Соблазнительный дьявол (СИ) - Идэн Вероника - Страница 19

Между моих бедер разливается жар, и смущение пронзает меня насквозь.

Какого черта?

Я слегка сдвигаюсь, и хватка Девлина крепче сжимает мое запястье.

— Если ты так сильно хотела залезть ко мне в штаны, тебе нужно было только попросить.

Он наваливается на меня, прижимая мое тело к прохладной кафельной стене, прокусывает мою рубашку, проникая в мою кожу, в противовес теплу, которое исходит от него, когда он делает шаг ко мне. Мое сердце колотится в такт пульсации моего клитора.

Я поднимаю вторую руку, чтобы оттолкнуть его от себя, но как только моя ладонь приземляется на него, я замираю.

Грудь Девлина твердая, мускулистая и… теплая.

Он шлепает ладонью по моей голове, заставляя меня подавить испуганный прыжок. Его глаза прищуриваются, удерживая меня на месте своим телом и пронзительным взглядом.

— Я заставлю тебя заработать свое прозвище за настоящие липкие пальчики, — пробормотал Девлин грубым полушепотом. Он отпускает мое зажатое запястье и прикасается к моей талии, проводя большим пальцем по грудной клетке, пока не касается нижней части груди. Его нос касается моего виска. — Я кончу на них и оставлю тебя в беспорядке.

Мои внутренности начинают бунтовать, плавясь и взрываясь направо и налево. Я еще больше вжимаюсь в твердую стену, и Девлин следует за мной, не позволяя облегчения ни от тепла его тела, ни от ощущения его пресса. Он вдыхает, проводя носом по бокам моего лица.

— Что ты делаешь? — Мой голос дрожит и я сжимаю его хрустящую рубашку в своей хватке. — Мы ненавидим друг друга.

Я должна ненавидеть его за это. Я должна найти его, пока это не вышло из-под контроля. Но в поисках хоть крупицы логики я не нахожу ничего, только безумную искру влечения.

Как меня может возбуждать лукавый взгляд Девлина, когда он обнимает меня за талию и дышит на мою кожу? Это безумие.

Я должна остановить это. Мне нужно ответить. Мне хочется ударить его по лицу, но я боюсь нарушить одно из его произвольных негласных правил. Что, если он расторгнет наше соглашение из-за какого-нибудь дерьмового нарушения контракта? Потерять единственный денежный поток, который у меня есть, — не вариант.

— Разве ты никогда не слышала о сексе на почте ненависти? — Девлин хихикает мне в шею, и, о, черт, это не должно быть так хорошо, как есть. Мне становится стыдно за то, что я вцепилась обеими руками в его рубашку. — Если ты еще раз попробуешь это дерьмо, я уложу тебя на спину с рукой или ртом вокруг моего члена так быстро, что ты не сможешь перевести дыхание.

Его губы касаются моей шеи, когда он говорит. Это вызывает прилив мурашек по моей коже, всплеск горячей и холодной пульсации. Я дрожу, не в силах заглушить небольшой звук, когда сжимаю бедра вместе в попытке ослабить давление, сжимающее меня все сильнее.

— Девлин, — шепчу я, намереваясь закончить это отвратительно придыхательное предложение, сказав ему, чтобы он отвалил от меня.

Он отвечает мне урчанием, и этот глубокий первобытный звук заставляет меня сжаться. Несправедливо и чертовски хорошо. Как, черт возьми, он может издавать такие сексуальные звуки?

Девлин хихикает в мою перегретую шею. Это быстро, но я вздрагиваю от намека на то, что его зубы скребут по моей чувствительной коже.

— Что…

Звенит звонок, прерывая все, что сейчас происходит.

Девлин напрягается. Я чувствую, как сжимается его пресс. Перед тем как ученики высыпают в коридор, Девлин оставляет меня холодную, мокрую и одинокую, прижатую к стене с пылающим лицом. Его лицо — нечитаемый щит, как будто его не трогает новый жестокий способ, который он придумал, чтобы поиграть со мной.

Взяв мою слабую руку, Девлин сует в нее пачку денег и толкает меня в дверь соседней ванной, бормоча: — Приведи себя в порядок, ты, чертова зараза.

Дверь захлопывается за мной прежде, чем я успеваю обернуться и отчитать его. Я высовываю голову в коридор, но его уже нет.

Поджав губы, я отступаю в ванную, занимаю самую дальнюю от двери кабинку и баррикадируюсь внутри и прислоняюсь к стене, вытирая лицо.

— Какого хрена, — бормочу я себе под нос.

Я бью кулаком по стенке кабинки, наслаждаясь приятным стуком.

Все мое тело дрожит, мне неудобно в одежде, но под всем этим глубоко внутри меня проснулось жужжание.

Эта битва воли гораздо опаснее, чем я думала. Мне нужно быть осторожной, чтобы понять, как обойти произвольные правила Девлина, которые дают ему полный контроль.

Его ждёт ещё одна неприятность, если он верит, что я передам ему власть над своим телом.

Блэр, как и прежде, невозможно игнорировать, она днями торчит у меня в голове, как упрямые шипы розы.

Она вторгается в мою школу, в мой дом и в мои мысли.

В раздевалке для мальчиков, в окружении других ребят из команды, я сутулюсь на деревянной скамейке. Моя футбольная форма наполовину надета, майка перекинута через одно плечо, бутсы лежат рядом.

Это вечер игры, но моя голова не может быть дальше от сосредоточенности. Мои тетя и дядя стоят у поля, чтобы посмотреть, прежде чем мы пойдем ужинать.

Напротив меня Бишоп, похоже, впервые оказался в той же лодке. Он запихивает рюкзак в шкафчик и садится на скамейку, сняв пиджак, расстегнув рубашку и наполовину развязав и забыв галстук.

Моя бровь нахмуривается на секунду, прежде чем я разглаживаю ее. Бишоп обычно первым собирается перед матчем, поэтому он может рыскать по проходам раздевалки, пока мы переодеваемся, бомбардируя нас напоминаниями о наших соперниках. Он редко упускает возможность сказать ободряющую речь, но сегодня его голова не занята игрой.

Бишоп никогда не молчит о футболе — единственном, чем он живет и дышит, так что с ним определенно что-то не так.

Вместо того чтобы готовиться к нашему матчу, он снова погрузился в свой телефон.

Оглянувшись, чтобы убедиться, что Трент и Шон ушли за сумкой с мячом, я упираюсь локтями в колени.

— В чем дело, чувак? Опять что-то с твоими родителями?

Глаза Бишопа поднимаются и встречаются с моими. — Что? — Он моргает. — Нет, нет. Это… не волнуйся об этом. Ничего страшного.

Прежде чем он спрятал свой телефон, я успеваю мельком взглянуть на девушку на экране, маленькую красотку, судя по всему, с ее толстым свитером, натянутым так, чтобы обнажить живот и намекнуть на полные сиськи, выглядывающие из-под него. Я фыркнул, покачав головой. Бишоп так переживает из-за какой-то цыпочки?

Я зря волновался.

— Понятно. — Усмехаясь, я игриво ударяю Бишопа по колену. Он ухмыляется, убирая свой телефон. Когда он снова встречает мой взгляд, он — мой одержимый футболом лучший друг. — Вот он.

— Давай раздавим этих парней. Они не увидят, как мы приближаемся.

Я ударяю кулаком по его кулаку, когда он поднимает его вверх.

Футбольная команда старших классов может быть менее яркой, чем наша футбольная команда, но мы с Бишопом — сила, с которой нужно считаться. Мы оба расчетливые игроки. Наша неуступчивая атака из двух человек уничтожает соперников каждый раз, когда Бишоп забирает мяч у линии защиты и переходит в атаку рядом с моей позицией нападающего.

Я стягиваю майку через голову, проводя рукой по вырезу № 6 на груди. Футбольное поле — это место, где я культивировал свое прозвище дьявола. Бишоп всегда шутит, что в качестве нападающего мой номер должен быть № 9, но я настоял на том, чтобы играть под № 6, как только моя репутация темного дьявола зародилась и выросла.

Бишоп надевает свою майку № 10 и встает передо мной. — Ты идешь?

— Прямо за тобой.

— Две минуты. — Бишоп постукивает себя по запястью.

Я отмахиваюсь от него, пока он бежит по раздевалке, чтобы собрать наших товарищей по команде.

Эхо хлопающих шкафчиков и разговоров других ребят разносится по комнате.

Закрыв глаза, я представляю девушку на телефоне Бишопа, но ее сочные изгибы автоматически сменяются бледной кожей, маленькими сиськами и каскадом блестящих черных волос. Мой член подергивается от интереса.