал. Оба теперь в таком виде. Но колдовство пройдет, а чтобы вы не сомневались…

Она снова обвела взглядом затаившийся зал.

– Условия остаются прежними. Я даю за своей дочерью Василисой, – и указала рукой на лягушку, – болотное княжество. Но. Тот из царевичей, кто на ней женится, станет царем.

Звенящее молчание повисло в зале.

Потом выступил вперед высокий и костистый чернявый мужчина с перекошенным от злости лицом, как Василиса поняла, царевич Симеон. И заявил, что издеваться над собой не позволит.

– Я отказываюсь в этом непотребстве участвовать!

Ему вторил рыжий и рыхловатый второй царевич, которого звали Борис:

– Где это видано, чтоб на лягушке жениться? Нет уж, дураков нет!

Царь Осий растерянно хлопал глазами и все твердил:

– Да подождите вы! За ней же дают княжество!

– А мне плевать! – заявил Симеон. – Я старший из царевичей, и царство все равно будет моим по праву!

– Ну и мне оно не надо! – отнекивался Борис. – Она вон, лягушка, как на ней жениться? Стыд один!

«Получилось! Получилось!» – обрадовалась и мысленно захлопала в ладоши Василиса. Еще немного потерпеть, совсем немного, и все закончится. А у княгини ничего не выйдет!

И в этот момент вперед выступил молодой человек, на которого она раньше и внимания не обращала. Ходил в стороне. Думала, стражник какой или из свиты. Росту среднего, суховатый, лицо строгое, волосы светлые.

Взглянул на царя Осия, поклонился и сказал:

– Стойте, я ее беру.

– Ты?! – вызверились на него оба царевича. – Ты?! Да ты…!!! Дурак!

– Батюшка, – начал Симеон, показывая на него пальцем. – Не слушай дурака!

Но царь уже воодушевился.

– Берешь княжну Василису в жены, Ванюша?

– Беру, батюшка, – проговорил тот. – Ее беру. И княжество. И венец царский.

– Так тому и быть, – хлопнула в ладоши Кантемира. – Несите договор!

***

Договор был подписан тут же.

А вслед за этим бледный и испуганный священник, кося глазами по сторонам, быстро обвенчал младшего царевича Ивана с лягушкой.

***

Василиса не верила, что это все-таки произошло. Считала венчание недействительным, ведь ее согласия не перед Богом никто спрашивал. Она решила ждать удобного случая, чтобы сбежать. Кто за ней уследит, за лягушкой-то?

***

Для Ивана-царевича это был единственный шанс. И если ради того, чтобы получить право на трон, надо было всего лишь взять в жены лягушку – ему было безразлично, станут ли над ним смеяться. Иван на это пошел.

А дальше видно будет.

Кощей вновь стоял на теневой тропе.

Перед ним был мост, за которым Навь, рядом страж. А вокруг клубился неживыми тенями туман, сквозь который проглядывали черно-синие остовы деревьев. Страж смотрел на него серьезно.

– Не думал, что так скоро придется вести тебя обратно, – проговорил он без тени насмешки.

– Да я и сам не собирался, – мрачно хмыкнул Кощей.

Казалось, только что держал ведьмочку в объятиях. Руки еще помнили тепло ее тонкого девичьего тела. Посмотрел на свои ладони, прижал к лицу и замер так.

Вдох-выдох. Потом он опустил руки и взглянул на провожатого.

– Владыка ждет, – напомнил страж, туманные крылья за спиной качнулись.

Кощей кивнул.

– Веди.

И шагнул следом за ним на мост.

***

В этот раз дед ведьмочки встретил его иначе.

Чернокаменный покой его освещал ярко пылавший в огромном, во всю стену камине огонь. И от этого темнота вокруг окрашивалась красным. У камина стояли два кресла и стол.

– Проходи, садись, – проговорил темный.

Кощей отметил про себя, что в прошлый раз он ему садиться не предлагал. Подошел и молча сел в то кресло, что поменьше. Темный шумно вздохнул, поведя плечами, и стал наливать густое темное вино в два кубка. Один протянул Кощею. И все это на него не глядя.

После сам сел в свое любимое кресло и замер с кубком в руке. Лицо недовольное, хмурое и озабоченное. Потер переносицу.

– Я не знал, что так получится.

И наконец взглянул ему в глаза. Кощей вертел в руках кубок с вином. А тот пристально смотрел, ждал. Выпьет, не выпьет. Вино забвения. Оба знали: кто выпьет его, тому не будет пути назад.

Молчание повисло.

– Я тоже не знал, – медленно проговорил Кощей.

Уставился в свой кубок. То, что налито, должно быть выпито, да? И пусть он забудет свое имя, Кощей знал, что обещание, данное ведьмочке, он не забудет никогда.

– Благодарствую за угощение, – проговорил, глядя деду Василисы в глаза, и поднес кубок к губам.

– Да подожди ты! – резко дернулся темный и выбил кубок из его руки.

Тот со звоном покатился по полу и исчез в темноте, вино пролилось темным пятном.

– Как тебя понимать? – спросил Кощей.

– Как хочешь, так и понимай! – рявкнул темный.

Потом махнул рукой.

– Ладно, все. Вижу, что ты мужик достойный, – проворчал в сторону.

И начал, проведя ладонью по лицу:

– В общем так, бессмертный. Клятву я просто так снять не могу.

– Да я как бы и не рассчитывал, – поморщился Кощей, глядя на огонь.

– Ох-хо-хо! – взорвался темный. – А вот нечего тут!

И вдруг сдулся, сгорбился.

– Я виноват. Прости. Думал внучку защитить, а вышло… – говорил темный, глядя на огонь и морщился, странным жестом потирая затылок. – Кантемира…

Кощей невольно напрягся. И не зря.

– Замуж она отдала Васеньку. – И тут же вскинулся: – Да подожди ты! Не сверкай на меня глазами! Подожди, не кипятись. Не смогла она девчонку принудить, и брак по-настоящему заключен не был. Лягушка она, Василиса.

Он вдруг представил ее как в тот первый раз.

Маленькая, зеленая, рот до ушей. Чудо пучеглазое. Девочка. Это как же ей трудно там одной придется.

А он, бесполезный, здесь!

– Смотри, темный. Если с ней хоть что-нибудь…