Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ) - Токарева Мария - Страница 65

– Добрый день, господин… М… Хм-м… – несколько растерянно приветствовал его настройщик, кажется, не ожидая вторжения в мастерскую.

– Клиентов, судя по всему, в Свифтфише немного? – небрежно бросил Сварт, не трудясь над соблюдением приличий, считая это излишним снисхождением.

Тем более, мастерская настройщика являла миру жалкое зрелище: деревянный прилавок потемнел от времени, в дощатом полу зияли щели, перемешанные с ходами в мышиные норы, струн и музыкальных инструментов в мастерской вообще не нашлось, а с балок свешивалась паутина.

– Ко мне приходят клиенты со всего острова, господин, – гордо ответил настройщик, распрямляясь и хватаясь за поясницу.

– Очевидно, на острове их «очень много», – скептически заметил Сварт, с издёвкой скривив прокушенные губы. Корка лопнула, по спине прошел холодок.

– А вам-то что до всего этого, господин? Я настройщик, у меня есть работа. Если вы по делу – к вашим услугам за умеренную плату. Если праздно поболтать – уж извините, временем не располагаем-с, дела.

Старик помрачнел, ему явно делалось неуютно под пронзительным колючим взглядом. Он перестал любезничать и выпроваживал. Никому не нравится – да в его-то годы – выслушивать язвительные замечания и переживать топтания на «любимой мозоли». А мозоль оказалась знатная.

Сварт еще раз обвел взглядом мастерскую, позволив себе немного пройтись вдоль прилавка и заглянуть за него. В свете закопченной масляной лампы, которой еле-еле помогали узкие окошки возле входа, различить что-либо было сложно. Но наметанный глаз приметил все мелкие детали.

К пущему недовольству настройщика капитан еще раз прошелся по мастерской. Но тут же порывисто отвернулся и направился к выходу, не переставая слегка криво полуулыбаться самодовольной ухмылкой азарта.

Нет, рояльные струны он не нашел, зато обнаружил, что несколько половиц в комнате как будто слегка приподняты. Словно под ними находится люк. А еще удивился, почему у настройщика почти нет струн, спросив:

– Господин, так что же с вашей мастерской?

– А вы будто не видите сами… – пробормотал старик недобро, невесело продолжая: – Я на мели. Дела пошли совсем плохо, наш новый мэр посчитал, что финансирование музыкантов – избыточная роскошь для города. Я ждал вот новые струны, так корабль попал в шторм. Вот последние отдал господину мэру, хоть он музыку не любит. Но куда деваться!

Лицо старика выражало растерянность и озлобленность. А Сварт снова смерил его взглядом и, как казалось, запечатлел лучше любого фотоаппарата каждую деталь одежды и внешности. Настройщик бессильно выставил перед собой руки, исполосованные старыми следами от струн. Он как будто не хотел выражать свое негодование, но просто не мог не пожаловаться на отчаянность ситуации, в которой оказался.

«Кажется, не врет. Опять этот мэр, опять у кого-то зуб на него. Скользкий он тип. Да все равно. Пусть будет хоть змеем морским – все равно, если я получу награду. Кто же из всех вас, недоумков, исполнитель? Скоро выясним. Очень скоро», – подумал Сварт, покидая мастерскую. Он увидел все, что хотел.

Мидия человеческих жизней раскрывалась все шире и к середине дня совершенно распласталась мельканием дел. К вечеру створки тонкой раковины городской суеты начинали смыкаться. Карнавальная пестрота телег с фруктами и тканями медленно покидала главную площадь, оставляя ее в одиночестве меркнущего песчаника строгой городской ратуши.

Работа сменялась отдыхом, и каждый верил в свою свободу, но действовал в общем потоке. Стоило лишь чем-то выделиться – конец репутации «нормального» человека. Этот поток разрывался только трагедиями. Но не всегда и не для всех. Свободы в понимании Сварта здесь никогда не существовало. Разве только гигантская волна цунами могла смыть ревущим потоком эту поющую устрицу с волнующимся микромиром внутри.

«Ты бы хотел получить силу цунами? – слышался голос с задворок сознания. – Признайся, хотел бы. Алмаз Времени – такая сила. И Страж Времени тебе поможет. Сам того не желая, он тоже станет нашим, когда ты поможешь нам. Представляешь, какая сладкая месть за все его придирки и унижения? Слышишь? Ты получишь силу, о которой даже не мечтал! А мы получим всех Великих Змеев и Тринадцатого Стража».

Сварт зажмурился, протирая очки. На искусанные губы засочилось что-то теплое, отдающее металлическим привкусом. Он остановился посреди улицы, медленно рассматривая алые пятна и не сразу догадываясь – это его кровь, вытекающая из ноздрей. С чего бы?

Все этот голос. Голос… Или что-то похуже, что-то исключительно человеческое, что-то в этом жилистом теле. Что-то давало сбой. Наверное, так он и решил, что пиратская жизнь ему наскучила – изматывали вечные мигрени, бессонница, невыносимая усталость.

«Паршиво», – подумал он, стараясь игнорировать страшные совпадения. Он стоял посреди улицы, медленно отсчитывая вдохи и выдохи. И, казалось, впервые за время скитаний по Свифтфишу по-настоящему видел город. Просто так, чтобы на что-то смотреть, а не чтобы извлечь выгоду.

Горизонт золотился сусальными ободками, расчерчивал дома мерцанием сумерек. Наставали краткие мгновения, когда мир виден яснее, чем в слепящем пекле полудня и холодном мороке полуночи.

С реки доносился тухлый запах тины и рыбы. Никак не хотели угомониться крупные морские чайки. Птицы сновали по улицам и крышам, высматривая пустыми глазами, где что урвать, отгоняя поджарых кошек от мелких остатков улова рыбаков. Последние шипели на грязноватых портовых птиц, отвечавших дурными голосами. Шла нещадная дележка, хотя рыбы хватало всем. Но неразумные твари боялись, что завтра изобилие страшным образом иссякнет.

Борьба чаек и кошек невольно напоминала дележку власти… Везде, всюду. Торговцы в Свифтфише, джинны-захватчики из Гриустена – все просто неуемные жадные чайки. И один затерянный капитан в их числе.

Сварт поймал себя на мысли, что без цели смотрит на эту склочную борьбу. Казалось бы, теряет время. Порой на него нападало такое оцепенение, что само существование материального тела, плоти ставилось под сомнение. Ощущения притуплялись, оставался только мозг, рассудок-машина. Оставалось ли что-то, кроме рассудка?

Внезапно одна из чаек отделилась от стаи и подскочила к Сварту, так резко и целенаправленно, что пират удивленно посторонился. «Проклятая тварь! Я тебе не рыба и не кот!»

Но через миг птица резко выросла в размерах, достигнув человеческого роста, отряхнулась от перьев, подправила контуры и оказалась… Да… Кто бы сомневался, Сумеречным Эльфом!

Кажется, такое представление опять заметил только капитан, потому что трудолюбивые граждане продолжали потихоньку завершать повседневные дела, предвкушая отведать дома ужин. А Сварт никогда и ничего не ждал, может, поэтому и видел такие чудеса. Может, и не желал бы ни видеть, ни слышать. Сумеречного-то уж точно! Да и тот голос, от которого кипела голова.

Сварт ощутил, как его рот скривился в нервной ухмылке, прерывавшейся лающими смешками:

– Ты? Ты!

– Кар-кар… Э… То есть… Кья-Кья… – изобразил крик чайки Сумеречный Эльф, помахав руками: – Ну, я.

– Как ты смеешь появляться передо мной после утреннего?

Сварт задыхался от гнева. Зато теперь догадался, как мистический пришелец очутился в один злополучный день на его корабле – прилетел чайкой или вороной. Да, безусловно, самое «логичное» объяснение. Но другого не существовало.

– А что было утром? – изобразил дурачка Сумеречный Эльф.

– Ты забыл? – сдержанно и высокомерно процедил сквозь зубы Сварт, стараясь не поддаваться на провокации, потому что знал: любой провокатор добивается гнева и негодования. Сам пробовал такую стратегию.

– Тебе померещилось.

– Я здравомыслящий человек. Мне ничего не мерещится, – совершенно хладнокровно отозвался Сварт, наконец найдя тот тон разговора, против которого Сумеречный Эльф не мог выдвинуть бастион бесконечных шуточек.