Джек и Джилл - Олкотт Луиза Мэй - Страница 45

— А мне тогдашнее поведение Джека, наоборот, представляется превосходным примером полного послушания, — с жаром возразила старшему сыну миссис Мино. — Каждый из нас порой может попасть в ситуацию, когда обещание, которое он дал раньше, вдруг оказывается лишенным смысла. Но ведь мы его дали, а значит, должны исполнить, пусть даже разум и логика подсказывают нам обратное. Именно так обычно и поступает наш Джек, и потому я всегда могу быть уверена: если взяла с него слово, это убережет его от опасности. — И, вспомнив, каким усталым вернулся тогда с пикника, намного позже остальных, ее младший сын, миссис Мино ласково потрепала его по золотистым кудрям.

— Джек у нас прямо как Касабьянка! [76] — воскликнула Джилл.

— По-моему, Касабьянка просто дурак, — сказал остававшийся при своем убеждении Фрэнк.

— Нет! Нет! Это ведь потрясающие стихи! Если бы ты был прав, мы бы не читали их с таким удовольствием, и случай такой ведь действительно имел место. О нем в других книгах тоже рассказывают. По-твоему, все они дураки? — возмутилась Джилл, обожавшая читать про героические поступки и очень надеявшаяся тоже когда-нибудь получить шанс совершить подвиг.

— Но тебя же, Фрэнк, восхищает «Атака легкой кавалерии». [77] Сколько раз я слышала, как ты с удовольствием декламируешь эти стихи, — подхватила миссис Мино. — А ведь в них речь о том же. Дан приказ, и солдаты его выполняют, хотя и идут на верную смерть. Разве их верность долгу и мужество производят на тебя меньшее впечатление из-за того, что командование ошиблось? Нет, нас поражает твердость духа этих солдат. И мне радостно, что наш Джек такой же. Не позволяй себе насмехаться над ним, сын, и всегда помни: верность в маленьких обещаниях — это залог героизма в час больших испытаний.

— Да, мама, я был не прав, — сдался под весом ее аргументов Фрэнк. — А ты, Джек, прими мои извинения. Похоже, мне следует кое-чему у тебя поучиться.

Поклонившись миссис Мино, Фрэнк крепко пожал руку брату и кивнул Джилл, тем самым показывая, что, при всей своей гордости, способен признать собственные ошибки.

— Джек, рассказывай же дальше, — снова потребовала Джилл. — Ты поступил прекрасно, но что именно произошло с Бобом?

— Ну, мы встретились с ним в воскресной школе. Я обратил внимание, что он какой-то унылый, и, когда занятия закончились, принялся выяснять у него, в чем дело. Оказалось, он несколько раз занимал деньги у Джерри, когда они вместе болтались по улицам. Потом Джерри собрался уехать и потребовал вернуть долг. Капитан же пока не платит Бобу за работу и еще какое-то время не будет платить. Думаю, он делает это специально, чтобы у Боба не возникало никаких соблазнов. И в город он его отпускает только по воскресеньям поэтому же. В общем, у Боба в кармане ни цента, а Джерри ему угрожает: «Не вернешь деньги, приду на ферму и устрою скандал». Боб и заволновался, что может из-за него лишиться хорошего места. Я же испугался, как бы он со страха не впал в отчаяние и вообще куда-нибудь не сбежал, поэтому вызвался сам за него заплатить. Он заметно повеселел, взял с меня честное слово, что я никому ничего не скажу, и с легким сердцем вернулся на ферму, а я отправился придумывать, как заработать нужную сумму, и очень рад, что мне это удалось.

— Молодец, — с уважением в голосе, которое редко кому удавалось услышать от него, проговорил Фрэнк, пока брат с довольным видом потирал руки. — Но неужели тебе так трудно было подкараулить Джерри где-нибудь в другом месте и не в учебное время? Тогда бы с тобой вообще ничего не случилось. И Джо не застал бы тебя в магазине в его компании. Кстати, вы ведь еще не знаете, я его вздул за подлость, — добавил он словно бы невзначай.

— Всю сумму целиком мне удалось собрать только к утру пятницы, — внес ясность Джек. — А вечером Джерри уезжал. Я пытался найти его перед началом уроков, потом — в полдень, но так нигде его и не обнаружил.

Второй перерыв был для меня последним шансом отдать ему деньги, но и тогда я не собирался нарушать запрет. Только что же мне было делать, если я увидел его в тот момент, когда он входил в магазин? Я побежал за ним следом. Но не на людях же ему долг отдавать. Поэтому мы вошли в бильярдную. Там я вручил ему деньги, а он пообещал мне никогда больше не приближаться к Бобу. Хотите верьте, хотите нет, но я никогда еще не чувствовал такого облегчения. Джерри уехал, и теперь я совершенно спокоен: Боб так благодарен мне, что я смогу удержать его от любых глупостей. По-моему, это стоит двух долларов семидесяти пяти центов, — завершил он свою историю.

— Тебе следовало просто прийти ко мне, и я бы… — начал было Фрэнк, но Джек, тут же вспомнивший, как из-за отказа брата помочь ему одно за другим погибло несколько его филантропических устремлений, перебил его:

— Ну да. И ты бы поднял меня на смех. В очередной раз. Нет уж, спасибо.

— Ну уж ко мне-то ты точно мог обратиться, — вмешалась миссис Мино. — Это наверняка уберегло бы тебя от множества неприятностей.

— Но я же обещал Бобу, что никто, абсолютно никто, — подчеркнул Джек, — не узнает о нашем с ним договоре. Он так боялся! Считал, что взрослые непременно начнут его осуждать. А мне он до того доверял и был так благодарен, что хотел подарить свой отличный большой нож. Но я отказался. Мне вот это гораздо дороже любых подарков. — И, опустив во внутренний карман сюртука ответ Боба, Джек с таким видом похлопал себя по груди, словно это коряво написанное послание согревало ему сердце.

— Теперь уже все позади, но как же ты здорово, братец, держался и сносил все насмешки и издевательства, когда на самом деле абсолютно не заслужил их! — восхитился им Фрэнк столь же искренне, как несколько дней назад осуждал его.

— Именно потому и держался, что был уверен в собственной правоте. Будь я и впрямь замешан в чем-то плохом и на меня бы все так накинулись, я, вероятно, довольно быстро сдался бы и постарался поскорее во всем признаться. Но теперь… — Осекшись, Джек вопросительно глянул на миссис Мино. — Теперь я, наверное, снова могу рассчитывать на хорошую отметку в табеле, если ты действительно поговоришь с мистером Актоном.

— Тебе это доставит большую радость, ведь правда?! — воскликнула Джилл, полагавшая, что хороший табель — вполне справедливая компенсация Джеку за все невзгоды последних дней.

Миссис Мино придерживалась того же мнения и решила этим же вечером втайне от сына нанести визит мистеру Актону.

— Плохой табель меня, конечно же, сильно расстроит, — не стал скрывать он. — Но зато теперь я могу сказать Эду, что выполнил его просьбу. Представляю себе, как он будет доволен, — смущенно добавил Джек.

— Ну, положим, не больше того, кто все это время тебя не только поддерживал, но и напряженно придумывал, как вытащить тебя из этой беды, — вмешалась миссис Мино, указывая взглядом на Джилл, которая счастливо улыбалась всем со своего ложа.

Джек бросился к девочке, взял ее исхудавшие руки в свои, хотел что-то сказать, но не нашел нужных слов и пылко поцеловал ее в щеку.

Суббота оказалась для Джека полна счастливых событий. Утром его навестил мистер Актон. Накануне вечером миссис Мино сообщила ему о подлинной подоплеке действий своего младшего сына, и теперь учитель мог с легким сердцем дать мальчику обещание, что, во-первых, сохранит тайну Боба, а во-вторых, что публично оправдает самого Джека перед всей школой.

— А теперь принеси-ка, пожалуйста, мне свой табель, — попросил мистер Актон. — В него вкралась одна досадная ошибка, и мне нужно ее как можно скорее исправить.

Табель Джек получил накануне, но, возвратившись домой, поспешил припрятать его, и как же он обрадовался, когда мистер Актон решительно перечеркнул прежний весьма низкий балл и вывел вместо него высший: «100 баллов».